Исследование о растениях
Шрифт:
Эти растения соединяют вместе только потому, что у них одинаковые названия. [1052]
13
(1) Корни разнятся между собой и вкусом и запахом: есть среди них и острые, и горькие, и сладкие; есть душистые и зловонные. Сладок корень у так называемой «желтой кубышки»: она растет в озерах и по болотам, например под Орхоменом, Марафоном [1053] и на Крите. Беотяне, которые едят ее плоды, называют ее madonais. У нее крупные листья, которые лежат на воде. Говорят, что если ее натереть и приложить к ране, то она останавливает кровь. Дают ее пить и от дизентерии. [1054]
1052
Следует отметить в данном случае у Феофраста (и, очевидно, вообще у лиц, имевших дело с этими растениями) чутье в отношении., систематической близости мака (Papaver) и длиннострючника (Glaucium), несмотря на резкое различие их плодов.
1053
Орхомен — см. примеч. 164 к кн. IV. Марафон — деревня на юго-западной стороне Аттики. Павсаний (I.32.6) пишет, что там было «большое, заболоченное озеро».
1054
Что беотяне ели плоды желтой кубышки, нисколько не удивительно: в России XVIII в., особенно в Финляндии, ели корни и стебли этой кубышки и находили их очень питательными и сытными. Диоскорид (I.178) называет желтую кубышку «мадон» и говорит, что кожевники-:
(2) Сладок и «скифский корень»: некоторые и называют его просто «сладким корнем». Растет он около Меотиды. [1055] Его сушат и употребляют против астмы, кашля и вообще против грудных заболеваний; смешивают с медом и прикладывают к нарывам. Он обладает свойством утолять жажду, если его держать во рту. Скифы, говорят, живут по одиннадцать двенадцать дней только на сыре из кобыльего молока и на этом корне. [1056]
(3) Аристолохия обладает приятным запахом, но на вкус очень горька; цветом она черна. Самая лучшая растет на горах. Листья у нее похожи на листья постенницы, но круглее. Ее употребляют от многих болезней; лучше всего помогает она от нарывов на голове, но хороша и от других нарывов; помогает она также от змеиных укусов, от бессонницы и: болезней матки. В одних случаях ее советуют, вымочив в воде, прикладывать как пластырь; в других — наскоблить и давать с медом и оливковым маслом. При змеином укусе ее следует пить с кислым вином и приложить из нее пластырь к укушенному месту; от бессонницы ее следует нарезать в крепкое красное вино и пить. При выпадении матки, следует делать обмывания из ее отвара. [1057]
1055
Меотида — это Азовское море.
1056
О сыре из кобыльего молока впервые упоминает Гиппократ в своем известном сочинении «О климате, водах и местах», Диоскорид говорит, что сок, извлеченный из лакрицы, помогает от болей в груди и в печени и также упоминает об его свойстве утолять жажду.
1057
Весь третий параграф этой главы повторяется в IX.20.4; сюда он попал не на свое место, что заметил уже Скалигер (издатель Феофраста, живший в XVI в.); следующий параграф начинается со слов:
«У этих растений корни сладкие...», — аристолохия же горька.
(4) У этих растений корни сладкие; у других корни горьки, и неприятны на вкус. Некоторые сладкие корни вызывают безумие, например корень растения, похожего на сколимус и растущего около Тегеи. Скульптор Пандей, работая в храме, поел его и сошел с ума. [1058] Есть корни смертоносные; таковы, например, те, которые растут около рудников во Фракии: [1059] они очень приятного сладкого вкуса, и человек умирает от них легко, словно засыпая. Различаются корни и окраской: они бывают не только белые, черные и желтые, но бывают и винного цвета, бывают и красного, как, например, у марены.
1058
Ср. Феофраста («Причины растений», VI.4.5): «Не все сладкие на вкус корни могут быть употребляемы нами в пищу. Среди них есть такие, которые вызывают безумие, как, например, корень растения, похожего на ????????. Есть и другие, обладающие снотворной силой, которые, если их принять в большей дозе, приносят смерть, как, например, мандрагора». Тегея — город в Аркадии, к югу от Мантинеи; теперь обширные развалины около Триполицы. Пандей: рукописное чтение именно таково, но скульптора Пандея мы не знаем. Может быть, это был Пантия (в Альдине и стоит ???????), о котором неоднократно упоминает Павсаний (VI.3,4; 9,1; 14.5), хиосец, сын скульптора Сострата и сам скульптор; жил в IV в. до, н. э.
1059
Об этих ядовитых корнях не упоминает больше ни один из древних писателей.
