Исповедь зверя
Шрифт:
–О тебе Он предупреждал, – Алиса убрала нотную тетрадь в сумку, – мама не предупреждала о тебе как о «всезнайке»!
–Логично. – Он снова приятно улыбнулся, показывая идеально ровные зубы. – Чем занималась одна в ожидании?
–Я не была одна!
Алису раздражало то, что незнакомец ей нравится. И нравится как мужчина. С ней это было впервые.
–Ах это… – Он стряхнул нависшую паутинку со штанины. – Он слаб в моем присутствии… Так чем ты занималась?
–Импровизировала.
–Без инструмента! –
–Нет!
–Лиса! – Незнакомец назвал ее так, как называет мать, ставя ударение на первом слоге. – Я ведь нравлюсь тебе…
Послышался шорох колес и звук торможения внедорожника.
–Мама! – Алиса вскочила, но слова незнакомца задержали ее.
–Не упускай свой шанс, – он снова улыбнулся, – ведь я могу понравится и ей!
–Даже не вздумай! – неожиданно для себя Алиса процедила сквозь зубы и, отрываясь от магнетизма, исходящего от собеседника, побежала навстречу матери.
–Лиска! – Гала приподняла дочь и, покружив, опустила. – Прости, задержалась… – Случайный взгляд матери встретился с глазами незнакомца. – Кто это?
–Поехали, мама! Это неважно… – Алиса тянула мать к машине. – Мы опаздываем!
Но было поздно.
–Куда? – Гала не могла оторвать взгляда от уже поднявшегося и удаляющегося незнакомца. – Кто это, дочь?
*
Это случилось накануне ее выступления. Мать не вернулась домой до прихода отца. Случай из ряда вон… Алиса не помнит такого «прецедента».
Отец появился в двери ее комнаты на последней ноте рапсодии, оттачиваемой Алисой до совершенства. Или не отец – какой-то старик с серым лицом. Она даже вскрикнула от испуга.
–Дочь… – Голос был родным и успокаивающим.
–В чем дело, папа?
–Иди ко мне…
Вид отца был ужасен. Взгляд – блуждающе отвлеченным. Всегда идеально одетый, сейчас какой-то измято-скомканный.
Алиса, невольно поднявшись, подошла к нему и обняла.
–Мама… – начал он и в хрипе затих.
–Мама? – Алиса по-взрослому встряхнула отца и заглянула в его глаза.
Там страх, серость и бесконечная обречённость. Они и породили в Алисе самые ужасные мысли.
Совместную, уже нахлынувшую семейную скорбь прервал хлопок закрываемой двери и приближающийся попсовый хит прошлого сезона в исполнении Галы.
Конфронтация взглядов отца и дочери завершилась быстрой сменой отражений мгновенно родившихся чувств и эмоций. Дочь и отец повернулись к «заблудшей матери».
На пороге застыла романтически настроенная, красиво одетая и явно влюбленная… мать.
Отец прошел мимо. Алиса повисла на ней, морщась от запаха принятого той алкоголя и растягивая и без того глубокое декольте дорогого платья.
Затем скандал. Полуночная ругань на повышенных и «приемлемых» для соседских ушей тонах. Псевдоистерика. Показной
Алиса, зависнув над клавиатурой, даже не пыталась играть пантомиму на происходящее. Ее длинные музыкальные пальцы переплелись с ее рыжими волосами. Отчаяние от происходящего.
–Кто он? – донеслось из кухни.
–Мужчина! – Гала подкрепила ответ неуместным смехом. – В отличие от некоторых. Он галантен, внимателен. Джентльмен! – Хлопок дна стакана о поверхность стола – испуг для Алисы. Как выстрел для отца. – Он не будет уговаривать прятаться свою любимую женщину в момент опасности, он сделает всё для неё!
Удар ладони отца по стене. Теперь его неуместный смех.
–Ну да! – Отец, вставая, уронил стул. – Он приоткроет дверь и пропустит даму к ступеням лестницы, ведущей к смерти!
–Ты ужасен …и смешон!
Алиса еще глубже запустила руки в волосы, закрывая при этом уши. Перед глазами качающиеся ветки за окном и диск желтой луны в почти черном, крапленном звездами небе.
*
Она бежала бегом. Утренняя весенняя свежесть бодрила. Ветер развевал ее волосы. Солнце играло бликами в отражениях стекол домов и машин.
Она не стала дожидаться мать – её вид был помят. Отец был свеж, решителен, немногословен. Но добираться с ним означало похоронить свое выступление в машине, смешав свои чувства с эмоциями, бурлящими в нем.
Алиса торопилась, укорачивая путь дворами и переулками и разговаривая вслух с Ним.
Он успокаивал, уверял, настраивая ее на успех. Он всегда с ней!
Но как-то оборвался диалог после пешеходного перехода в центре аллеи с цветущей акацией.
Незнакомец сидел на скамейке, элегантно покачивая ногой, заложенной поверх колена другой ноги, и улыбался утренним лучам солнца.
–Ты! – Решительность Алисы растворилась в момент ее погружения в черные глаза. Тяга к нему шла откуда-то из низа живота и сбитого дыхания.
–Да, Лиса, я.
–Не называй меня так! – Но ее злость растворялась, а бессилие от происходящего угнетало ее. –Что тебе от нас надо!?
–Немного, Лиса, немного… – Он улыбнулся, и дыхание ее сбилось окончательно.
–Что!?
–Частица тебя, девочка… – Он погасил улыбку. – И это неизбежно.
Алиса оторвалась от него и отступала в сторону лицея.
–Нет!
–Да! – Незнакомец пожал плечами, ухмыляясь. – Сегодня ты сама всё поймешь.
Она бежала. Рюкзак больно бил по спине. Она уже не слушала вновь появившийся спасительный голос.
*
Зал полон. Праздник на лицах взрослых и детей. Круги зажжённых свечей под потолком.
Последнее выступление. Объявление рапсодии, импровизированное выпускницей лицея. Предварительные аплодисменты.
Появление Алисы вызывает ропот. Несколько глубоких вздохов частично снимают волнение и дрожь в ногах. Рояль. Ноты.