Истерия, или верните мне моё тело!
Шрифт:
– А на чьей, интересно, машине мы должны в реку свалиться? – возмущенно поинтересовался (Эдвард).
– Знаешь что, – возмутился (Эмметт), – если тебе так нравится твоё новое тело, можешь прямо сейчас переезжать жить к нашему шерифу, ты ж теперь его доченька, Эдвард.
(Эдвард), молча, вздохнул.
– А теперь что? – устало зевая, промолвила (Белла).
– Что-что, погнали ко мне дрыхнуть. Я уже заворачиваюсь, блядь, вторую ночь не спать, – сказал (Эмметт). Никто не стал возражать, все побрели обратно к машине.
Добравшись
На следующий день в душЕ директора форкской школы, мистера Ратса, зародилось беспокойство - ученик МакКартни со своей оторванной компанией второй день не появлялся в школе. Это точно не к добру… Все сразу они заболеть не могли, а вот затеять что-то ужасное и отвратительное - это вполне в их стиле. К концу занятий, после получения некоторой информаци, беспокойство директора лишь усилилось. Он вызвал к себе в кабинет ученицу десятого класса – Джессику Стенли.
Джессика была не просто одноклассницей Калленов и Свон, она была главой школьного комитета. В школьный комитет входили самые достойные старшеклассники, отличники, чьи фотографии украшали доску почета под названием «Гордость нашей школы». Комитет состоял из пяти школьников - учеников одиннадцатого класса: Лорен Меллори и Эрика Йорка, и учеников десятого класса: Майка Ньютона, Анжелы Вебер и самой достойной ученицы – Джессики Стенли. Этот комитет помогал администрации школы в разных организационных вопросах, организовывал различные мероприятия и просто был примером для других учеников. Для деятельности комитетовцев был выделен отдельный кабинет, который они называли «штабом».
Если компанию Эмметта боялись и старались обходить десятой дорогой, то команду Джессики уважали и всячески перед ней заискивали, мечтая о дружбе с отличницей и о том, чтобы попасть в комитет. Дружить с МакКартни и его компанией никто не стремился, опасаясь за своё физическое и психическое здоровье.
За Джессикой в школьной столовой тоже был закреплен столик, на который никто другой не мог претендовать. Друзья Эмметта и друзья Джессики откровенно другу друга не переваривали.
Члены комитета называли Эмма с друзьями «псих-компанией», за глаза, конечно, стараясь их всячески не замечать и игнорировать. Компания же открыто одаривала комитетовцев разными оскорбительными эпитетами.
Джессика зашла в кабинет директора, он предложил ей сесть напротив, через стол.
– Хочу с тобой поговорить, Джессика, вернее, хочу поручить тебе одно очень важное дело, – директор тяжело вздохнул. Девушка, молча, ждала продолжения.
– Кроме тебя, поручить больше некому, – продолжил мистер Ратс. – Ты обратила внимание на то, что МакКартни со своими дружками уже второй день пропускает школу?
– Да, мистер Ратс, обратила, – кивнула Джессика. Директор снова тяжело вздохнул.
– Джессика, ты помнишь наш школьный бал два года назад, помнишь, что произошло? – вдруг спросил он.
Конечно, Джессика помнила, тот бал она никогда не забудет. Она тогда уже была в комитете. Комитет занимался организацией и подготовкой к празднику. Девушка помнила, как тогда собрались все старшие классы, начиная с седьмого, со своими родителями. В школе была традиция, после окончания учебного года устраивать вечеринку в бальном стиле, с различными конкурсами и развлекательными мероприятиями. И всегда на такой вечеринке показывалось слайд-шоу – фото последнего года с учениками, со всеми мероприятиями и праздниками, которые происходили в течение года. Джессика
– Да, – тихо промолвила ученица, – помню.
– А помнишь, что произошло год назад на школьном балу?
Да-а, этот ужас Джессика тоже помнила, как в самый разгар вечеринки на свежем воздухе, когда уже принялись запускать салют, из школьного фонтана вылез настоящий, живой, небольшой крокодил. Она помнила ту панику и тот хаос, который начал твориться вокруг, все кричали и разбегались, кто куда. Помнила, как вызвали полицию, как усыпили крокодила, его увезли, но праздник был уже испорчен. Она помнила, как во время вечеринки «псих-компания» вместо того, чтобы веселиться со всеми, почему-то весь вечер просидела на дереве в школьном дворе, недалеко от фонтана. А потом после испорченного праздника, они все клялись, что залезли на дерево, чтобы лучше рассмотреть салют. И администрация школы, и ученики, нутром чувствовали, что это их рук дело, но доказательств не было. Позже выяснилось, что этот крокодил из городского зоопарка Порт-Анжелеса, которой странным образом пропал накануне школьной вечеринки.
– Помню, – кивнула Джессика.
– То-то же, – снова тяжело вздохнул директор. – Через месяц у нас школьный бал и выпуск, это последний год Эмметта МакКартни в школе, и я даже боюсь представить…. – мужчина замолчал.
– Я Вас понимаю, – промолвила ученица.
– В общем, я хочу, чтобы этот месяц школьный комитет пристально следил за этой компанией. Нам нужно быть готовыми ко всему, мы должны предупредить и предотвратить любые их затеи, относительно школьного бала. До окончания ещё месяц, а МакКартни с его дружками у меня уже из головы не выходит, аж давление поднимается, когда его вспоминаю, – поморщился директор.
– Хорошо, мистер Ратс, – с готовностью проговорила Джессика, - мы сделаем всё, что в наших силах. Будем следить в оба, и постараемся узнать, что они задумали. Только…
– Что?
– Насчёт следить… это мы можем только в школе. Понимаете, за пределами школы, это может быть опасно для нас.
– Конечно-конечно, – согласился директор, – в школе, да, это будет незаметно и не вызовет их подозрений.
– Хорошо. Я могу идти?
– Иди, Джессика, иди. И поосторожней с ними, сейчас вот их нет, и я думаю, они уже к чему-то готовятся. Кстати, поделюсь с тобой некоторой информацией. Вчера в реке нашли машину МакКартни… ни самого МакКартни, ни его друзей там не было. К его родителям не дозвониться, наверное, уехали на похороны, так как родители Калленов сказали, что у Эмметта умерла бабушка. Кстати, родители Калленов, Хейлов и шериф были не в курсе, что их дети пропускают школу. Так что… я тебя умоляю, разберись с этим.