Исследования и статьи
Шрифт:
Биармия / Bjarmaland скандинавских саг
Исследователь, занимающийся вопросами исторической географии, в своей работе часто сталкивается с фантомами, возникавшими на основании легенд, непроверенных слухов, искажений реальных фактов переписчиками, наконец, просто фантазий людей, в большинстве своем преследовавших определенные, как правило, небескорыстные цели. Достаточно полный свод этих химер человеческого воображения — древности, средневековья и даже нового времени — представлен в известной работе Р. Хеннига «Неведомые земли» [573] . Как правило, все они располагались за пределами известных современникам территорий, и по мере того, как происходило открытие и освоение европейцами окружающего их мира, эти фантомы исчезали с лица земли, становясь достоянием разве только летописи человеческих заблуждений и ошибок. В самом деле, вряд ли кому из серьезных исследователей может прийти в голову искать сейчас на территории России следы тех чудовищных животных и растений, которых усваивали ей арабские географы IX–XII вв. или европейские землеописатели, рассуждавшие о песьеголовых или трехногих обитателях северных областей Восточной Европы в XIV–XVII столетиях.
573
Хенниг Р. Неведомые земли, т. 1–4.М., 1961–1975.
Между тем, начиная с XVIII в. мы сталкиваемся с любопытным феноменом внедрения в русскую историографию и собственно русскую историю одного из таких фантомов, особенно настойчиво утверждаемого на протяжении последней трети XX века. Это — Биармия, краткая справка о которой в СИЭ выглядит следующим образом:
Биармия — страна на крайнем
574
СИЭ, т. 2, М, 1962, стб. 396.
Этот текст сопровождается указанием на работы трех исследователей, специально занимавшихся данным вопросом — С. К. Кузнецова [575] , К. Ф. Тиандера [576] и А. И. Соболевского [577] . Следующей по времени работой, специально посвященной вопросу о местоположении Биармии (в северных языках — Бьярмия/Bjarmaland) и возможной этнической принадлежности биармийцев/бьярмов стала моя статья «Биармия и древняя Русь», опубликованная в 1976 г. в журнале «Вопросы истории» [578] . Последнее уточнение оказывается необходимым коррективом по отношению ко многим положениям ряда современных скандинавистов, разрабатывающих данную тему, в первую очередь, к работам Т. Н. Джаксон и Г. В. Глазыриной, на которые я ссылаюсь в дальнейшем, поскольку они содержат не только подлежащий анализу материал, но также и определенную тенденциозность в его отборе и использовании.
575
Кузнецов С. К. К вопросу о Биармии. // Этнографическое обозрение, кн. LXV–LXVI (1905, № 2 и 3). В дальнейшем я цитирую эту работу по отдельному оттиску со своей сквозной пагинацией (М., 1905).
576
Тиандер К. Поездки скандинавов в Белое море. СПб., 1906.
577
Соболевский А. Древняя Пермь. // ИОАИЭ, т. 34, вып. 3–4. Казань, 1929.
578
Никитин А. Л. Биармия и древняя Русь. // ВИ, 1976, № 7, с. 56–69.
В приведенном тексте СИЭ содержится ряд ошибок, о которых следует сразу же предупредить. Во-первых, никаких «русских преданий 9–13 вв.» о Биармии не существует; во-вторых, о нахождении «мамонтовой кости в Биармии» ничего не известно: в скандинавских сагах речь идет только о мехах соболей, белок и бобров; в третьих, саги говорят не о «серебре вообще», а только о серебряных монетах, имеющих хождение у населения и находящихся в «святилище Йомали». Что же касается местоположения Биармии «на крайнем северо-востоке», то и это не соответствует действительности, поскольку исследователи помещали ее 1) на Кольском полуострове (Олаус Магнус, XVI в. [579] ), 2) в норвежской Лапландии (И. Шеффер, XVII в. [580] ), 3) на Карельском перешейке (В. Н. Татищев XVIII в. [581] ), 4) в Пермской области и нижнем Подвинье (Ф.-И. Страленберг [582] ), 5) в устье Северной Двины (К. Ф. Тиандер [583] ), а в последующее время — 6) на берегу Рижского залива (А. Л. Никитин [584] ), 7) в Ярославском Поволжье (К. Ф. Мейнандер [585] ), 8) между реками Онега и (? — А. Н.) Стрельна или Варзуга (Т. Н. Джаксон [586] ), наконец, под Биармию отводится 9) «вся территория Севера Восточной Европы от Кольского полуострова вплоть до Ладожского озера» (Е. А. Мельникова [587] и Г. В. Глазырина [588] ).
