Испытание киллера
Шрифт:
Д.С.: Отцу позвонили — про комиссию. С комиссией прилетит следственная бригада МВД — это нам известно. Катастрофа будет на 127-м шоссе, между Вознесеновкой и городской окраиной. Она будет ночью — когда автобус пойдет из аэропорта. Там будет самосвал с керамзитом. Керамзит рассыплет, потом выскочит на встречную полосу, автобус затормозит и вылетит в овраг…
Я невольно вздрогнул. Вот черт! Кому-то здорово понравился мой способ расчета с товарищем Снеговым… Все повторяется в деталях: 127-е шоссе, проклятый овраг, керамзит… нет только резиновой бабы…
— Как
Ну что сказать? Сюрприз был на все сто. Позвонить Сухову в Москву не было возможности — где искать врио прокурора, я понятия не имел. Можно было отправить кого-нибудь в аэропорт и предупредить Сухова, но… кто мог дать гарантию, что с прибывшей командой не разделаются другим способом? Сухов совершил одну непростительную ошибку, стремясь обставить явление карательных органов с наиболее возможной конспирацией: они наверняка полагают, что внезапное появление высокой комиссии породит шок и враги начнут сдаваться, плача от раскаянья. Но Сухов-то, Сухов! Неужели он не взял в расчет возможность утечки информации?! Черт… Наверное, поверил, что на таком высоком уровне утечки быть не должно…
— Мне нужен Бо, — категорично заявил я. — Предстоит специальная операция по полной программе.
Бо дома не оказалось — сказали, убыл куда-то по делам. Я сообщил говорившему со мной, что имеет место экстренная ситуация, дал свой адрес.
Затем я немного поразмышлял и набрал промежуточный номер Диспетчера ПРОФСОЮЗА.
— А-а-а, Капитан! — лживо обрадовался Диспетчер, когда я представился. — Ты куда пропал? Мы уж думаем тут — не случилось ли чего…
— Я тут того… развлекался немного, — солидно сообщил я и потребовал: — Мне нужно встретиться с Петровичем. Экстренно.
— Работы для тебя пока нет, Капитан, — уклончиво сказал Диспетчер. — Так что — развлекайся дальше.
— Передай Петровичу, — настырно заявил я, — мне необходима ваша помощь. Передай, что могут быть необратимые последствия! Ты понял?
— Понял, — обескураженно пробормотал Диспетчер. — Минут через десять я тебе перезвоню… Куда перезвонить-то?
— А что — на вашем определителе моего номера нет? — деланно удивился я, ласково поглаживая телефон Бо. — Ты всегда перезванивал, не спрашивая адреса.
— Нету твоего номера, — смущенно признался Диспетчер и несколько раздосадованно поинтересовался: — Что это у тебя за телефон такой?
— А его нету, — придурковато сообщил я. — В природе вроде бы не существует! И знаешь — в некоторых случаях очень даже удобно… Короче, я перезвоню через десять минут… — И пошел к соратникам — послушать, какие бредовые идеи родились за мое пятиминутное отсутствие.
Прослушав с некоторым интересом обсуждение ситуации, я вернулся в спальню и снова набрал телефон Диспетчера.
— В 16.30 тебя устроит? — поинтересовался Диспетчер.
— Вполне, — согласился я, посмотрев на часы: Бо должен был, по моим расчетам, явиться минут за сорок до указанного
— Стой возле калитки — заберут, — сообщил Диспетчер. — Выходи где-нибудь в 16.27.
— Откуда вам известно, где я обретаюсь? — деланно удивился я. — Сам же спрашивал — куда-то я пропал… А?
— Нам все известно, — несколько напыщенно заявил Диспетчер и отключился.
— Вот и нашлась «крыша», — заявил Слава, когда я вышел из спальни. — Деятели, тоже мне! Даю гарантию, что насчет этой «крыши» уже все клерки УВД знают!
— Что за «крыша»? — поинтересовался я.
— Гостиница «Космос» — забронированы двадцать три номера для конференции животноводов Нечерноземья, — Слава презрительно хмыкнул. — С 23.00 сегодня и на десять суток вперед… Во деятели!
— А что такого? — удивился я. — Ну подумаешь — животноводы решили в кои-то веки собраться на конференцию. Вполне даже приличная «крыша» — я бы, например, ничего не заподозрил…
— Забронированы двадцать три номера люкс на восьмом этаже, — пояснил бывший опер Серега Айдашин. — Ты в «Космосе» бывал, Бак?
— Не-а, — я отрицательно помотал головой.
— Восьмой этаж для правительственных делегаций и крутых новых русских держат, наставительно сказал Серега. — Номер стоит в сутки полтора «лимона». А где ты видел животноводов, которым по силам за декадное проживание отстегнуть пятнадцать «лимонов»?
— Все понял, перехожу на прием, — смущенно капитулировал я. — Ты, Слава, позвони-ка в прокуратуру. Я совсем забыл за хлопотами — сегодня увэдэшное начальство бригаду Генпрокуратуры пригласило вечерком попариться в ФОКе — а отказа пока не было. Как бы их там не оседлали лихие малолетние наездницы да не засняли бы при этом не менее лихие операторы! Вот конфуз-то будет!
Слава набрал номер областного прокурора, истребовал председателя комиссии Шаблина и замогильным голосом пригрозил: «Не ездите сегодня париться в сауну ФОК. Это страшная подлянка! Вас там могут сфотографировать, заснять на камеру, расчленить и вообще…» — и положил трубку.
Через минуту телефон затрезвонил. Я снял трубку — звонивший представился Шаблиным и поинтересовался, кто это развлекается такими дурацкими шуточками.
— Это близкий друг Андрея Ивановича Сухова, — сообщил я. — То, что вам только что сообщили, конечно, не так страшно, но… не ездите сегодня в этот ФОК! Вы мне можете поверить, я звоню по поручению Сухова.
— Сухов в Москве, — настороженно произнес Шаблин. — А кто вы такой, не знаю, не имел чести быть представленным. Так что…
— И все же вам придется мне довериться, если не желаете вляпаться в историю! — сердито прикрикнул я. — Сошлитесь на занятость или еще чего там и… и ни в коем случае не говорите никому об этом звонке — по крайней мере до приезда Сухова. Ясно?
— Ясно, — после некоторой паузы согласился Шаблин. — А вообще-то, молодой человек, такие звонки нужно делать с уличного таксофона — сейчас, знаете ли, повсеместно определители понатыкали…