Исправленному верить

Шах Ольга

Так вот, на то, что сегодня будет вдосталь желающих посетить присутственное место, и был мой особый расчёт. Поэтому, увидев собирающуюся толпу возле здания городской управы, я сладко улыбнулась. Я важно прошагала мимо кучкующихся посетителей, постаравшись, чтобы на меня обратило внимание как можно большее количество человек.

– Утро доброе, граждане! – заявила я, проходя мимо них.

– Доброе, госпожа! – граждане снимали широкополые шляпы и прижимали их к груди в знак уважения. – Стало быть, скоро откроется управа-то? А то боимся, не рановато-ли мы

пришли…

Ещё бы, конечно, «рановато», но я им об этом говорить не стала, а уверила, что они пришли в самый раз, и вообще, это сегодня рассвет поздний, вот и чудится им. Только после того, как убедилась, что меня услышали, бодро пробежала и скрылась в маленьком внутреннем дворике, где частенько суетятся чиновники управы.

Вот и сейчас большинство из тех, кто уже прибыл на место работы, вальяжно восседали в креслах и на стульях в беседке, наслаждаясь утренней прохладой и не торопясь начинать свой рабочий день. Оно и верно – чего на этой работе они не видели? Каждый день одно и тоже – масса посетителей, и каждый чего-то хочет получить от них, будто они что-то должны людям. А ведь это совсем не так, не правда ли?

– Доброго дня, коллеги! – с видом жизнерадостной дурочки поздоровалась я и обвела взглядом компанию из десятка чиновников. – Вижу, что вы так же, как и я, спешили на работу! Как похвально это ваше старание! Клянусь, я непременно расскажу об этом мэру, если будет такая оказия и я встречу его сегодня!

– Да… конечно… мы спешили на работу, - переглянувшись с коллегами, откликнулся Сентри Поль и кисло улыбнулся мне, всем своим видом намекая мне убраться и не мешать честно заслуженному отдыху.

Но я не для того полночи не спала, чтобы они вот так, просто, от меня отделались.

– А знаете, что? Я всё сомневалась, думала, стоит ли мне и дальше влезать в работу управы, но, если уж вы со мной согласны… так почему бы нам не увеличить рабочий день ещё на один час? На мой взгляд, это просто прекрасная мысль! Посудите сами – пока на улице не так жарко, хочется жить и творить… созидать, в общем… ну, работать, не покладая рук! Далее небольшой перерыв на время полуденной жары. Но мы-то работаем внутри помещения! И у нас не столь жарко, потому что толстые стены защищают нас от перегрева, и мы могли бы сократить обеденный перерыв…

– Это отличная мысль, дорогая госпожа Вален! – улыбчивый казначей осторожно взял меня под локоток и проводил до двери в управу, а я по возможности упиралась и не давала себя вот так, свободно, запихнуть в здание. – Однако, я думаю, что принимать решение об изменении нашего рабочего времени пока рано. Это следует обсудить, рассмотреть вопрос очень тщательно, и только лишь после возможного одобрения со стороны господина мэра, заявлять об этом.

– Правда? Вы считаете, что у меня здравые мысли? – я всё ещё сопротивлялась подталкиваниям и сохраняла на лице выражение «я у мамы дурочка».

– Безусловно, госпожа Тина, безусловно! – казначей ловко открыл дверь перед моим носом, поклонился и едва не прищемил мне пятки, так торопился захлопнуть за мною дверь.

Только оказавшись в одиночестве,

я выдохнула и вытерла испарину со лба. Ну, что же… на данном этапе я сделала всё, что от меня зависит… однако, если этого будет недостаточно, то у меня в рукаве есть ещё пара тузов. К примеру, можно предложить ездить всем скопом по деревням и весям для того, чтобы как говориться, оказывать посильную адресную помощь нуждающимся. Но это уже на крайний случай, если перспектива тех ужасов, которые только что были высказаны, не подействует. Я на цыпочках подошла к двери, припадала то одним ухом, то другим… но всё напрасно. Тяжёлая дверь, сделанная из какого-то светлого, почти белого, дерева, не пропускала звуков, и мне оставалось только гадать, что происходит на заднем дворе. Постояв ещё пару мгновений, я решила, что не стоит «палить контору», поэтому медленно побрела на своё рабочее место.

Во внутреннем дворике, между тем, повисло уныние. Чиновники управы всегда знали, что госпожа Вален – дама своеобразная, но не настолько же…

– Кто-нибудь знает, кто сейчас глава семьи Вален? – спросил один из чиновников, грустно смотрящий себе под ноги.

Что было сказать? Только пожать плечами – было крайне маловероятно, чтобы кто-то из благородных людей стал выслушивать жалобы на одного из членов своей семьи. Открылась калитка и показались ещё несколько жизнерадостных молодых людей, которые не знали ничего о возможных перспективах.

– А ведь у неё может выгореть это дело… - грустно сказал глава по землеустройству. – Зная эту пронырливую дамочку, есть опасения, что она убедит мэра в своей правоте.

– И будем мы работать от забора и до заката, - подтвердил другой чиновник и отставил чашку с кофе, - во всяком случае, она мне однажды так угрожала. И вы знаете, теперь я ей верю.

– Да ну что вы, в самом-то деле! – попытался призвать к их разуму казначей. – Вы ещё заплачьте, как дети малые! Я давно предлагал сплавить эту дамочку куда-нибудь подальше отсюда!

– Мы помним ваше предложение, - кивнул головой Сентри Поль, - но вы забыли, что госпожа отказалась. Точнее говоря, она заподозрила что-то неладное, когда мы столь усердно стали ей предлагать это поместье. И сказала, что ей нужно время для того, чтобы подумать. Попросту говоря, это был завуалированный отказ, и вы это прекрасно понимаете.

– Что ещё раз подтверждает, что голова у неё варит, как надо! – рассмеялся секретарь мэра и заговорщическим шёпотом добавил: - Вот и верь после этого проповедям святого Руфина о месте женщины в этом мире!

– Значит, ей стоит сделать такое предложение, от которого она не сможет отказаться! – окончательно вышел из себя казначей. – Не просто продать ей это поместье в рассрочку, но и… освободить её от налогов на три… на пять лет!

– Вы делаете предложение женщине! – всё ещё веселился секретарь. – Налоги? Не слишком-то впечатляюще звучит, не правда ли?

– Пожалуй… - согласился Сентри Поль. – А что, если дать ей некую сумму денег в виде ссуды?

– Просто так дать! – поправил секретарь. – А ещё…