(5) У «пятилистника» или «пятилепестника» (растение это зовут и так, и так) — корень, когда его только что вырыли, красного цвета; высохши, он становится черным и четырехугольным. Листья у этого растения похожи на виноградные, маленькие и такого же цвета: оно растет и увядает одновременно с лозой. Листьев у него только пять: откуда и его название. Он пускает при земле тонкие узловатые стебли. [1060]
(6) У марены листья похожи на листья плюща, только они круглее; она растет при земле, как свинорой, любит, места тенистые. Она гонит мочу, и поэтому ею пользуются, при болях в пояснице и в бедрах. [1061]
1060
Это Potentilla reptans L., лапчатка ползучая, описанная очень точно. В тексте имеется, вероятно, пропуск, так как о лекарственных свойствах этого растения ничего не сказано.
1061
Данное описание никак не подходит к Rubia tinctorum L., с которой отожествляется это растение и в «Указателе» Горта. Шпренгель считал, что это Rubia lucida L.
Некоторые корни имеют своеобразный вид: таковы, например, корни так называемого «скорпиона» и «полипа». У первого корень похож на скорпиона и помогает от укуса скорпиона и от укусов других подобных ему существ... У «полипа» корень мохнатый, с присосками, напоминающими щупальца полипа. Он прочищает, вызывая расстройство. Если его носить как амулет, то, говорят, не вырастет полипа. Листья у него похожи на крупные папоротниковые; растет он по скалам. [1062]
1062
По убеждению народной медицины, растение, сходное с каким-нибудь животным, послужит действительным лекарством от укусов этого животного. Ср. у Диоскорида (IV.188): «Он растет по мшистым скалам и на старых дубовых стволах; высотой он в ладонь, похож на папоротник, несколько мохнат, изрезан, но не такими мелкими вырезами. Корень у него мохнатый и словно весь в щупальцах полипа, толщиной в мизинец».
14
(1) Одни лекарственные растения сохраняются дольше, другие портятся скорее. Чемерица годится для употребления в течение тридцати лет, аристолохия — в течение пяти шести; «черный хамелеон» — в течение сорока; золототысячник — в течение десяти или двенадцати (корень у него жирный и плотный). Горичник сохраняется пять шесть лет; корень брионии — один год, если он лежит в тени и .никто его не трогает; [1063] в противном случае он начинает гнить и становится губчатым. У каждого растения есть свой срок. Вообще же из всех лекарственных растений дольше всего может храниться слабительное из бешеного огурца: чем оно старше, тем оно лучше. Один врач — не лжец и не хвастун [1064] — рассказывал, что у него есть такое слабительное, которому двести лет, превосходнейшее по качеству. Он получил его в подарок. (2) Причиной этой долговечности является обилие влаги. Поэтому лекарство это, истолокши, ставят еще совсем свежим в золу, но и так оно не высыхает, и пока ему не исполнится пятидесяти лет, оно гасит светильник, если его поднести к нему. [1065] Говорят, что это: единственное или почти единственное очень сильное средство, которое прочищает, вызывая рвоту: в этом особенность его действия.
1063
Т. е. не точат черви.
1064
Примечание очень уместное ввиду невероятности рассказа.
1065
Вот как рассказывает Диоскорид (IV.158) о приготовлении
(3) Корни, в которых есть некоторая сладость, полежав, становятся добычей червей; с теми, которые остры на вкус, этого не случается, но действие их слабеет, они становятся рыхлыми и сморщенными. Ни один червяк со стороны [1066] не тронет корня, острого на вкус, но sphondyle [1067] ест их все: это характерная особенность данного животного.
(4) Всякий корень станет хуже, если дать возможность плодам данного растения налиться и дозреть. То же будет и с плодами, если из корня извлечь его сок. Обычно, впрочем, из растений, у которых корни обладают лекарственными свойствами, сока не берут; берут сок из тех растений, у которых лекарственными свойствами обладают семена. Некоторые говорят, что они предпочитают пользоваться корнями, потому что действие плодов настолько сильно, что человеческий организм не может его выдержать. Это, по-видимому, не является абсолютной истиной: дают же жители Антикиры лекарство, изготовленное из плодов чемерицы и названное «кунжутообразным» (потому что плоды эти похожи на кунжутные). [1068]
1066
Т. е. кроме тех червей, которые заведутся в самих корнях.
1067
Sphondyle: Аристотель («История животных», IX.122) называет sphondyle вместе с мышами и ящерицами добычей, за которой охотятся совы и прочие ночные птицы.
1068
Ср. IX.9.2. Антикира — город в Фокиде к юго-востоку от Дельф.
Была и другая Антикира, у подножия Эты, на берегу Малийского. залива, несколько к северу от Фермопил. Страбон (??.497) пишет, что именно здесь росла самая хорошая чемерица, но лучше всего приготовляли из нее лекарство в Антикире фокидской, почему многие и ездили туда лечиться. В Фокнде росло лекарственное растение, похожее на кунжут, и его-то и смешивали с чемерицей. Плиний («Естественная история», XXV.52) говорит, что это «кунжутообразное» растение подмешивали в определенных пропорциях к белой чемерице и этим лекарством излечивали безумие, меланхолию, падучую болезнь и подагру. Диоскорид говорит иначе (IV.151): по его словам, «кунжутовидным» называли плод черной чемерицы. Это находится в полном согласии с нашим местом у Феофраста, «Потому что кунжутные» — позднейшая добавка.
