Испытания Трепетной струны
Шрифт:
— Грешник! — восторженно воскликнул глава Шин, покидая комнату лазарета, хищно улыбаясь, мечтательно приговаривая: — Шень Лун теперь не отвертится!
— Учитель Шин, — остановил его мастер секты Озерного Карпа, подчиненный погибшего Дин Тана, — нас не просто так отпустили и оставили в живых, — напомнили о еще одной причине, по которой выжили и вернулись под своды секты Цветущей Сливы. Глава, застыв в дверях, слушал: — от Тен Гуна и Шень Луна лично вам, Светлому Совету и Альянсу послание. Просьба передать всем светлым мастерам, ученикам и Альянсам под руководством Совета, что секта Черного Полумесяца вернулась. А также фразу лично от Тен Гуна: «- Трон вернется законному
— Даже так! — задумчиво сказал глава, покидая лазарет, по пути подзывая лекаря, занимающегося лечением пострадавших, отдавая короткий приказ: — облегчи их страдания, избавь от мучений бытия, — лекарь, понимающий о чем идет речь, кланяется главе, отбывая выполнять прямой приказ.
А глава Шин, в приподнятом настроении, мысленно оказываясь все ближе к своей цели, идет в кабинет, писать отчет Совету, выдвигая дополнительные пункты обвинения дракону, прося применить к секте и их главам меры пресечения иного характера.
7 глава «Каким был упрямцем, таким и остался!»
Шень Лун
Посланники нашей воли, специально оставленные в живых, покинув поле боя, скорее всего уже вернулись в поместье Альянса Светлого пути, основанного в секте «Сливовый Цвет». С ними разберутся главы праведного пути, как только получат всю информацию и примерный расклад сил. В этом я не сомневался, так как негласное правило любой светлой секты: «Не смог — умри!», распространяется по всем равнинам и прилегающим учениям. Опозорился на состязаниях и проиграл противнику — смерть! Не выполнил поручение мастера — не достоин жить! Не оправдал возложенных надежд наставника — оправдаешь в следующей жизни! Нарушил правила светлого пути — казнь! Так что исход очевиден. Но мы не собирались печалиться о кончине учеников и мастеров чужих сект. Нам, последователям темного пути, неведома жалость к врагу, кем бы они ни оказались.
— Гэгэ, что с корабельщиками делать будем? — спрашивает Гун, держа капитана за глотку. Ученики же держали под контролем команду. Меч, готовый сиюминутно оборвать жизнь, упирался кончиком в шею, оставляя багровый след стекающей капли крови.
— Ну, судя по презрительному взгляду и недовольному выражению лица капитана, договориться у нас не получится, — сказал я, медленно подходя к главному мореходцу, склоняясь над ним, — и я буду этому даже р-р-рад.
Шепот, с рычащими нотками сущности, взгляд желтых глаз в змеином разрезе, пробивающаяся на лице чешуя и выпущенные когти, переливающиеся нефритовым цветом, заставили капитана с бесстрашием в сердце и глазах резко выпрямиться, сглотнуть нервный комок, застрявший в глотке. Но, несмотря на это, он продолжал делать невозмутимый вид и выказывать презрение к нашей секте.
— Вам, грешникам мира Поднебесной, все равно придет конец! — зло выплюнул он, показывая, что разговора в спокойной обстановке не получится. Просто так информацию нас интересующую он не выдаст. Поэтому:
— Давай! — махнул я рукой одному из мастеров, приставивших клинок к шее моряка. Голова в мгновение ока отделилась от тела, скатившись прямо к ногам капитана. Ужас, ненависть и желание смерти всем нам — именно это читалось во взгляде, которым он смотрел на голову, на лице которой застыл предсмертный страх. Раскрытый рот, широко-распахнутые глаза и брызг крови на щеке, словно разлитые по пергаменту чернила — все, что осталось от одного из членов команды.
— Тварь!
— Ублюдок!
— Мразь! — слышались оскорбления в наш с Гуном адрес, стоило морякам отойти от увиденного. Но то ли еще будет.
—
На лице второго покойного то же выражение лица и багровый росчерк крови, означающий конец жизни. На меня все же подняли взгляд. В глазах матерого морского волка застыли слезы, с губ, искусанных в кровь, стекала струйка, а голос, с которым он ко мне обратился, дрожал, едва сдерживая вой боли и отчаяния.
— Хватит! Я скажу, только не убивай больше!
— Говори! — мой клинок, пусть и в бою с мастерами сект бесполезный, все же мог снести его голову.
Но смерть, как оказалось, для него была не страшна. Лишь вид лежащих голов около его ног, смотревших взглядом смерти, в самую душу. Это и развязало язык капитану, сдавшему своих нанимателей и место встречи для передачи вознаграждения за проделанную работу.
Я удивился, когда узнал, что заказчиком нашей тихой и спокойной переправы в земли Восточной равнины стал Лин Шин. Он пообещал отомстить мне за проигрыш в турнире «Поднебесных». Но, я думал, что он давно кормит червей в сырой земле, как и гласят негласные традиции светлых сект. Видимо, учесть стать пищей земли обошла его стороной. А это значит, что у нас появилась очередная палка в колесе, мешающая двигаться к цели.
— Шин Лин? — удивился демон, — Гэгэ, а разве эта язва цвета фуксии не сдохла от рук своих же мастеров по секте? — спросил меня друг, поражаясь везучести Шин Лига, избежавшего смерти за позор и проигрыш.
Я не ответил, лишь развел руками, мол, без понятия. Восточные секты всегда были себе на уме, и вполне спокойно могли оставить в живых кого-то из провинившихся, по ряду причин, мне не ведомых. Друг не настаивал, не вдавался в размышления и демагогию отклонений от правил, а просто ехал рядом.
Не оглядываясь назад, на поле боя, которое для многих стало могилой, держали путь в секту Черного Полумесяца. А тела погибших в сражении учеников, мастеров и казненных за предательство моряков, останутся в качестве послания Восточному Альянсу. Увидев курган из десятков тел, Старейшины поймут, что секта Черного Полумесяца и правда вернулась в мир боевых искусств.
Дорога от кургана до секты нам предстоит недолгая. Всего семь дней неустанного пути верхом, по главному торговому тракту, через города и деревни, в которых не станем задерживаться, а лишь проезжать, оставаясь на ночь под сводами звездного неба, и мы на месте. Под защитой горной гряды, на протяжении веков, и располагается секта, ставшая домом для многих заклинателей и мастеров, искавших свой путь.
Тен Гун
— Гэгэ, ну-ка повтори, что ты хочешь сделать? — спрашивал я дракона в третий раз, но уже держа за плечи, пытаясь вытрясти из Шень Луна дух, которым он резко перестал дорожить.
Не успели мы приехать в поместье секты, расположиться и отдохнуть с длительного пути по морю и неустанной езды верхом, как этот упрямец, проведя несколько бессонных ночей за свитками и древними писаниями, сравнивая записи предков с текстом легенды о Нефритовом Артефакте, вновь стал собираться в дорогу на поиски осколков. А все уговоры, что нужно проверить доскональность и точность предсказания, свериться еще раз с записями трудов драконьих мудрецов и продумать план дальнейших действий, как будто не слышал. Пер вперед, не видя преград, как это было всегда.