Исповедь плохой подруги
Шрифт:
— Очень жаль. Передай, что я ей очень сочувствую. А теперь пока, мне некогда!
Вслед за этим последовали гудки. Я нахмурилась и уставилась на экран телефона.
Только потом я вспомнила, что у Адель сегодня свидание. Вот я глупышка. Как могла забыть о таком?
Долго размышлять о своей глупости я не смогла, потому что Чмоня продолжала вести себя жутко. Тогда я решила, что нужно позвонить кому-нибудь, у кого есть собака. Надеюсь, Тимур подскажет что-то дельное. К ветеринару идти не хотелось. Во-первых, я не знала, где это. А во-вторых… Ну, что-то как-то лень.
—
— Алло, привет… В общем, я по поводу Чмони звоню…
— Кого?
— Собака моя.
— А.
Я услышала сдавленный смешок. На секундочку я даже почувствовала негодование. А потом вспомнила, что речь идет про моего крысеныша.
— В общем, ее уже несколько дней колбасит. Она обрыгала нам полхаты. А сейчас валяется на полу и бьется в судорогах.
На несколько секунд повисло молчание, во время которого я осознала, как жутко на самом деле звучат слова о состоянии Чмони.
— А что ветеринар сказал?
— Ну… — протянула я. — Я ее еще к нему не водила…
— Что?! До сих пор?
Я промолчала, чтобы Тимур понял, что я раскаиваюсь.
— Веди прямо сейчас! — раздалось в трубке так громко, что пришлось отдалить ее от уха, чтобы не оглохнуть.
— К ветеринару? — пропищала я. — Может, можно что-то сделать просто…
— Ксюша! Сейчас же!
Ну хоть кто-то в этом мире переживает за здоровье Чмони.
— Я не знаю, где вет-клиника.
Я сказала так, надеясь, что этот аргумент убедит Тимура помочь мне, и не придется прибегать к ветеринару. Но Тимур помолчал пару секунд, а потом сказал:
— Через десять минут у остановки.
— Ты что, ее убить хотела? — сказал Тимур, когда мы встретились.
— Нет, — уверенно сказала я.
Я решила не уточнять, что не хотела ее убить, а хочу до сих пор. Хотя, на самом деле, в глубине души я уже почти что привязалась к этому маленькому мерзкому существу.
Я завернула Чмоню в полотенце и на руках, как принцессу, несла всю дорогу. Вет-клиника находилась не далеко. Это было хорошо. Чмоня хоть и была маленькой и легонькой, но к концу пути нести ее стало реально тяжело. Уверена, завтра из-за крепатуры я не смогу пошевелить даже пальцем.
Может, отдать Чмною Тимуру? Пусть он несет, он же мужик. Хотя это несправедливо. Все-таки Чмоня — мой крысеныш, мне с ней и мучиться.
Когда мы добрались до вет-клиники, я мечтала только о том, чтобы у меня забрали Чмоню. Тимур открыл нам дверь, и мы вошли.
Клиника состояла из двух частей. Первый зал был зоомагазином. Здесь сильно пахло кормом, а стеллажи были завалены всякой ерундой для животных.
Тимур сразу пошел куда-то вглубь. Я поздоровалась с продавщицей и потащилась за ним. Чмоня никак не отметилась. Она воняла и я поняла, что по большей части плохой запах в квартире был от нее. Кошмар, этого крысюка, оказывается, еще и мыть надо. Куплю шампунь для собак, когда будем уходить… Или, может, помыть ее обычным шампунем? Хотя от такого она просто быстрее сдохнет и наш поход к ветеринару окажется пустой тратой времени.
Тимур подошел
Это помещение было в разы меньше, чем торговый зал. Здесь все, кроме металлического стола, было белым. Даже одежда ветеринара. Вот это сервис. Разве животным не все равно, как выглядит тот, кто будет их мучать? Вряд ли они думают, что врач компетентный, раз надел белый халат. В отличии от людей.
— Здравствуйте, — сказал Тимур. — У нас тут…
Он не договорил и обернулся на нас с Чмоней. Мы вопросительно уставились на него. Ветеринаром была молодая женщина с длинными черными волосам, собранными в низкий хвост. Она не стала просить Тимура закончить фразу, просто подошла ко мне и осторожно забрала Чмоню.
— Ух ты маленькая моя… что случилось, крошечка?
Так много любезностей за раз Чмоня еще не слышала и, наверное, поэтому не тявкала на ветеринарку. Она просто пискнула пару раз, причем ласково. Наверное, в переводе на человеческий это значило «вы так хорошая, вот бы моя мерзкая хозяйка тоже была такой». Может, тоже стоит быть к Чмоне более ласковой, чтобы она на меня не гавкала?.. Да не, бред какой-то.
Далее мы просто молча наблюдали за ветеринаркой. Сперва она засунула градусник Чмоне в задний проход и спросила:
— Что случилось?
— Ну, — начала я. — Ее постоянно рвало… Она там… дрожала. А сегодня начались судороги.
На мгновение глаза ветеренарки округлились. Но она не стала журить меня по поводу моей нерадивости в качестве хозяйки собаки. Она достала какой-то прибор, и иглу. Ха! Так тебе и надо, Чмоня! Вот получишь свой укол в попу, и будешь знать как на людей гавкать!
Но ветеринарка просто кольнула Чмоне ухо, а выделившуюся капельку крови поместила на датчик прибора. На укол Чмоня слабо отреагировала. Просто немного поворчала по-собачьи.
— Показатель глюкозы низкий, — сказала ветеринарка. — Говорите, тремор был?
Я кивнула.
— И судороги?
Я снова кивнула.
— Тогда очевидно, что у вашей…
— Чмоня, — подсказала я.
— У вашей Чмони гипогликемия.
Что это значит я, разумеется, не понимала. Но чтобы не показывать себя такой уж безответственной и чтобы меня не лишили материнских прав на Чмною, я нахмурилась и медленно кивнула.
— А что это? — просто спросил Тимур.
Ну вот. Спалил всю мою контору. Теперь точно поймут, что мы не смыслим в собачьих болезнях. Хотя Тимур должен в них разбираться, все-таки у него есть собака дольше моего.
— Низкий уровень глюкозы.
— А как лечится? — осторожно спросила я.
Ветеринарка стала объяснять, а я перестала переживать, что мой вопрос — глупый.
— Я сейчас вколю ей глюкозу, — сказала она, разворачиваясь к шкафчикам и что-то оттуда доставая. — Но этого недостаточно. Нужен правильный уход…
Ну все, сейчас точно у меня отберут материнские права. Ура! Ой, то есть… как жаль.
—… не сложно, любой справится.
Наверное, я слишком громко выдала свое разочарование, так что и Тимур, и ветеринарка глянули на меня.