Истерзанные
Шрифт:
Кислый Алин ковылял ему навстречу, зажимая разбитый нос. Глаза его округлились от страха при виде красного от ярости лица Рамси. Бледно-серые глаза сверкнули острее свежевального ножа, висящего у него на поясе.
– С тобой я потом поговорю, - процедил он, со злорадным удовлетворением заметив, как побледнел Алин. Правильно, пусть боится. Пусть все боятся! Отныне он не Сноу, не бастрад, а лорд Винтерфелла и будущий Хранитель Севера! Это всем предстоит запомнить, в том числе и его отцу. И жене, которая сейчас обжигает его взглядом, который полон отнюдь не любви и ласки.
Рамси втолкнул девушку в комнату, запер дверь на засов. Арья и не думала умолять его о прощении. Она встала
Резко развернувшись на каблуках, он замахнулся на девушку кочергой, но Арья ловко уклонилась от удара. Она отскочила в угол комнаты, разъяренно зарычав. Ее серые глаза потемнении, превратившись в практически черные, но Рамси это только позабавило. Однако даже напускная веселость не могла скрыть его ярости.
– Ты у нас, значит, смелая больно. Такая вся ловкая и гордая, - протянул он обманчиво ласково. Вонючка бы мигом распознал нехорошие нотки в голосе хозяина, сразу бы упал на колени, а женушка еще не поняла, много не знает. Думает, раз родилась в законном браке, то все, Рамси будет перед ней на задних лапках скакать?! Уже к утру она будет скулить и вопить громче той мельничихи, что юноша поймал в лесу по весне. Угодить она лорду не угодила, рыдала да соплями захлебывалась, но как же сладко она вопила!.. дрожь пробежала по телу Рамси, когда он представил жену, распростертую, плачущую, извивающуюся под ним.
– Я же предупреждал тебя, - улыбка его была нежной, словно оскал бешеной собаки, - говорил, что если моя любимая жена будет капризничать, то я сдеру с нее шкуры!..
– Гори ты в пекле со своими обещаниями! – выпалила Арья, расправляя плечи. Детство пока видно в острых локтях и коленках, но грудки хорошенькие, так и просятся в ладонь. Глаза сверкают, щеки горят. Задница ее так же гореть будет, когда муж как следует пройдется по ней розгой.
– Уж скорее я тебя освежую, чем позволю к себе прикоснуться!
А вот это она сказала зря. Уж не напомнить ли ей о его первой жене леди Хорнвуд? Старая сука тоже много важничала, а в итоге сожрала собственные пальцы. Рамси аккуратно поставил кочергу у очага, прислонив ее к стене. Жена ловила каждое его движения, готовая при малейшей опасности юркнуть под кровать или в печную трубу. С одной стороны ее дерзость только остроты придает, а с другой… юноша шагнул к Арье, она резко метнулась в сторону, но бастард успел схватить ее за волосы. Девушка зашипела сквозь зубы, когда муж резко дернул на себя. Она не удержалась на ногах и упала на колени, и Рамси протащил ее по полу до самой кровати. Уж несколько дней со свадьбы минуло, а девичья кровь так и не окропила простыни. Не порядок.
Тонкая рубашка задралась, обнажив бедра девушки и бледный плоский живот. Бастард невольно облизнулся. Лордских дочек у него ни разу не было. Попадались девственницы, но разве сравнится крестьяночка со знатной девицей? Юноша швырнул жену на перину, рванул за ворот рубашки, не размыкая пальцев и не выпуская ее волос. Арья не кричала, она глухо рычала, отбиваясь. Уже несколько царапин алели на щеке лорда Винтерфелльского, но ей этого
– Знаешь, будь ты просто шлюшкой с поля или с мельницы, - пропыхтел он, сильнее дергая ее за волосы. Тихий вскрик леди Старк и слезы, серебром блеснувшие в ее глазах, были сладкой наградой… но не достаточной, чтобы извинить ей ее поведение.
– Я бы назвал твоим именем одну из моих девочек. Дикая Арья… звучит, верно? – гадливо поморщившись, жена плюнула ему в лицо. Рамси замер, даже позволил девушке ударить себя по щеке. Ее слюна на его щеке казалась раскаленной, разъедающей и едкой. Это было больнее насмешек леди Дастин и противнее зрелища поганых рож Фреев, будто он и не сын Хранителя Севера, а все еще ублюдок мельничихи… рассудок застлало плотной алой пеленой, сердце сорвалось на безумный бег. Ярость вспыхнула жарче дикого огня. Сорвав с себя ремень, юноша размахнулся. Широкая полоса дубленой кожи со свистом распорола воздух, звонкий шлепок по обнаженной девичьей коже разнесся по комнате. Арья до крови прикусила губу, но промолчала. На ее ноге от бедра к колену вспух широкий красный рубец.
– Молчишь? – осклабился Рамси, наклоняясь к самому лицу жены.
– Ну, молчи, молчи. Ночь-то только начинается, а у нас она впереди далеко не одна, верно, женушка? Но, может, я тебя пощажу… извинись, - его рука прокралась под изорванную рубашку. Арья вся сжалась, скривила губы, когда пальцы мужа принялись выписывать узоры на ее груди.
– Встань передо мной на колени и скажи «Прости меня, мой лорд–муж, я больше никогда не посмею опозорить тебя и буду послушной, верной, подарю много сыновей».
– Уж скорее я тебе нож в спину подарю, - она хотела снова плюнуть в него, но новый удар ремня по ее ногам заставил девушку подавиться криком, слюна тонкой серебристой струйкой стекала с уголка ее рта. Окончательно разорвав на жене рубашку, Рамси принялся осыпать ее хлесткими исступленными ударами, глядя, как она извивается и шипит от боли, как ремень исчерчивает бледную кожу алыми полосами. Росло его желание… и омерзение к самому себе. Арья пыталась закрыться, увернуться, чтобы избежать ударов, но муж, хохоча, прижал ее к постели и оседлал ее бедра. Сжав тонкие запястья, он споро связал их кожаным ремнем. Глаза урожденной Старк покраснели, но все так же были полны ненависти. Лишь в самой глубине ее взгляда можно было заметить бледные искорки страха.
Он срывал с себя одежду, швыряя ее прямо на пол. Глотку бы тоже жене надо заткнуть, но Рамси не собирался лишать себя удовольствия послушать ее вопли. Что за баба, если не кричит по всю глотку, когда мужик ее объезжает?
Его самая первая женщина была потаскухой из таверны, с грудью, словно пара подушек, пухлыми губами и каштановыми кудряшками. Первая… и последняя женщина, что смотрела на него с каким-то подобием нежности и желания. По началу. Когда она свое дело выполнила, Рамси отстегал ее до крови, а потом взял еще раз. Ее плач и сопротивление распаляли куда сильнее, чем улыбки и нежные прикосновения.
– Не смей! – взвизгнула его жена, неуклюже отползая в уголок кровати, прикрывая груди связанными руками. Арья боится, Рамси чувствовал кислый запах ее страха, но гнев ее в разы сильнее. Ненависть служит ей куда лучшей защитой, с горечью и злобой подумал юноша. Он мог бы прекратить все это. Мог бы одеться и уйти. Но бастард Болтонский хочет трахнуть свою благородную женушку. Хочет показать ей ее место. Арья–Сучка. Сучка–колючка.
– Только тронь меня, и до утра не доживешь! – но муж не слушал ее. Он грубо перевернул девушку на живот, сжимая ее бедра. Жена дернулась в тщетной попытке вырваться, когда почувствовала твердый член Рамси, прижимающийся к ее ягодицам.