Исповедь самоубийцы
Шрифт:
Теперь уже я ни на йоту не сомневалась, что за дверью стоял и несмело стучал в нее именно Петр.
Я поспешно потянула из-под себя покрывало, на котором, не расстилая постель, дремала. Лишь добравшись до простыни, натянув ее на себя, крикнула:
— Войдите!
Чутье на сей раз меня не подвело. Это и в самом деле был тот, кого я и ожидала увидеть. Петр Васильевич Мезенцев. Собственной персоной.
Он переступил порог и остановился, потупившись. В принципе, если уж на то пошло, любой мужчина, переступая порог спальни, в данном случае
Хотя, насколько беднее и скучнее стала бы наша жизнь, если бы хоть изредка какой-нибудь нахал не переступал порог женской спальни без нашего на то — хотя бы показного — разрешения!
— Вы позволите?
Итак, он был явно смущен. И, исходя из этого обстоятельства, было совершенно очевидно, что и ему я не даю покоя. А это всегда приятно. Это всегда приятно всякой женщине. Кто будет спорить?.. Что-то не слышу бурных возражений.
— А, это вы… — протянула я по возможности томно. — Очень приятно. Рада вас видеть у себя… Слушаю вас, Петр Васильевич…
Он глядел на меня жадно, словно пытался угадать под простынкой очертания моей фигуры. Наверное, она прорисовывалась достаточно четко. И, скорее всего, тонкая материя не скрывала, что под ней я была абсолютно голая. И мне этот его жгучий мужской взгляд отнюдь не был неприятен.
Петр смутился от того, что я это заметила, оторвал глаза от моих очертаний и стал смотреть на мое лицо.
— Здравствуйте, Виолетта Сергеевна… Я тоже рад вас видеть.
Его мощная фигура никак не гармонировала с несмелым тоном.
— Добрый вечер, Петр Васильевич, — отозвалась я. — Какими судьбами?
Мезенцев сразу подобрался, едва ли не руки по швам вытянул.
— Я приехал сюда с поручением от Вячеслава Михайловича, — сообщил он мне.
Нет сомнения, что если бы мной самой не владел в тот момент бес желания, я бы, скорее всего, так не поступила бы. А тут — не сдержалась.
— И только по поручению? — переспросила я. — А как же зов сердца?
Он коротко стрельнул в мою сторону глазами и опять отвел их. Тут уж третьего быть не может: мужчина на красивую женщину, лежащую, едва прикрытую простынкой, в постели, либо глядит откровенно, либо же, напротив, старательно этого избегает.
Мезенцев на мою провокацию не поддался. Вернее, постарался не поддаваться.
— Вячеслав Михайлович просил передать вам ваш гонорар. Ваши деньги…
Он достал из кармана конверт, сделал шаг к кровати и протянул его мне. А глядел не на мою руку, не на выражение лица — теперь уже откровенно любовался мной! Уж я-то такие взгляды прекрасно знаю.
Петр не был красивым, хотя лицо его выделялось суровостью и мужеством. И тем не менее, я тоже с удовольствием смотрела в его жадно распахнутые зрачки. Он хотел, он жаждал меня!..
— И что же в нем?
Мне было приятно слушать его голос. Потому и задала этот абсолютно лишний вопрос.
— Здесь десять тысяч долларов новыми «сотками», — ровно ответил Петр Васильевич. — Можете пересчитать.
Я не собиралась пересчитывать. Мне вдруг нестерпимо, до боли, до судорог, до… Не знаю чего.
Мне просто нестерпимо захотелось его, Петра Васильевича Мезенцева.
— Пересчитать? — переспросила я. — Я не буду пересчитывать… Выпьешь со мной?
Отставной офицер швырнул конверт на столик. Взглянул на меня.
— С тобой?
Он понимал, что со мной происходит, и не задавал лишних вопросов. И я знала, что и он испытывает ко мне такое же влечение. Это было какое-то взаимное наваждение, обоюдная страсть.
— Со мной, — не стала кокетничать я.
Он прошел к столику, налил в пустой стакан коньяку, который пила Настоятельница. Потом вожделенно взглянул на меня.
— А тебе чего?
Мне не хотелось ничего ему говорить. Только молча качнула головой в сторону кувшина.
Петр Васильевич наполнил еще один стакан и принес его мне. Я его выпила, этот напиток. Потому что мне очень хотелось, чтобы зелье пробрало меня как можно сильнее.
Я его безумно хотела, этого офицера-неудачника, Петра Васильевича Мезенцева.
Как бы то ни было, он был самым порядочным мужчиной из тех, кого я встречала за последние дни. Да и из всех остальных знакомых мне мужчин.
4
…Мы лежали утомленные, умиротворенные, утоленные… Он поглаживал меня по голове своей могучей твердой ладонью, и я чувствовала, как под его кожей перекатываются твердые клубки мышц.
Мне было просто хорошо.
— Ты давно женат? — спросила я.
— Да, — ответил он после паузы.
— И как вы с женой живете? — упорно продолжала допытываться я.
Этот вопрос я своим мужчинам задаю часто. Мне это всегда любопытно: почему мужчина, женатый мужчина, вдруг оказывается в постели у другой женщины. И если кто-то начинал заливать, что она у него стерва, что она его не понимает и т. д., и только потому он пошел на это — с таким мужчиной близости больше не допускаю. Если он такое про жену говорит, что же станет рассказывать обо мне? А будет обязательно — мужчины в этих вопросах трепачи похлеще нас.
Однако в данном случае я вопросы задавала не из праздного любопытства. Пусть бы говорил что угодно — ему бы я все простила. Мне почему-то было приятно осознавать, что он всякий раз задумывается перед тем, как ответить — не хочет обманывать и в то же время не желает сказать что-нибудь, что будет неприятно мне.
— Нормально. Как все, — потом подумал и добавил — Как все: всяко бывает… А в целом нормально.
Я поцеловала его. Поерзала, устраиваясь поудобнее. Провела ладонью по его мускулистой груди.