Испытание Тьмой (фрагмент)
Шрифт:
Он выбрал и Путь свой, и скорый конец.
Под Знаком Меча на дорогу времен
Он вышел - не зная, что метит на трон,
Которого нету уж тысячи лет,
С тех пор, как увидел мир первый рассвет.
Последний из Первых, он поднял клинок,
Откованный в дни Разделенных Дорог,
И этим мечом начертил Знак Пути
Где, кроме него, никому не пройти.
Пожертвовав жизнью друзей и врагов,
Он отдал и силу, и юность, и кровь
За право быть тем, кем хотел... А потом
Сменил
– Ну, - усмехаешься ты, - коли ты решил все загадки этого "послания небес", поведай, пожалуйста, о каком троне здесь говорится.
Арген закрывает глаза, словно вспоминая что-то, услышанное много лет назад; потом говорит:
– Звездный Трон - вершина Искусства.
– И ты думаешь, что я ее достиг?
– Не мне судить. Но ведь тут нет ни слова о том, что ты ДОСТИГ этого трона - ты лишь идешь к нему.
– Хммм... Хорошо, сынок, а какой же венец я ухитрился разбить и с какой властью расстаться?
– Это просто. Ты ведь был лучшим учеником в своей школе?
– Где-то так, - соглашаешься ты. Варгон этого не говорил никогда, но так ведь и было - это ты понял, правда, гораздо позже.
– Ну вот. А кто становится Главой Сбора, Верховным Адептом?
Мастер-чародей, который способен справиться с любым из Адептов, думаешь ты. Ведь Адепт - не столько ранг, сколько титул. Адепты в большинстве своем не действующие чародеи, а учителя и исследователи-теоретики; всю, так сказать, работу выполняют мастера и ученики. Арген прав: уйдя с Пути Серой Башни, ты отринул собственное предназначение в рамках, созданных для тебя... Путем.
Странный вывод - но не принять его нельзя.
– Ладно, - молвишь ты.
– А чьей же жизнью я пожертвовал - помимо своей собственной?
– Варгон. Хравн. Юлленер.
– Это отвечает неслышно возникшая позади тебя Ардайн.
– Кто?
– Последнее имя тебе незнакомо.
– Темная Королева - так ее звали, когда она еще была Звездной.
– Но это...
– Это враги и друзья одновременно. Вот тебе и жертвы. Потом, в пророчестве еще не все сбылось: юность тебе еще предстоит отдать.
Да уж, для своих ста пятидесяти ты смотришься очень ничего, едва на тридцать (по меркам людей, разумеется, а не эльфов). Вполне возможно, Ардайн и Арген правы, а ты ошибался. Вполне... но то ли врожденное упрямство, то ли взращенная Путем параноидальная интуиция не дают тебе остановиться на этой ступеньке.
– Хорошо, я готов допустить и это, - говоришь ты, - но почему в этом пророчестве нет ни слова о том, в какой именно мир ушел "он" (в смысле, я), и зачем все это было сделано?
– Ты ищешь логику в пророчествах?
– Отнюдь. Мне не хуже твоего известны "правила" их составления, основывающиеся на аксиоме о недопустимости употребления семантически точных выражений. Однако автор этого текста как будто
– Двенадцать - это среднее число, - возразила Ардайн, - существуют примеры сокращенной формы, именно из восьми двустиший.
– И что, хоть один из этих примеров описывает ситуацию кардинального изменения Мироздания?
Волшебница качает головой.
– То-то. Вот я и спрашиваю: как найти полный текст, не подключая к делу служителей окрестных Оракулов? Желательно даже, чтобы по следам нельзя было определить, что именно мы ищем.
Арген смотрит на сестру, словно ища в ее глазах подсказку; и, к твоему немалому удивлению, его поиски завершаются успехом.
– Имеется одно средство, если я правильно истолковал выражение "Знак Меча".
Ты снимаешь с пояса акинак.
– Разве есть другой смысл?
– Возможно...
– Это говорит Илит.
– Сравнительно недалеко отсюда есть один древний колодец. Зачем он сооружен - никто не знает, тут ведь на каждом шагу озеро или ручей; но камни, из которых он сложен, все как один помечены Знаком Меча. Я изучала Знаки не так уж тщательно, и расшифровка этого не встречалась никогда - я знаю лишь его вид и название.
Ты не знаешь даже этого, но признаваться не спешишь.
– Дорога туда безопасна?
– спрашиваешь ты у Ардайн.
– С каких это пор?..
– Она обрывает фразу, понимая, о чем ты не хочешь говорить при детях.
– Если пойдем все вместе - вполне.
– Отлично. У вас нет никаких срочных дел?
Арген и Илит лишь улыбаются. Глаза у них уже зажглись предвкушением первого настоящего дела за всю жизнь.
Одно слово - дети.
Старый колодец располагается на вершине холма, подчеркнуто игнорируя струящийся в сотне шагов ручей. Шершавые камни странного черно-голубоватого оттенка, несмотря на жаркое полуденное солнце, распространяют вокруг приятную прохладу. Действительно, все они помечены незнакомым тебе значком...
Так-таки и незнакомым?
Ты обнажаешь меч.
Точно. На широком бронзовом клинке, у самой рукояти, выгравирован именно этот символ; в свое время ты так и не смог отыскать в Архивах Башни его значения. Итак, Знак Меча? Хорошо...
Осторожно наклонившись над колодцем, ты некоторое время всматриваешься вглубь, давая глазам возможность привыкнуть к царящему внутри мраку; затем, обнаружив тщетность попытки рассмотреть дно невооруженным взглядом, активируешь свой амулет "темного зрения" - и удивленно признаешь его бесполезность. Потому что внизу царит сплошная темнота, в которой нет просто ничего. Даже в Пустоте или в Бездне опытному глазу есть за что зацепиться. Здесь - нет.