Исповедь плохой подруги
Шрифт:
Мы реально приехали в лес. Звучит жутко, но на деле место оказалось красивым. Деревья росли редко, так что было много света. Лучи закатного солнца, пробираясь сквозь молодую крону невысоких дубков и тополей, окрашивали листья в ярко-оранжевый.
Я опустила солнцезащитный козырек, хотя необходимости в этом не было. Мы же будем сейчас выходить.
Но Адель снова пошла против правил. Она не остановилась у кромки леса, а въехала на проезженную меж деревьев дорогу. Я ухватилась за подлокотники. Но по-настоящему я запаниковала, только когда проезженная дорога сменилась на протоптанную.
— Ты куда? — сказала я,
До этого мы обе молчали и потому мои слова прозвучали уж слишком громко.
— Все под контролем! — сказала Адель, сжимая руль обеими руками.
Я поражалась ее спокойствию. Деревья перед нами, казалось, вырастали сами по себе, как в компьютерной игре с очень хорошей графикой. У меня бы не хватило реакции объезжать их так ловко, как это делала Адель. Либо у нее реально все под контролем, либо ей чертовски везет.
В какой-то момент я закрыла глаза, чтобы не умереть от страха. Хотя, наверное, умереть от страха приятнее, чем от автомобильной аварии. В любом случае, проверить мне не пришлось, чему я была очень рада.
Машина замедлилась, затем развернулась на сто восемьдесят градусов, хотя мне казалось, что на все триста шестьдесят. Я открыла глаза и на мгновение ослепла от яркого света. Теперь закат был прямо перед нами. Хотя солнце уже было близко к тому, чтобы лечь спать, солнцезащитный козырек едва справлялся со своей задачей.
Резко затормозив, машина сильно дернулась, так что я решила, что ремни безопасности — лучшее изобретение человечества. А Адель объявила:
— Приехали!
Она бросила куда-то ключи и выскочила из машины. Через боковое зеркало я увидела, что она вприпрыжку мчит к багажнику. Я выдохнула, чувствуя, как отступает страх, принося за собой облегчение. Не умерла, слава Богу. Затем я тоже вышла и поплелась к Адель, но отнюдь не так бодро. Казалось, что меня избили, хотя ничего не болело.
Я обошла машину, предполагая, что увижу кучу свежих царапин. Но либо их не было, либо зрение изменяло мне из-за слишком яркого солнца.
Пока я приходила в себя, расхаживая затекшие ноги, Адель открыла багажник. Она опустила сидения второго ряда, образовав большое пространство, на котором можно было неудобно поспать. Затем Адель стала раскладывать провизию, которую купила на заправке. Она действительно купила мне рулетики со шпинатом и сыром. Это мило. Я назвала их из вредности, потому что была уверена, что такое на заправках не продают. Но, получается, продавали. Вряд ли за те пять минут, что Адель отсутствовала в машине, она успела заставить продавцов испечь эти рулетики. Хотя, зная Адель, и такое возможно.
Также она купила яблоки, несколько бананов, сок и бумажные стаканчики фиолетового цвета с белым ободком. Достав непонятно откуда розовый плед, Адель стала выстраивать из всего этого композицию. Затем в ход пошел телефон.
Адель так увлекалась фотографированием, что, казалось, забыла, что я тоже здесь.
Солнце не зря было таким ярким. Оно отражалось от воды. Адель проехала всю посадку не для того, чтобы напугать меня, а потому что хотела выехать к другой части леса, к берегу озера. Ну, вообще, как такого берега и не было. Может, где-то и был оборудованный спуск, но здесь конец суши и начало воды обозначал крутой обрыв. Он был не высокий, да и глубина у берега, вероятно, не большая. Но упасть не хотелось, чтобы не наткнуться на
Я уже присела на корточки, чтобы попробовать дотянуться рукой до воды и узнать насколько она теплая, как Адель окликнула меня:
— Ксюша! Сфоткай меня!
Затем она призадумалась и добавила:
— Пожалуйста!
Ну вот. Похоже, этот вечер снова посвящен не мне. Но я пошла к Адель, несмотря на то, что ее просьба меня раздражала. Просто я знала, что за этим последует. Тысяча подходов по миллиону фотографий. И было бы здорово, если бы хоть парочка из них Адель понравилась.
Так и в этот раз. Мне пришлось побегать, чтобы подобрать лучший ракурс, а Адель жаловалась то на солнце, которое в глаза бьет, то на качество фотографий. После комментария о том, откуда у меня растут руки, я бросила телефон Адель и сказала, что с меня хватит. Она ловко поймала телефон, хотя на ее лице отразился вселенский ужас, когда он был в воздухе.
— Прости! — сказала она и я махнула рукой. — Уверена, там будет из чего выбрать.
Конечно будет. Почти все фотографии, на мой взгляд, получились хорошими. Хотя Адель со своей обувкой и коротким платьем не вписывалась в местный пейзаж, казалось, что так и надо.
— Хочешь тебя пофоткаю?
— НЕТ! — воскликнула я.
— Да ладно. Тут такое хорошее освещение. Даже овца хорошо получится.
Я поджала губы и, как мне казалось, осуждающе посмотрела на Адель.
— Я же просила так меня не называть.
— Так я и не назвала.
Тут нельзя было поспорить. Я осмотрела композицию, которую Адель выстраивала ради фотографий. Хотелось есть. Но это значило бы разрушить всю эту красоту. Что же, фон реально был красивым. Я закусила губу, призадумавшись. Пора уже выходить из зоны комфорта. То есть сменить аватарку.
— Ладно, — сказала я. — Давай попробуем.
Адель обрадовалась и я подумала, что раз так, она старательно выполнит эту работу. Она сделала несколько снимков и отдала мне телефон. Я стала рассматривать фотографии. Их было штук пять и одна мне даже понравилась. Но на ней я закрыла глаза из-за солнца.
— Давай перефотографируем… Вот как эту сделай, пожалуйста.
Я протянула Адель телефон, показывая удачный снимок. Но она его не приняла. Я подняла взгляд и увидела, что Адель уже жует. Она взяла яблоко, и вся композиция полетела.
— Адель! — воскликнула я. — Мы же еще не закончили!
Адель перестала жевать и с деловым видом приняла у меня телефон. Она пролистала фотографии, останавливаясь на каждой не более, чем на мгновение, и сказала:
— Да хорошо же получилось… Особенно вот эта.
— У меня тут глаза закрыты.
— А ой, — Адель пролистнула на предыдущую. — Значит, вот эта.
Я вздохнула. Ладно, не будем продолжать. Я же все-равно не хотела фотографироваться.
Я села рядом с Адель. Взяв рулетик из пакета, я быстро запихнула рулет в рот. Блин, вкусно. Хотя, наверное, даже земля вкусная, если до этого не ел восемь часов.
— Ну что, — сказала Адель, закончив с яблоком. — Как тебе?
Я не понимала про что она. Адель смотрела вперед и я тоже посмотрела. Мы сидели лицом к озеру. За те несколько минут, что я рассматривала фотографии, оно зашло за горизонт. Лучи перестали выжигать глаза. Стало в разы уютнее. Тишине прерывалась только стуком наших ног о бампер машины.