Испытательный срок.
Шрифт:
Маг выглядел собранным, немного ушедшим в себя и… равнодушным. Куда только делась его веселость.
— Да. Как и прочие, они не пожелали меня послушаться, и тогда я их поддела твоим Полозом. Я его не потеряла?
— Нет. Ты держала его в руке, когда упала на Альда.
— Почему молнии?
— Не знаю. Природа магии Первых мало кому известна. До сих пор мне не встречались ни хуми, ни эльфы, ни орки, способные видеть золотые искры. Некоторые существа видят искры желтого, красного, зеленого и других цветов, их чаще всего берут под свое крыло боги Семицветья, но золотые…
— Мама
— Она умерла, истощилась, когда вместе с другими монахинями лечила заболевших островной чумой. Семицветье дает лекарские способности, но, к сожалению, не делает более выносливым.
Я замолчала, глядя на дорогу. Из-под лавки вылез Букашка, вскарабкался ко мне на плечо, завозился, забираясь в складки плаща. Буккан выглядел задумчивым, всматривался в деревья по обочине, приподнимаясь на лапках.
— Телегаа идет очень медленно, — проквакал он взволнованно, растягивая слова. — Плохо. Четыре самоцвета — маало.
— Ты чувствуешь черную магию? — насторожился Ирэм.
— Я чувствую жилье. Где-то неподалеку есть люди. Таам, — буккан ткнул пальцем в сторону прогалины.
Маг остановил поток, телега встала у развилки.
— Ты уверен? — спросил маг.
Буккан кивнул, настороженно всматриваясь в чащу.
— Ладно, — Ирэм поднял концы веревок. — Посмотрим, что там за жилье.
Глава 14. В которой есть время жить и некогда умирать
Глава 14. В которой есть время жить и некогда умирать
Извиваясь, шелестя крышей по низким ветвям, повозка выехала на полузаросший тракт. Ирэм тревожно посматривал вверх, но телега, хоть и задевала ветки, шла ровно. Тракт был старый, размытый. Вскоре маг полностью сосредоточился на том, чтобы выпрямлять колею, и лишь обменивался с Букашкой отрывистыми фразами. Мы позавтракали на ходу. Солнце, блеклое и неясное, поднялось над вершинами деревьев, когда мы подъехали к заброшенной станции.
— Здесь точно были люди? — спросил маг у буккана.
— Точно, — ответил за него подошедший поближе Михо. — Я чувствую запах костров и еды, кажется, супа с клецками.
— Кто-то здесь еще живет? — спросила Лим.
— Не думаю, — ответил Ирэм, спрыгивая и оглядываясь. — Плетения все сгнили, по тракту давно не ездили.
— Может, это лицедеи? Ну, помните, актеры… — с надеждой поинтересовался Альд. — Банчис рассказывал, что их зачем-то понесло на побережье.
— Все еще мечтаешь о мести? — фыркнула Лим.
— Не мечтаю, — огрызнулся эльф, — а планирую.
— Напрасно, — бросил Ирэм, — нам это сейчас ни к чему, тебе тоже.
— Я… — возмущенно начал Альд.
— Прислушайся к себе и поймешь, что вы с Дашей уже не связаны приворотом.
Альд застыл, ошеломленно оглядывая наши удивленные лица. Новость для всех оказалась сюрпризом, особенно для меня.
— Но как? — пролепетал младший из близнецов. — Когда?
— В тот момент, когда ты вчера поймал падающую Дашу, отражение той магии, которой она управляла, видимо, тех самых золотых искр, накрыло вас обоих. Радуйся, приворот разрушен. Все черные нити, вплетенные в твою ауру полопались. Еще немного,
— Всепроникающий, — простонал Альд, ощупывая себя с головы до ног. — Я свободен.
— Свободен, — подтвердил Ирэм, пряча улыбку. — Почти.
Альд плюхнулся на землю и принялся стягивать сапоги.
— Ну, — сказала я, прокашлявшись, — поздравляю.
— Взаимно, — хохотнул эльф.
— А почему почти? — поинтересовался Огунд.
— Ну ты же слышал: остатки колдовства и все такое… — эльф деловито связал сапоги ремешком и вскочил на ноги.
— Не поэтому, — равнодушно бросил Ирэм, обходя станцию по периметру. — Там, — он указал на полуразвалившийся домик мастера. — Там кто-то есть. Или что-то.
Мы двинулись к домику. Босой Альд с мечом и Эгенд с луком наперевес прикрывали тыл. Домик был пуст.
— Я чувствую нечисть, — пробормотал Ирэм, с тревогой оглядываясь.
— Здесь, — позвал нас Узикэль.
Почтенный файнодэр стоял над колодцем с еще крепкими оголовком и навесом.
— Какая гадость! — пробормотал Узикэль, отходя подальше.
— Ланана, — сообщил маг, заглянув внутрь колодца. — Колодезная дева. Воды в колодце нет. Магия. Не черная, обычная деревенская. Кто-то со слабыми магическими способностями поставил ловушку на ланану.
— Зачем ловить ланан? — удивилась я.
— Господин Узикэль знает, зачем.
— Чтобы искать золото, — важно кивнул файнодэр, довольный вниманием. — Лананы могут проходить сквозь землю и двигаться в ее мягких толщах. Странные твари, скажу я вам. И злобные. Может, кому-нибудь идея заколдовать нечисть и управлять ее, рискуя в любой момент подставить голову под клыки, и покажется удачной, но только не мне. Увольте!
Мы с Лим тоже приблизились к колодцу и заглянули внутрь под бдительным взглядом мага. Колодец был неглубок. Я увидела нечисть, и слезы жалости брызнули из глаз. Это была девушка, подросток по человеческим меркам, хрупкая, светловолосая, с тонкими полупрозрачными конечностями. Сквозь кожу рук и ног просвечивали кости. Несмотря на это, девушка была очаровательна. На ней было что-то вроде тонкой туники из похожих на шелковые волокон. Одеяние напоминало те платья, что носили эари в лесу возле Тонких Озер. Ланана лежала на боку, подняв голову и с отчаянием вглядываясь в наши склоненные лица. Огромные глаза были наполнены слезами, волосы забились песком, пальцы царапали гравий дна. В какой-то момент, ланана, должно быть, посчитала нас теми, кто поставил ловушку, ее пересохшие, потрескавшиеся губы раздвинулись, показав ряд мелких острых зубов. Зная, как коварны лесные твари, я спросила у Ирэма:
— Лананы принимают обличие людей?
— Нет, — ответил маг. — Они человекоподобны. И разумны. По-своему.
— Мы спасем ее?
Ирэм помедлил с ответом и отвел взгляд:
— Нам нужно спешить. Ловцы вернутся за лананой, сейчас они ждут, когда Плетение лишит ее сил сопротивляться, и возможно, наблюдают за нами. Их может быть много, ловцов, они часто передвигаются отрядами, чтобы отражать нападения нечисти. В случае чего я смогу нас защитить, но на это потребуются силы, которые я, учитывая наше положение, тратить не хочу.