579
Савельева Е. А. Олаус Магнус и его «История северных народов». Л., 1983.
580
Кузнецов С. К. К вопросу о Биармии…, с. 61–62.
581
Татищев В. Н. История Российская, т. I. М.-Л., 1962, с. 108.
582
Страленберг Ф.-И. Историческое и географическое описание северной и восточной частей Европы и Азии. СПб., 1797.
583
Тиандер К. Поездки скандинавов в Белое море…
584
Никитин А. Л. Биармия и древняя Русь…; он же. Точка зрения. М., 1985, с. 7–132; он же. Костры на берегах. М. 1986, с. 333–493.
585
Мейнандер К.-Ф. Бьярмы. // Финно-угры и славяне. Л., 1979, с. 35–40.
586
Джаксон Т. Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (с Древнейших времен до 1000 г.). Тексты, перевод, комментарий. М., 1993, с.249.
587
Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения. М., 1986, с.199.
588
Глазырина Г. В. Исландские викингские саги о Северной Руси. М., 1996, с.97.
Напомнить о своих работах я вынужден по двум причинам. Во-первых, насколько мне известно, они до сих пор остаются единственными по полноте рассмотрения вопроса о Биармии с точки зрения накопленного на сегодняшний день археологического, этнографического, лингвистического и географического материала для обоснования местоположения данного фантома, а, равным образом, и по использованию структурного анализа текстов и вычленения из них историко-географических реалий, тогда как все предыдущие и последующие работы филологов-скандинавистов останавливались на сюжетно-морфологическом, т. е. исключительно литературоведческом анализе текста, следуя в этом за К-Ф. Тиандером. Во-вторых, и это достаточно характеризует методы работы названных мною исследовательниц, именно эта, аргументированная точка зрения на местоположение Биармии не указывается в их обзорных сводках не по забывчивости или незнанию [589] , а исключительно по причине отсутствия каких-либо научных аргументов, которые они могли бы выдвинуть в противовес изложенной мною концепции [590] .
589
Напр.: Джаксон Т. Н., Глазырина Г. В. Бьярмия в отечественной историографии. // Археология и история Пскова и Псковской земли. Тезисы Докладов предстоящей научно-практической конференции. Псков, 1986, с. 62–64.
590
Естественно, такими «аргументами» не могут быть голословные заявления о «дилетантизме» автора, незнании им скандинавских языков, отсутствия «филологического образования» или объявления его выводов «умозрительными конструкциями» (см., напр.: Мельникова Е. А.
Впрочем, таковые аргументы отсутствовали и у их предшественников, поскольку никто из утверждавших и утверждающих Биармию на берегах Белого моря и в низовьях Двины не удосужился проверить на месте реальность или хотя бы возможность такого решения. Как правило, вопросом Биармии занимались филологи-скандинависты или историки, имевшие дело исключительно с текстами, а не с физико-географической и с исторической ситуацией, в каковую они помещали «Биармию» и «биармийцев».
Чтобы не повторять всё то, что изложено мною в предшествующих работах, заранее сообщаю: ни на Кольском полуострове, ни на берегах Белого моря, ни в Подвинье, ни в Пермской губернии, ни в Заволочье, ни на Карельском перешейке, о котором писал В. Н. Татищев [591] , никакой «Биармии» никогда не существовало, поскольку ни на одной из этих территорий до сих пор не обнаружено каких-либо предметов скандинавского происхождения IX–XI вв, равно как и находок, которые сколько-нибудь могут соответствовать сведениям скандинавских и североевропейских источников о Биармии и биармийцах.
591
«Буривой, имея тяжку войну с варяги, множицею побеждаше их и облада всю Бярмию до Кумени. Последи при оной реце побежден бысть, вся свои вой погуби, едва сам спасеся, иде во град Бярмы, иже на острове сый крепце устроенный, иде же князи подвластнии пребываху, и тамо, пребывая, умре».
И далее, в примечании к этому месту: «Бярмы град, у руских Корела, у финов Кексгольм, т. е. на дву островах» (там же, с. 115). Однако теперь в результате раскопок известно, что все находки в Кексгольме (ныне г. Приозерный) не древнее начала XIV в. (Кирпичников А. Н. Историко-археологические исследования древней Корелы. // Финно-угры и славяне. Л., 1979, с. 52–73).
