Испытание Тьмой (фрагмент)
Шрифт:
Сухой кашель сотрясает тебя изнутри. Привычно прошептав Малое Слово Исцеления, ты неожиданно обнаруживаешь, что резервы, подаренные некогда Источником, почти подошли к концу. Пора наведаться в те миры и сделать новый запас, иначе в самый неподходящий момент ты внезапно окажешься тем, о ком легенды с жалостью говорят: "маг-который-не-маг".
И ты вновь открываешь Путь. Проклят ты или нет, но жизнь продолжается.
Ты долго смотришь в черноту Пустоты, и тупая боль от предательства постепенно пропадает. Вспоминается еще одно из мудрых правил даосов (о, теперь ты очень хорошо их понимаешь!)...
"Лучше совсем ничего не делать, нежели стремиться к тому, чтобы что-либо наполнить. Если чем-либо острым все время пользоваться, оно не сможет долго сохранять свою остроту. Если зал наполнен золотом и яшмой, никто не в силах их уберечь. Если богатые и знатные проявляют кичливость, они сами навлекают на себя беду.
Когда дело завершено, человек должен устраниться. В этом закон небесного Дао." [Дао Дэ Цзин]
Да, именно так.
Принятое решение зажигает в твоих глазах ледяное пламя...
"Лежат ли, Вуалью сокрыты, пучины Пространства и Времени?
И что за блестящих скривившихся Тварей я видел мельком?
Дрожу перед Ликом огромным неясного племени
Рожденных в безумии ночи однажды тайком..."
Роберт Эрвин Говард "Дом, окруженный дубами"
ГРЕЗЫ СНОВИДЕНИЙ. ПУТЬ ПРАХА
Подставить все нужные части
В мозаику древних богов
И зеркало собственной власти
Разбить на сто двадцать кусков.
Корочка полупрозрачного льда зловеще хрустит под осторожными, в чем-то даже неуверенными шагами.
Посиневшие руки, разжать которые навряд ли сможет даже смерть, крепко прижимают к груди что-то непонятное, больше всего похожее на сгусток белого огня. Замерзшие губы шепчут, словно молитву или заклинание, неровные стихи собственного сочинения.
И зачем путеводный свет
Тем, кого в этом мире нет?
Тем, чья эра грядет,
Тем, кто к цели идет,
Кто способен найти ответ?
Слева появляется такая же фигура в такой же бесформенной одежде, цвет которой здесь, в вечных сумерках, различить невозможно. Этот также
Короткие, отрывистые слова вырываются из груди вместе с остатками воздуха и замерзают на лету, падая серебристыми рунами на покрытую инеем землю.
И зачем им Святой Грааль?
Им, познавшим свой идеал;
Им, нашедшим свой Путь
И успевшим свернуть,
Им, не верящим в ваш Финал?
Возникает еще один, справа; он держит в руках книгу и песочные часы, сверкающий песок в которых медленно пересыпается из нижней половинки в верхнюю, словно назло всем существующим в реальности законам.
Правда, здесь законы реальности вполне могут и не действовать. Нет, правильнее - не могут действовать. Ведь это мир Нави, мир мечты, грез и сновидений. А что сновидениям до ограничений и условностей мира Яви?
И зачем им великая цель?
Тем, кто сам и силен, и смел,
Тем, кто выбрал свой час,
Чей огонь не угас,
Тем, кто свой не признал удел?
И вот появляется четвертый. Неподвижно стоящий у той точки, где пересекаются пути всех троих, он опирается на длинный посох и задумчиво смотрит вдаль - откуда постоянно приходили жаждущие невероятного, отсутствовавшего в их предыдущей жизни.
А потом возвращавшиеся обратно. Потому что Невероятное - везде, и чтобы добыть его, незачем идти на край света.
Но об этом знают лишь те, кто видел то, что зовется "краем света". Или "краем тьмы"; здесь все зависит от точки зрения...
По-прежнему не видя друг друга, они шепчут насквозь промерзшими губами - и четыре голоса сливаются в один.
Нужен Ветхий и Новый Завет
Только тем, кто идет след во след
На сиянье лампад,
На огонь алтаря,
За словами минувших лет...
Все четверо обмениваются настороженными взглядами. На их лицах возникают абсолютно идентичные усмешки, скрытые в сумраке, но от этого не менее явные.
После чего они, словно заранее сговорившись, презрительно бросают свои сокровища наземь - и те превращаются в прах.
Каковым являются на самом деле.
И всегда являлись.