15
(1) Местами, которые особенно богаты лекарственными растениями, являются, по-видимому, за пределами Эллады, Тиррения и Лаций (где, говорят, живет и Кирка) [1069] и еще, в большей степени, по словам Гомера, Египет, где:
... соком чудесным Щедро в Египте ее [Елену] Полидамна, супруга Фоона, Так наделила. Земля там богатообильная много Злаков рождает и добрых, целебных, и злых, ядовитых. [1070]1069
Тиррения = Этрурия, нынешняя Тоскана. Кирка — см. примеч. 97 к кн. V.
1070
Одиссея, IV.221 сл.
В числе их, говорят, находится и знаменитое утишающее гнев растение nepenthes, заставляющее забывать печали и не чувствовать горя. Об этих странах говорили поэты. Эсхил [1071] в своих элегиях говорит о Тиррении как о стране, богатой лекарствами:
Родом тирренец: лекарств знают науку они. [1072](2) На долю каждой страны, по-видимому, приходятся Свои лекарственные растения; разница только в их количестве. В северных, южных и восточных областях растут травы, обладающие изумительными свойствами. В Эфиопии есть смертоносный корень, которым жители натирают свои стрелы. В Скифии есть и этот корень и множество других: одни убивают человека, их отведавшего, сразу, другие постепенно, при этом одни в короткий срок, а другие заставляют его чахнуть в течение длительного периода. [1073] В Индии имеется еще много и других видов, но самыми замечательными растениями, если только рассказывают правду, являются два, из которых одно заставляет кровь вытечь и как бы убежать, а другое вновь собирает и притягивает ее к себе. Говорят, что в этих растениях нашли лекарство от смертельных змеиных укусов. [1074]
1071
Эсхил — знаменитый греческий поэт-трагик V в. до н. э.
1072
Тирренцы — этруски. Их считали учителями римлян в искусстве гаданий, в умении заговаривать и лечить болезни.
1073
Эфиопия — нынешняя Нубия и Кордофан. Смертоносный корень, о котором идет речь, — это Acocanthera Schimperi. Об этом ядовитом растении, росшем в Эфиопии и в Скифии, нет сведений ни, у одного другого писателя. О другом скифском яде рассказывает неизвестный автор «Чудесных рассказов» (141), но его изготовляли особым образом из человеческой крови и змеиной сукровицы.
1074
Один из тех сказочных рассказов, которые принесли с собой в Грецию солдаты Александра Македонского. Упоминание об этих чудесных травах как о лекарстве от змеиных укусов заставляет, однако, предполагать, что в этой басне есть какое-то зерно истины: одна трава, вызывающая сильное кровотечение, выводила из раны вместе с кровью и яд, другая останавливала кровотечение:
(3) Во Фракии есть немало и других трав, но самой «большой силой обладает та, которая останавливает кровь и о которой одни говорят, что она может остановить ее и не дать ей вытечь только в том случае, если жила только проколота, а другие, что и в том, если она сильно разрезана. [1075]
Вот те места за пределами Эллады, которые наиболее богаты лекарственными растениями.
(4) В Элладе богаче всего лекарственными растениями Пелион в Фессалии, [1076] Телетрий на Эвбее и Парнас, а также Аркадия и Лаконика: [1077] обе страны эти богаты лекарственными растениями. Поэтому аркадяне имеют обыкновение весной пить вместо лекарств молоко: в это время сок таких трав особенно действен, и молоко тогда обладает самой большой лекарственной силой. [1078] Пьют они молоко коровье, потому что корова ест больше других животных и наименее разборчива в еде.
1075
Ср. ?линия («Естественная история», XXV.83): «...во Фракии, говорят, есть трава, которая останавливает кровь не только, когда жила открыта, но и когда она перерезана». Других сведений об этой траве нет; Шпренгель полагает, что это Andropogon ischaemum L., бородач кровоостанавливающий.
1076
о множестве лекарственных растений на Пелионе (см. примеч. 66 к кн. IV) подробно рассказывает Дикеарх («О горе Пелионе», 30). Там росло какое-то деревцо темного цвета, из корня которого приготовляли знаменитое противоядие. Потомки Хирона (см. примеч. 88 к этой книге) владели секретом этого приготовления и передавали его от отца к сыну, причем лечить этим средством за деньги было воспрещено.
1077
Телетрий — примеч. 66 к кн. IV; Парнас — примеч. 16 к кн. III; Лаконика — примеч. 67 к кн. IV.
1078
Древние скотоводы заметили, следовательно, влияние корма на молоко и связь между свойствами последнего и свойствами корма.