Исповедь свекрови, или Урок Парацельса
Шрифт:
— Хорошо, что вы предлагаете?
— Александра Борисовна, вам надо самой… Ну, или Светлане Юрьевне позвоните, пусть она придет…
— Светлана в отпуске, вы же знаете. Ее вообще в городе нет.
— Но я правда не знаю, как эту справку делать!
— Да я вам объясняю! Там нет ничего сложного!
— Ну, может, для вас и нет… А я… А вдруг я что-то не так сделаю? Я даже близко не знаю, с какого конца подступиться…Пожалуйста, Александра Борисовна! Это же на уровне руководства распоряжение относительно справки…
— Хорошо. Я приду, Марина Андриановна.
— Когда?
— Через
— Да, я жду…
Черт бы побрал Госреестр, справку и руководство вкупе с несчастной Царевной Несмеяновной! Но ничего ж не сделаешь, надо идти! Вот парадокс — начальников много, а обыкновенную справку сделать некому… А впрочем, обычная ситуация в чиновничьей жизни. Еще, как назло, третья сотрудница в отпуске… Если бы в городе была, выручила бы, она девушка покладистая. Но нет ее в городе, к маме на юбилей в область уехала.
Быстро оделась в прихожей, на ходу кликнула номер сына:
— Лева, у меня непредвиденные обстоятельства! Я не успею Гришеньку из сада забрать! Забери сам, ладно?
— А что случилось, мам?
— Да на работу надо… Кстати, я все сделала, осталось только салаты заправить.
— Спасибо, мам. Что бы мы без тебя делали.
— Да что, что… То же самое, только сами.
— Ты сердишься, что ли?
— Нет, досадую. Говорю же, на работу вызвали.
— Значит, тебя не ждать?
— Нет, садитесь без меня, я позже приду. Да, подарок Гришин в прихожей стоит! Отдай сразу, скажи, от бабушки!
— Ладно…
Родная контора встретила пустым фойе, удивленным взглядом вахтера Семеныча.
— Забыла чего, Лександра Борисна?
— Если бы… Работать об эту пору заставляют, Семеныч. Представляешь?
— Это кто ж? Молодая свиристелка, которая нынче над тобой начальница?
— Ну, какая ж она свиристелка, не скажи… Нехорошо так говорить, Семеныч…
Саша зацокала каблуками вверх по лестнице, на второй этаж. Как тут гулко, когда никого нет.
Начальница сидела за своим столом в привычной позе, то есть до такой степени напрягши спину, будто вместо позвоночника там быль железный штырь. Так и развернулась к ней вместе со штырем и с креслом. Шею тянет, лицо в строгости держит, но нервозность пальчики выдают, вцепившиеся в подлокотники. И чего расселась, нервничает? Шла бы ты домой, Пенелопа. То есть, простите, Царевна Несмеяновна.
— Идите домой, Марина Андриановна. Я сделаю справку и по электронке отправлю.
— Но как же… А подписать? Я же должна ее подписать…
Ах, вот оно как! Тебе главное — начальственной подписью обозначиться! Нет уж, дорогая, так дело не пойдет!
— Тогда садитесь рядом со мной, смотрите и учитесь! Лишние знания никогда не помешают, поверьте мне! Садитесь, садитесь…
Надо же, послушалась вдруг. Подъехала на стуле, сложила ручки на стол, как прилежная первоклассница, уставилась в монитор. Молодец, так-то правильнее будет. А то ишь… Справка пустяковая, а ты боишься ее как огня. Сиди, разумей, учись не плевать амбициями в колодец. Еще бы тебе правило Парацельса на лбу написать — про яд, про лекарство, про дозу…Чтобы спесь свою научилась дозировать, а то сама себя ею отравишь, как цианистым калием. Амбиции амбициями,
Пустяковая справка, да по времени получилась затратная. Еще и многие моменты основательно разъяснять пришлось, потому как Царевна Несмеяновна оказалась девушкой малограмотной, но весьма пытливой.
— Ну вот… Все готово, распечатываем… На, подписывай. Сканируй, отправляй по электронке.
Отвернулась от монитора, закрыла на секунду глаза, тронув веки фалангами пальцев. И тут же испугалась — что-то не то сделала… Что? Ах да, панибратство нечаянное выскочило, за языком не уследила…
— Ой, простите, Марина Андриановна! Простите, это я нечаянно на «ты» перешла! Устала, отключилась немного. Простите.
— Да ладно… Спасибо вам. Правда, спасибо…
А ничего, душевно прозвучало. С теплыми нотками в голосе. Давно бы так. А то — я начальница, я начальница…
— Александра Борисовна, вы торопитесь, наверное? Давайте я вас подвезу, куда вам надо?
— А который час?
— Без пяти восемь.
— Восемь?! Ого… Да, подвезите, очень обяжете. Тут недалеко… Сами-то никуда не торопитесь?
— Я? Нет… Мне некуда торопиться. Дома только мама ждет…
Вздохнула — и сразу открылась вся в этом вздохе. В этой тоскливости произнесенного — дома только мама ждет…
— Мама у меня когда-то занимала серьезный пост в Министерстве финансов. Вообще-то мы с ней дружно живем, но… Иногда, знаете…
Да понятно все с тобой, девочка, не вздыхай. Понятно, жизнь твоя не сахар, и даже не сахарин, как говаривала незабвенная тетя Лида. Слишком в тебе много волевой и властной мамы, и всю жизнь ты будешь себя ей доказывать, карьерными покушениями в том числе. Не надо мне твоих откровений, лишние они мне. В общем, избавь нас пуще всех печалей…
— Тогда давайте поторопимся, Марина Андриановна. А то меня внук заждался!
— Да, конечно, идемте! Сейчас, еще пару минут, я справку отправлю… Я быстро!
Царевна и впрямь подсуетилась — домчала ее за пять минут. За всю дорогу не проронила ни слова, сидела на своем водительском кресле, поджав губы. Расстраивалась, наверное, что вдруг откровением обнажилась, нанесла удар по начальственному авторитету. Глупая, глупая девочка. Да мне бы твои заботы…
Саша выскочила из машины, не забыв отправить в холодное пространство вежливое «спасибо», быстро пошла к подъезду. Лифта ждать не стала — чего там, третий этаж. Ага, вот и музыка едва слышна… И сигаретным дымом на лестничной площадке несет. Уже хорошо — значит, курильщиков за дверь выгоняют. День рождения детский, как-никак. Хотя там детей должно быть — раз, два и обчелся… У Лены с Максимом Потаповых, Левиных друзей, шестилетний Сережка, и у Маши, двоюродной Арининой сестры, пятилетняя Дашенька. Остальные друзья и родственники бездетные. Сплошные женофобы и чайлд-фри, давно поднадоевшие друг другу и даже невинного кокетства меж собой не допускающие.