Истинная для Ледяного Дракона. Княгиня Южного предела
Шрифт:
Айварс держит меня крепко, но вполоборота у меня развернуться получается.
Киваю Вальгарду:
— Хорошо, мне будет легче, если я буду полезна.
Кристера с Катей в коридоре уже нет. И за поворотом никого. Теперь можно и возмущаться.
Пытаюсь высвободить свой локоть из стальной хватки Айварса, но он только крепче его стискивает. Морщусь от боли.
— Пусти, я и так иду.
— Не уверен, что тебя можно оставить хоть на секунду, — рычит князь.
— Но мне больно.
Он отпускает мою руку,
На ходу проклятый дракон ехидно интересуется:
— Так не больно?
Ко мне возвращается дар речи:
— Ты офигел? Немедленно поставь меня на пол.
— Тебе не угодишь, — ладонь Айварса по-хозяйски ложится на мою пятую точку, вызывая неуместное возбуждение.
Я его не хочу. Но сейчас я совершенно беспомощна. Бить кулаками по спине? Смешно. Я скорее себе руки отобью. Судя по толщине ткани, зубы тоже не помогут, разве что развеселят.
Рычу от бессильной злобы, но где-то там, глубоко внутри себя. Пытаюсь успокоиться, но рык внутри не затихает, он трансформируется в довольное урчание, которое я слышу словно со стороны. Появляется новая эмоция: удовлетворение. Её можно сформулировать словами: «Мой дракон поймал меня и несёт в своё логово». Чужая эйфория захлёстывает меня.
Это что? Это она и есть? Драконша или драконица, как здесь говорят. И у неё свои планы.
Я что? Одна теперь против троих? Моя дикая вторая ипостась предаёт меня и готова немедленно и с удовольствием отдаться этому наглому и самоуверенному дракону? Да вы охренели, ребята, с вашим шизофреническим союзом: все трое.
Но вы меня недооцениваете.
Молчу и не сопротивляюсь до тех пор, пока мы не оказываемся в отведённой мне комнате. Только тут, дождавшись, когда мир начнёт переворачиваться обратно, пружиной распрямляюсь.
Угу, кое-кто оказался готов. Моя спина встречается с мягкой поверхностью, и откатиться я не успеваю.
— Чего-то подобного я и ожидал, — Айварс смеётся, опрокинув меня на кровать и навалившись всем своим немалым весом.
Оба моих запястья оказываются в захвате его огромной левой ладони и прижаты высоко над головой — слишком высоко. Из-за этого моё тело выгибается дугой, прижимаясь к дракону всеми своими стратегически важными местами.
Моё настроение стремительно портится, а вот драконье с такой же скоростью улучшается.
— Ну, выбирай, как мы будем тебя наказывать за побег? — пальцами свободной руки он проходит по моей скуле, очерчивает линию губ, при этом локоть его словно невзначай касается вершинки груди, заставляя меня судорожно вздохнуть.
Разумеется, Айварс всё замечает, но продолжает допрос с пристрастием.
— Ну и? — он ждёт ответа.
— К-какой
— Ты должна была сидеть в этой комнате. Я сам проследил, чтобы Вальгард тебя хорошо запер. Кто тебя выпустил? — Айварс чуть отклоняется, чтобы лучше видеть моё лицо.
Молчу, придумать ничего не успела, а кота не сдам, мало ли ещё пригодится. Пусть злится. Но князь уже не злится. Всё гораздо хуже. Его рука оставляет в покое моё лицо и опускается вниз. Чувствую, как ползёт вверх по бедру подол платья.
— Не смей, я не хочу, — выдыхаю со стоном, который, похоже, убеждает его в обратном.
— Насколько не хочешь? — шепчет он прямо в губы, неспешно проходясь по ним кончиком языка. — Настолько?
Айварс закрывает мне рот поцелуем, осторожно прихватывая то верхнюю, то нижнюю губу. Я могу сопротивляться агрессии, но не нежности. Да и зачем сопротивляться? Я же истинная. Никакой невесты больше нет. Он сам сказал отцу.
Кажется, даже мои кости начинают плавиться от желания. Я отвечаю на поцелуй, провожу языком по его губе, пьянея от собственной смелости, и чувствую ответную дрожь могучего тела, а ещё лёгкое касание пальцев, которые уверенно продвигаются всё выше и выше по внутренней стороне бедра.
Моё внимание раздваивается, и я упускаю момент, когда рука Айварса подбирается к самой чувствительной точке моего тела и замирает, наткнувшись на преграду в виде слипов. Может, он и удивлён, но недолго. Мужской инстинкт подсказывает ему, как обойти препятствие в виде кусочка ткани. И я ахаю от пронзившего меня яркого ощущения.
Застываю, осознавая, что стоит мне шевельнуться, и именно моё движение спровоцирует дальнейший танец его пальцев.
На мгновение просыпается разум.
— Пусти, — выдыхаю ему в губы, чувствуя, что иду по тончайшей с волосок грани, — пожалуйста, пусти, не хочу. Нет!
И вскрикиваю, когда пальцы бесцеремонно обегают горящий огнём узелок и скользят глубже.
А потом Айварс отпускает меня, и это настолько неожиданно, что моё тело скручивается сладкой судорогой.
С довольной усмешкой он демонстрирует мне свои пальцы, поблескивающие влагой:
— Настолько нет?
— Ненавижу, — со стоном вырывается у меня, а бёдра подаются вперёд, опровергая мои слова.
Тихий смех:
— Это я уже слышал.
Айварс впивается в мои губы требовательным страстным поцелуем, и я отвечаю. Сильное тело снова прижимает меня к постели, но на этот раз мои руки свободны и… обхватывают его шею, зарываясь в жёсткие волосы на затылке. Всё. Мой. Я больше не могу противиться самой себе.
Стук в дверь вырывает из горла Айварса разъярённый рык. Он на миг застывает, прижавшись лбом к моему лбу, и я дышу его частыми выдохами. Стук повторяется, к нему добавляется приглушённый массивной дверью голос Вальгарда.