Испытание огнем
Шрифт:
— Расслабься, Роман. Легко обойдёмся без твоей помощи.
Мы вышли со старушкой из павильона через ту же заднюю дверь и направились к моему автомобилю. Никак уверенно бежал впереди нас.
Я оглянулся. Роман стоял в проходе двери и внимательно смотрел нам вслед. В опущенной правой руке у него был телефон.
Тогда я не придал этому никакого значения.
Глава 10. Квартира
Я поправил зеркало заднего вида, наблюдая как Нина Семёновна осторожно устраивается
— Спасибо, что согласились проводить, Станислав, - прошептала она, и в её голосе я уловил ту же дрожь, что и в разговоре в павильоне у Романа.
— Да ладно вам, мы же в каком-то смысле соседи, - я улыбнулся, включая поворотник. — Роман, брат мой, над вами живёт. Да и до вашего дома от моего не так долго ехать. Если без пробок, конечно.
Никак, вопреки привычке лежать в дороге, засунул голову между передними сиденьями, уставившись на старушку своими тёмными блестящими глазами. Я потрепал его за ухом: "Чуешь что-то, дружище?"
Пёс лишь наклонил голову, будто действительно что-то слышал. За окном мелькали весенние улицы города — молодые липки с клейкими листочками, женщины с колясками на лавочках, дети, гоняющие мяч.
Солнце играло в стёклах высоток, и весь город казался таким... обычным.
Если бы не этот странный холодок у меня в груди.
—Вы давно в этом доме живёте? — спросил я, чтобы разрядить обстановку.
Нина Семёновна задумалась, её пальцы продолжали теребить ручки сумки.
— С девяносто второго года. Когда мы с покойным мужем въехали, это был элитный дом — все хотели жить рядом с метро, — Она вдруг улыбнулась, и на мгновение её лицо помолодело. — А теперь лифт раз в месяц ломается, и трубы текут. Но я не жалуюсь.
Я кивнул, вспоминая периодические жалобы Романа. — А соседи? Хорошие люди живут?
— Раньше все друг друга знали, - вздохнула она. — А теперь... Вот вашего брата я только в лицо знала, пока он однажды не помог мне сумки донести до квартиры.
Я невольно улыбнулся. Роман действительно мог внезапно проявить благородство, особенно если речь шла о пожилых женщинах — что-то в них напоминало ему нашу бабушку.
—А эти... которые вас беспокоят, - осторожно начал я. — Вы их раньше в доме, или там у подъезда не замечали?
Пальцы Нины Семёновны вдруг сжали сумку так, что побелели костяшки.
— Они... они появились две недели назад, — её голос стал тише. — Сначала думала — новые жильцы. Но они...
Я видел в зеркале, как её глаза расширяются.
— Что они сделали?
– я старался говорить как можно спокойнее.
— Мне кажется, они стучатся по ночам, - прошептала она. — Не в звонок тычут, нет... Стучат прямо в дверь. А когда выглядываю в глазок — никого. Только...
—Только что?
– я притормозил перед светофором и посмотрел на неё в зеркало заднего вида.
— Запах. Как будто
Никак слегка зарычал, шерсть на его загривке встала дыбом. Я почувствовал, как знак на моей ладони — эта странная стрела — слегка кольнула.
— Вот и наш дом, — сказала Нина Семёновна, когда я свернул на знакомую улицу.
Я припарковался у детской площадки — той самой, где мы с Романом в детстве играли в футбол. Теперь здесь красовались новые качели и яркая горка.
— Спасибо вам, милый, — старушка потянулась к двери, но я быстро вышел, чтобы помочь.
—Я вас провожу, — твёрдо сказал я. — И сегодня обязательно встретимся с этими вашими... беспокойными визитёрами.
Никак выскочил за мной через водительскую дверь. Его нос дрожал, улавливая неуловимые для меня запахи. Я посмотрел наверх, на знакомые окна. Где-то там, на пятом этаже, была квартира Нины Семёновны... и, возможно, что-то ещё.
—Пойдёмте, — я предложил руку. — Провожу вас до квартиры. А вы меня чаем напоите.
Она опёрлась на мою руку, и я почувствовал, как дрожат её пальцы. Солнце ярко светило, деревья шелестели молодой листвой, а у меня в груди сжимался холодный ком предчувствия.
Мы с Ниной Семёновной уже почти дошли до подъезда, когда краем глаза я заметил движение у дальнего угла дома. Двое. В тёмных балахонах с надвинутыми капюшонами, хотя на улице было уже вполне тепло. Они стояли неподвижно, будто ждали чего-то.
— Нина Семёновна, — я мягко взял старушку за локоть, — присядьте тут на лавочке, хорошо? Я буквально на секунду.
Она кивнула, не понимая, но послушно опустилась на скамейку у подъезда. Никак остался рядом с ней, его чёрные глаза неотрывно следили за мной.
Я вернулся к машине, делая вид, что что-то забыл. Багажник открылся с глухим щелчком. Под старым коричневым покрывалом с масляными пятнами лежала старая монтировка — вещь, без который уважающий себя водитель не выезжает со стоянки. Безотказный потёртый инструмент, частенько выручавший меня на дороге. Холодный металл приятно отдавал тяжестью в ладони. Я быстро засунул её сзади под ремень, прикрыл курткой. Ледяная полоса коснулась спины.
— Всё в порядке? — Нина Семёновна смотрела на меня с беспокойством, когда я вернулся.
— Всё теперь просто отлично, — я улыбнулся, несмотря на своё внутреннее напряжение. — Пойдёмте.
Подъезд встретил нас знакомым запахом — дезинфекции, старого дерева и едва уловимый аромат чьей-то готовки. Я нажал кнопку вызова лифта. Старая панель с жёлтыми кнопками мигнула тусклым светом.
В этот момент дверь подъезда снова открылась. Они вошли очень тихо, почти беззвучно, будто не касаясь пола. Двое в тёмных балахонах. Воздух сразу наполнился едким запахом, как будто кто-то рядом тушил костёр мокрой тряпкой.