Испытательный срок
Шрифт:
— Ради тебя — обязательно, — заверила его Тимофеева.
Сдав дежурство, Оксана умудрилась успеть смотаться домой и вернуться в Управу в элегантном платье и с безупречной укладкой. Ире подобная роскошь была недоступна; оставалось довольствоваться малым — распустить строгий узел и надеяться, что чуть более легкомысленные, чем обычно, блузка и юбка выглядят достаточно празднично. Макса, по крайней мере, устраивало.
— Ну? Что насчёт должностного преступления? — поинтересовался Некрасов. Оксана, уже стоявшая у двери, одобрительно хихикнула.
— Подумать
— Договорились, — Макс состроил серьёзную мину. — Мы пока для Костика подробный отчёт составим. Да, Ир?
Он по-хозяйски обнял Иру за плечи и поцеловал в щёку. Прямо при всех! То есть, конечно, здесь нет Чернова, Старова и бедняги Андрея, и начальника, к счастью, тоже, но всё-таки… Тимофеева благосклонно улыбнулась и не преминула прокомментировать:
— Это в отчёт не включаем.
— Думаешь, ревновать станет? — Макс, паясничая, трагически вскинул брови. — Этот может, я-то знаю!
— Пошли уже, — фыркнула Ксюша и первой взялась за ручку двери. — Ярик, пока!
Зарецкий рассеянно кивнул, даже не взглянув в её сторону. Ира украдкой покосилась на глянцево улыбающуюся Тимофееву. Её жизнерадостный настрой казался не более настоящим, чем ровный слой косметики на безупречном лице. Парни — те разве заметят? Но и лезть к Оксане с сочувствием — это надо быть самоубийцей. Уж точно не при всех. Да и вообще, какое Ире дело до морального состояния старшего офицера магконтроля? Пусть Верховский об этом печётся…
В вестибюле её ждала Анька. Ира досадливо закусила губу, ругая себя на чём свет стоит. Родителей она предупредила, а про подругу забыла напрочь. Умная Сафонова, поймав полный раскаяния взгляд, мгновенно развернулась и поспешила к выходу в одиночестве. Обиделась? Да нет, на Аньку это не похоже; разве что отпустит при встрече шпильку насчёт Ириных отношений с коллегами.
— На машинах? — осведомилась Тимофеева, поигрывая сверкающим брелочком.
— Да не, так дойдём, — решил Макс. Он галантно придержал перед коллегами тяжёлую входную дверь; Оксана восприняла это как должное, а Ира, как всегда, смутилась. — У тебя что, трезвый вечер?
— Вот ещё.
Старов ждал компанию у парковки, в стороне от набирающего силу людского потока. Где-то тут имел место неприятный — то есть самый неприятный — разговор со Славиком Свириденко. Теперь, когда появился Макс, игнорировать неуклюжие потуги отпрыска Татьяны Ивановны пообщаться стало проще, вот только мама, если узнает — когда узнает — будет рвать и метать. Ира с трудом удержалась, чтобы не вздохнуть, и волевым усилием отогнала неудобные мысли. Для того, чтобы подпортить вечер, достаточно общества острой на язык Оксаны и недалёкого Старова.
— Ну что, стажёр, с юбилеем! — Миша от души встряхнул Максову руку и протянул имениннику поздравительный конвертик. — Молодец ты, держишься, учишься… Если шеф тебе через полгодика повышение не даст — я и не знаю, что!
Ксюша ревниво хмыкнула. Анька как-то обмолвилась, что Тимофеева
— Я ещё маленький, — хохотнул Макс. — Одного на серьёзные задания не отпускают.
— А ты не косячь, тогда будут отпускать, — фыркнула Ксюша.
Чем бы её подбодрить? Чем ближе становится крайний срок внутреннего разбирательства по несчастному случаю с тенью, тем больше Оксана нервничает; всю неделю на её нарочито небрежные вопросы Ира с тяжёлой душой честно отвечала, что для офицера Тимофеевой ничего не присылали. Сказать, что дело уже завершили и на Ксюшину долю ответственности не выпало, было почему-то неимоверно трудно. А Макс, интересно, огорчился бы или обрадовался, если бы ему довелось выйти сухим из воды за чужой счёт? Наверняка бы огорчился; подлости за Некрасовым Ира не замечала.
Выбранный Максом ресторанчик больше походил на клуб и выглядел на порядок дороже, чем могла бы себе позволить скромная секретарша. В расцвеченной резкими световыми пятнами полутьме медленно закручивался кальянный дым; над пустующим пока танцполом ухала музыка. Несмотря на то, что часы показывали немногим больше шести, здесь уже образовались две шумные компании; к счастью, нашёлся столик подальше от них, в относительно тихом уголке. Ира замешкалась, разглядывая грубоватую роспись на стене. Вокруг нарисованных белым акрилом песочных часов лентой вилась надпись мрачным готическим шрифтом, гласившая: «Tempus fugit[1]». Странноватое послание в местечке, предназначенном для бесцельного прожигания жизни.
— О чём задумалась? — Макс приобнял её за талию и широко улыбнулся.
— Интерьер тут… интересный, — осторожно ответила Ира. Подумает ещё, что ей здесь не нравится!
— Ага, заведение с претензией, — Некрасов гордо кивнул, будто лично изобретал здешний дизайн. — Но кухня тут хорошая. И выпивка тоже, ага, Ксюш?
— Само собой, — Тимофеева изящно изогнула бровь и подтолкнула на середину стола стопку меню. — Ир, что будешь?
Ира схватилась за выдержанную в строгих тонах винную карту, но шорох приоткрывшейся входной двери отвлёк её от алкогольного изобилия. Вместе с лучиком дневного света в сладко пахнущий сумрак проскользнула Анька Сафонова. Одна! Иру она, кажется, не заметила; должно быть, и не ожидала увидеть здесь подругу. Что она тут делает? Ищет компанию на вечер? А Павел Сергеевич одобряет такие развлечения?
Анька устроилась у барной стойки. С такого наблюдательного поста заметить компанию контролёров — проще простого. Ира потянулась было за телефоном, но тут же спохватилась, что это невежливо. Сафонова то ли не смотрела в их сторону, то ли делала вид, что не заметила подругу, и Ира быстро выбросила её из головы. Хочет отдыхать — пусть отдыхает, а Павлу Сергеевичу знать об этом незачем. И маме незачем знать, как именно дочь проводит время с коллегами. Анька поймёт и не сдаст, она знает, что подруге наверняка достанется…