Испытание самурая. Том 1
Шрифт:
– Что? – спросил мужчина, не дождавшись вопроса.
Пришлось рискнуть и спросить как есть:
– А клан Хидеки Яно в списке выше нас или ниже?
Отец, не дрогнув ни одним мускулом на лице, посмотрел на меня и спросил:
– Тебе не кажется, что этот вопрос следовало задать до того, как полез в драку?
– Так получилось, – промямлил я, понимая, что всё-таки спалился.
Теперь нужно было ждать… Даже не знаю, чего, каких репрессий.
Но я ведь не виноват, что Грач загнал меня на дырявую крышу обнищавшего
Времени обдумать ситуацию и принять разумное решение у меня не было, потому что джип уже въезжал в широкие ворота.
Проехав по дорожке прямо к парадному крыльцу, джип остановился. Водитель вышел и открыл двери отцу. И склонился перед главой рода.
Я само собой вышел сам. Не привык к такому обхождению. Никогда не понимал барских замашек некоторых личностей типа Грача. Его прихлебалы открывали перед ним двери, только что не кланялись. Но Россия не Япония. Я представил грачёвских прихлебателей в поклоне и чуть не сбил отца.
Если быть точным, я его не то что не сбил, я его даже не задел – он переместился с такой скоростью, что я провалился и едва не упал. А если учесть, что сил у меня не было и всё тело болело, то ощущение, я вам скажу, оказалось не из приятных!
– Кеншин, – невозмутимо произнёс отец, словно ничего не произошло. – Жду тебя через двадцать минут на тренировочной площадке. Теперь я сам буду тренировать тебя.
Я мягко сказать охренел. Но тело уже согнулось в традиционном поклоне и сам собой вырвался ответ:
– Да, отец! – Но я быстро взял себя в руки и спросил: – А мне не нужно полежать там или как-то полечиться? Больно ведь…
Отец удивлённо приподнял бровь и сказал:
– Твоя фамилия внесена в школьный реестр! Ты же понимаешь, что это означает?
Я, признаться, ни фига не понимал. Поэтому спросил:
– И что это означает? – всё равно ничего хорошего мне не светит.
Лицо мужчины потеряло свою невозмутимость. Но ненадолго. Через минуту он снова был холодным и высокомерным.
– Видимо, открытие дара повлияло на тебя сильнее, чем обычно бывает. Хотя твой случай не обычный. Хорошо, я расскажу тебе.
Это случилось тысячу лет назад. Четыре ученика школы Тэндай отправились в лес, чтобы вдали от дзикидзицу – мастеров с палками и мастеров медитации утроить поединок и выяснить, кто сильнее. Но не успели они обнажить катаны, как услышали за ближайшим кустом стон. Ученики кинулись туда и увидели истекающего кровью человека. Они наскоро перевязали раны и отнесли найденного в святилище Энрякудзи. Обратились за помощью монахам. Так учителя школы Тэндай узнали о самовольном уходе учеников из школы. Дзикидзицу в качестве наказания определили этим ученикам ухаживать за раненым. Заодно постигать искусство врачевания. Ну и, как водится, был задан новый коан: «Когда ты не можешь сделать ничего – что ты можешь?»
Ученики долго ломали головы, но просветления так и не наступало. А
«Я бог Амэ-но Тадзи, – сказал он. – Мне пришлось бежать от своих братьев из-за того, что им вздумалось выяснить, кто из нас сильнее. Оказалось, что я. Но я младший брат! Старшие решили, что это не справедливо, объединились, и вот я тут. Больше у меня нет дома. Чтобы вы избегли такой участи, я, бог Амэ-но Тадзи, в благодарность за спасение наделю вас даром, каждого своим. Не только вас, но и ваших детей, и детей ваших детей».
Как сказал бог Амэ-но Тадзи, так и сделал. У каждого из четвёрки открылся дар. И каждый стал основателем клана. Это самые древние и самые почитаемые кланы. И так как их силы велики, сравнивать не принято.
– То есть, не сравнивают, чтобы не пришлось мериться силами? – спросил я.
– Да, – ответил отец. – Но каждый новый обладатель дара испытывается на прочность. И у недавно открывшего дар шансов пройти испытание практически нет.
– Люди такие люди, – прокомментировал я слова отца.
– Обычно дар открывается в раннем детстве, и пока наступает время испытаний, человек успевает вырасти и подготовиться. С тобой всё пошло не так. Мы уже считали, что Амэ-но Тадзи не признал тебя наследником рода. Я очень рад, что его взгляд наконец-то упал на тебя. Жаль, что сейчас и прилюдно. Но такова его воля.
– И что теперь делать? – спросил я.
– Когда ты не можешь сделать ничего – что ты можешь? – ответил отец и добавил: – Жду тебя на тренировочной площадке. У тебя двадцать минут, не опаздывай!
Развернулся и ушёл.
Мне ничего не оставалось, как отправиться следом.
Однако, когда я вошёл в дом, остановился в задумчивости – куда идти? Где моя комната.
– Мой господин, – послышалось сбоку.
Я повернулся и увидел хорошенькую девушку в униформе служанки. Фигурка такая выпуклая где надо – пуговки на груди едва сдерживают содержимое. Кажется, одно неловкое движение, и два файербола вырвутся на свободу.
Девушка перехватила мой взгляд и покраснела.
– Проводи меня в мою комнату, – попросил я девушку, чтобы отвлечь её от передника, который она комкала в волнении.
Девушка снова поклонилась и пошла в глубь дома.
Я отправился за ней, любуясь видом сзади – он был ничуть не хуже, чем спереди.
Едва мы вошли в большую комнату, как послышалось презрительное:
– Мой маленький братик-извращенец со школы приехал!
На диване развалившись сидел парень с наглой рожей. Он был очень сильно похож на моего японского отца, только выражение лица дебильное.
Прежде, чем я успел подумать, с языка сорвалось:
– Мой старший брат придурок давит диван, – и согнулся в преувеличенно почтительном поклоне.