В последнем я смог убедиться, начав еще в середине 60-х гг. археологические исследования в Прионежье, Подвинье и на берегах Белого моря, в том числе и на Терском берегу [592] , потребовавшие ознакомления как со всей имеющейся на данный момент литературой, в том числе посвященной Биармии, так и с коллекциями находок, происходящих с этих территорий [593] . Всё это позволяет мне с ответственностью заявить, что ни одна из этих категорий источников, включая отчеты исследователей, не содержит ничего, что может хоть в какой-то степени указывать на Биармию или на присутствие здесь скандинавов, вопреки беспрецедентному по своему апломбу и беспочвенности заявлению Г. В. Глазыриной о «Подвинье, освоенном норманнами в конце IX в.» [594] . В связи с этим я имею полное право присоединиться к безукоризненному по аргументации выводу С. К. Кузнецова, что «Биармия на берегах Северной Двины и в пределах Перми Великой есть мираж, научное заблуждение, с которым пора покончить раз и навсегда» [595] .
592
Никитин А. Л. Новые горизонты в исследовании первобытного искусства. // Скандинавский сборник, вып. XI, Таллин, 1966, с. 335–340; он же. Памятники позднего неолита на юго-востоке Кольского полуострова. // Памятники древнейшей истории Евразии. М., 1975, с. 124–143; он же. Население юго-востока Кольского полуострова в позднем неолите. // СЭ, 1976, № 2, с. 103–111.
593
См. последнюю по времени сводку зарегистрированных археологических памятников и находок этого региона в кн.: Куратов А. А. Археологические памятники Архангельской области. Архангельск, 1978.
594
Глазырина Г. В. Исландские викингские саги…, с. 42.
595
Кузнецов С. К. К вопросу о Биармии…, с. 95.
Есть и еще одно немаловажное обстоятельство. Как я неоднократно подчеркивал, столь широкая якобы известность среди скандинавов северного морского пути в Белое море в X–XI вв., о чем пишут авторы рассуждений о Биармии, ведущего на территории, обильные лесом, зверем, рыбой и плодородной землей, лежавшие тогда за пределами новгородской колонизации, оказывается в вопиющем противоречии с их бегством от власти королей в просторы Атлантики на скудные, а, порою, безжизненные земли Исландии и юга Гренландии. В действительности же первое появление норвежцев в Белом море отмечено только в 1419 г.: «Того же (6927) лета, пришед мурмане войною въ 500 человекъ, в бусах и въ шнеках, и повоеваша въ Арзуги погост Корильскыи и в земли Заволочкои погосты: в Неноксе, в Ко-рельскомъ манастырь святого Николы, Конечный погост, Яковлю курью, Ондреяновъ берег, Кигъ остров, Кяръ островъ, Михаиловъ манастырь, Чиглонимъ, Хечинима; три церкви сожгли, а христианъ черноризиць посекли; и заволочане две шнеки мурманъ избиша, а инии избегоша на море» [НПЛ, 411–412]. Оно было вызвано участившимися набегами новгородцев и карел на Тромсё и более не повторялось.
Не вносят ясности в местоположение «Бьярмаланда» и древние скандинавские географические сочинения, рукописи которых датируются не ранее последней четверти XIV в. и даже XVII в., сообщая только, что «от Бьярмаланда идут земли, не заселенные северными народами, до самого Гренланда» [596] . Не потому ли их исследовательница по существу отказалась не только от сколько-нибудь определенной локализации «Бьярмаланда», но даже от самой возможности историко-географического изучения вопроса, соглашаясь обсуждать лишь «литературный образ Биармии» [597] .
596
Мельникова Е. А. Древнескандинавские географические сочинения…, с. 79 и 89.
597
Там же, с. 200.
В результате сложилась любопытная ситуация, прослеживаемая с XVIII в. и особенно ярко проявившаяся в наши дни в исторической науке, когда филологи-скандинависты, работающие со средневековыми текстами и плохо представляющие себе историю и физическую географию севера Европейской части России, последовательно и целеустремленно игнорируют все работы исследователей, изучавших вопрос о Биармии/Бьярмии на местах и доказывающих невозможность ее там нахождения. Первым в этом ряду противников фантома Биармии стоит замечательный архангелогородский историк, член-корреспондент Императорской Академии Наук В. В. Крестинин, который исследовал этот вопрос на месте и с замечательной прозорливостью, подтвержденной последующими археологическими изысканиями, писал, что следует «изключить из истории города Холмогор все чужестранные торги, присвоенные прежде 16 века сему месту, которое никогда столицею в Биармии не было» [598] . Подобная тенденциозность вынуждает меня еще раз вернуться к рассмотрению вопроса о Биармии/Бьярмии, исходя не из литературных представлений современных филологов, плохо понимающих о чем идет речь в географической реальности, а опираясь на древние тексты, историческую географию и результаты археологических исследований. Этому способствует и наметившееся расширение текстовой базы.
598
Крестинин В. Начертание истории города Холмогор. СПб., 1790, с. 29.