Исповедь убийцы
Шрифт:
К сожалению, совесть всё ещё оставалась при мне, поэтому я молчала и с остервенением принялась измельчать палочку корицы в фарфоровой ступке.
— Может, лучше я этим займусь? — кивнул Эрик на ступку, где я растёрла корицу до состояния пыли, но никак не могла остановиться. Пауза означала бы готовность поговорить, а разговаривать я не хотела. Не после новостей сегодняшнего утра.
— С чего ты взял? — возмутилась я только для того, чтобы возмутиться.
— Видимо, мой вид отрывает тебя от дела. Или ты пытаешься мне что-то сказать, но не можешь подобрать слова?
Дьявольская
— Вот ещё. Твой вид меня совсем не отвлекает.
— Разве? А мне кажется, ты врёшь, — улыбнулся Эрик. — Так о чём ты хотела поговорить помимо лекции на счёт моей защиты от вампиров и прочей нечисти, которая крутится вокруг тебя?
— Ни о чём я не хотела поговорить. О чём тут вообще можно разговаривать? — спросила я нервно и сняла турку с конфорки. Кофе уже начал прикипать к стенкам, из-за чего я почувствовала себя сбитой с толку и сердитой. Присутствие Эрика явно делало что-то непонятное с моей психикой.
— Например, о событиях прошлой ночи. Сначала ты кидалась на меня с кулаками, проклинала, обзывала предателем и кричала, что ненавидишь.
— А ты первым полез целоваться…
— И что? Ты могла не отвечать. Блин, да ты могла размазать меня по стенке и не заметить этого. Тем не менее, я всё ещё жив, здоров и слегка запутался, как теперь ты будешь ко мне относиться, и кем я должен тебя считать?
По поводу размазывания Эрик был прав. Никто не толкал меня к нему и не заставлял творить невесть что. Я сама захотела окунуться с головой во что-то безумное и незабываемое, не думая о последствиях. Как там считала Жаклин? Я не умею разбираться с результатами своих косяков? В том-то и дело, что это было чистой правдой.
— Слушай, я сама не знаю, что на меня нашло вчера вечером, — начала я нерешительно, потому что понятия не имела, как выпутаться из этой ситуации и не наломать ещё больше дров. — Я не могу сказать, что тут же тебя простила, что смирилась с твоим существованием и так далее. Я всё ещё не понимаю, почему поступила так, как поступила. Считай меня кем угодно, кем тебе будет удобнее и легче. Я не могу приказать тебе дружить со мной или, наоборот, ненавидеть. Я могу просто посоветовать дать нам обоим время разобраться друг в друге. Ты кое-что обо мне знаешь, но многое Жаклин тебе не сказала, а мне не хочется наступать на свои же больные мозоли. Скажу одно, с твоим появлением я на многое взглянула под другим углом. Ты…
— Я напоминаю тебе кого-то, кого больше нет? — слишком проницательно спросил Эрик, и, не дождавшись от меня ответа, улыбнулся, будто ничего не произошло. — Хорошо, времени у нас много, почему бы немного не подождать? Эстер, только давай ты не будешь считать меня своим врагом? Я сделаю что угодно, лишь бы тебе ничего не угрожало. Пожалуйста, прекрати надевать на меня чёрно-белый костюм «друг-предатель».
— Я попробую. Обещаю.
Когда я сбежала из кухни, оставив Эрика хозяйничать, ноги сами привели меня в ванную. Я с радостью включила холодную воду и щедро плеснула себе в лицо. Решив, что этого недостаточно,
Как кто-то посторонний мог понимать меня лучше, чем самые близкие люди? Эрику потребовалось меньше минуты, чтобы понять, почему он сразу завоевал моё расположение несмотря на свою работу в Гильдии. Он со сверхъестественным чутьём ощутил многое из того, о чём я сама предпочитала не думать. К тому же, впервые за последние месяцы, рядом с ним я спала спокойно. Ни один кошмар не посетил меня за всю ночь, и было чертовски приятно наконец-то выспаться без грустных воспоминаний и той боли, которую они приносили.
В спальне я долго копалась в гардеробе, пока не вытащила тёмные джинсы и бирюзовый джемпер. В самом низу одёжной кучи, постиранной и поглаженной, но не убранной по местам по причине страшнейшей лени, мне удалось найти тёплый жилет.
По лестнице я спустилась с достоинством, неся в руках аккуратно сложенную рубашку Эрика. Её хозяин тем временем выглянул из кухни и позвал меня завтракать. Учитывая то, что на часах высвечивалось 10:23, это был тот вид завтрака, который плавно переходил в поздний завтрак, заменяющий обед.
Я зашла на кухню и села на стул, с молчаливым удовольствием наблюдая за движениями Скарсгарда. Жилет свой я повесила на спинку, чтобы не забыть, а то со мной это случалось с завидным постоянством. Конечно, хозяйке нельзя так лениться, но мне нравилось рассматривать Эрика и представлять себя нормальным человеком. Рубашку он ещё не надел, поэтому я любовалась его подтянутой фигурой под облегающей тканью футболки. Да, я до сих пор не могла понять, как относиться к Эрику и кем его считать, но тягу к прекрасному ещё никто не отменял.
— Перестань пожирать меня глазами, — усмехнулся Скарсгард. Я сделала вид, что страшно удивлена, но взгляд не отвела. — Я вижу, как ты на меня смотришь. Это ужасно отвлекает!
— А мне казалось, ты любишь внимание, — ответила я невинным голосом.
— Люблю, но не твоё и не после того, как мы с тобой решили не торопить события. Сначала давай поедим, а потом можешь сделать со мной всё, что твоей душе угодно. Думаю, мы придумаем много способов, чтобы отвлечься от проблем…
Эрик одарил меня таким многозначительным взглядом, что я не выдержала и засмеялась, после чего встала со стула и подошла к окну, намереваясь посмотреть на что-то менее интересное, чем накрывающий на стол «одноклассник».
Честно говоря, через секунду я подумала, что лучше бы я сидела на месте. Прямо под стеной дома, едва не облокачиваясь на подоконник с наружной стороны, стояла Маргарита Пирс и пристально глядела на меня своими жуткими зелёными глазами. Я жестом позвала её внутрь, стараясь казаться спокойной и невозмутимой вопреки стыду, смущению, досаде и сотне других противоречивых эмоций, которые бушевали внутри меня.
Вампирша кивнула и широким шагом пошла к входной двери. Я же, в свою очередь, поспешила прочь из кухни, чтобы ей открыть. Не хватало ещё лишиться двери вместе с замком и петлями.