Исповедь плохой подруги
Шрифт:
— Да-а-а… — мечтательно протянула она. — Все-таки хорошо, что я сейчас ни с кем не встречаюсь. Всегда грустно разбивать чье-то сердце.
Адель сказала это с видом знатока, будто у нее куча опыта в таких делах. Но я не слышала, чтобы она когда-нибудь с кем-нибудь встречалась. Ну, если не учитывать двухнедельные романы, начинающиеся по случайности и заканчивающиеся бурными истериками.
Может, Адель была из тех, кто подписывает свои фотографии словами типа «личное не публичное»? Хотя вряд ли это так, иначе я не знала бы и о тех двухнедельных историях любви. Получается, что других историй у нее
— Расскажешь, как все пройдет? — спросила я.
— Конечно! — улыбнулась Адель. — Ты же моя подруга.
Глава 13
В которой переквалифицировалась в ветеринара
На следующий день я проснулась от какого-то ужасного запаха. Будто кто-то лег напротив, решив разбудить меня с помощью утреннего дыхания. Я сперва поморщилась и только потом открыла глаза. Никого. Странно. Тогда что так воняет?
Я села в кровати и протерла глаза. Время было раннее, еще даже будильник не прозвенел. Я осмотрелась, но не увидела ничего подозрительного. Только Чмоня легла на пол и издавала какие-то тихие звуки, отдаленно напоминающие лай. Она провела так уже несколько дней, и я была этому несказанно рада. Неужели это мерзкое животное одумалось и поняло, что нельзя гавкать постоянно и беспричинно?
Правда, Чмоня еще и дрожала, иногда так заметно, что, несмотря на ее крохотные размеры, дрожь было видно с другого конца комнаты. Я списала это на то, что уже несколько дней, как слегка похолодало. Вообще, было тепло, но как для мая — холодновато. Чмоня, очевидно, царских кровей, судя по ее характеру и вечному недовольству. Так что неудивительно, что ей стало холодно от такой незначительной смены температуры.
Я стелила ей маленький плед, чтобы она согрелась. Но Чмоня его обрыгала. Я приняла это за личное оскорбление и решила, что больше не буду помогать этой псине, раз она не ценит мои усилия. Может, мои воспитательные методы не одобрит Гринпис, но Чмоня меня не доставала и просто лежала то в одном углу, то в другом. Меня это более чем устраивало.
Честно говоря, она и есть стала меньше. Но это тоже хорошо. Эти собакообразные крысы не только сами стоят дорого, но и их корм не дешевый. Знала бы я, на что иду, не открыла бы Адель дверь в ту злополучную субботу. Пускай бы лучше Чмоня ей ковры обрыгивала и тянула миллионы из карманов на свой премиум-корм. Мы пробовали кормить ее старой доброй вареной сосиской, но она такое есть не стала. Однажды мы даже пожертвовали ей котлету, но она и ее не восприняла. Глупенькая. Счастье, конечно, не в пирогах… А в котлетах. Это факт.
Соскочив с кровати, я почувствовала, как носок на левой ноге намокает. Пожалуйста, пусть это будет просто собачья моча!
Но нет. Чмоня снова нарыгала. Я громко захныкала. Переступив на правую ногу, я стянула носок и потопала в ванную за тряпкой, чтобы убрать Чмонин ужин. И откуда в такой маленькой
Так как подобный инцидент происходил не в первый раз, я не придала ему значения. Пока я была в ванной, зазвонил будильник, и я понеслась в комнату с зубной щеткой во рту. Чмоня не любила громких звуков, а больше всего ее раздражал будильник. Она принималась лаять на него, а когда я его выключала, Чмоня лаяла на меня.
Но сегодня Чмоня просто смотрела на будильник и слегка поскуливала. Странно. Но ладно.
Уверенная, что все в полном порядке, я убрала за Чмоней ее продукт жизнедеятельности, вышедший не с той стороны, неторопливо собралась и ушла на учебу. Где-то после второй пары мне позвонила мама.
— Что-то Чмоня совсем дохлая.
— Правда? — сказала я слишком обрадованно, но затем откашлялась и добавила расстроенно: — Что с ней не так? Она опять нарыгала? Это ничего. Она уже несколько дней так. Тряпка под раковиной…
— Нет, нет! — прервала меня мама. — Она просто какая-то… странная. Дрожит. И ходит, как пьяная.
На несколько секунд повисло молчание, а потом мама сказала жуткую вещь:
— Отведешь ее к ветеринару, когда вернешься.
О нет! С этим крысюком еще и по врачам надо бегать! Лучше бы Адель подарила мне какую-нибудь дворняжку. У них иммунитет — ого-го!
— Ладно, — сказала я и сбросила вызов.
Наверное, я не лучшая хозяйка, ведь я забыла о Чмоне ровно до того момента, как не увидела ее. Она реально была какой-то странной. Во-первых, не гавкала. Но это хорошо. Во-вторых, дрожала так, что соседи уже должны были подумать, что началось землетрясение.
Несмотря на все эти тревожные симптомы, я решила сперва поесть и потупить в телефон и только потом повести Чмоню к ветеринару. Но к тому времени она вроде пришла в себя. Чмоня заснула, и я решила, что будить слабую собачку — очень плохая идея. Сон лечит всех, даже мерзких собак. Значит разбудить Чмоню — это помешать ее выздоровлению.
Я успела выпить две чашки чая и морально приготовиться к тому, чтобы сесть за диплом, когда Чмоня проснулась. Сон ее не вылечил. Она пришла ко мне и два раза тявкнула. В этом звуке я услышала намек на претензию.
— Чмоня, — сказала я. — Как у тебя еще остаются силы на претензии? Иди спи дальше.
Чмоня не послушалась. Она легла на пол, хотя доселе предпочитала не лежать на холодной плитке. Я вернулась к телефону и только через несколько минут поняла, что непонятные звуки доносились не из окна, а со стороны, где валялась Чмоня.
Я посмотрела на нее и тут уже испугалась по-настоящему. Чмоня кряхтела, а ее маленькие лапки бились в судорогах. Казалось, что она пытается побежать, но выбрала не ту систему координат и ее лапы молотили по воздуху.
— Чмоня? — сказала я обеспокоенно.
Глупо, конечно, надеяться на ответ, но я мигом очутилась на коленях рядом с Чмоней и прислушалась. Чмоне явно было плохо.
Почему-то первой идеей, которая пришла ко мне в голову, было позвонить Адель. Только потом я поняла, что это было тупо. У нее-то самой не было собаки. Откуда ей знать, что делать в таких ситуациях?
— Ксюша, я занята! — прошипела Адель, не сказав ни «алло», ни «привет».
— Адель, тут… Чмоня. С ней что-то не так…