Истинная хозяйка Драконьей усадьбы

Рэйн Мона

— Пусть сидят тут, пока не попадётся нужный.

Дракон с испуганным зверьком в руках скрылся за дверью оранжереи.

Остаток дня я провела в лаборатории, продолжая опыты с картофелем. И даже когда стемнело, не стала выходить, чтобы не пересекаться в Тейраном где-то в районе спальни.

И утром встала пораньше, надеясь улизнуть к своей рассаде до пробуждения дракона, но не успела.

— Ты вчера работала допоздна, — заметил он, входя на кухню.

— Это чтобы было, чем заплатить тебе за беседку.

Вот так. Чтобы не было больше никаких недопониманий

и поползновений. Я не выдержала его взгляд, в котором удивление и искорки гнева за секунду сменились азартом и восхищением, и отвернулась к плите, переворачивая кусочек поджаренного хлеба. Позади раздалось задумчивое хмыканье.

— Что ты там делаешь? Если можно узнать.

— Тост. Просто жареный хлеб с маслом.

— Я про твою лабораторию.

— А! — Я размазала по горячему хлебу кусочек масла и передала тарелку с тостом дракону. — Пытаюсь вырастить самую лучшую картошку. Самую крупную, красивую и урожайную. Подращиваю кустики, группирую клубни по характеристикам, сажаю самые перспективные и смотрю на результат. Потом повторяю. В общем, занимаюсь селекцией.

Я намазала второй тост, впилась в хрустящий хлеб зубами и только тогда заметила, что Тейран слушает мой ответ с каким-то странным выражением на лице. И на тост смотрит с недоверием, как будто видит такое впервые.

— Эва. — Он отставил тарелку в сторону и поднял подбородок, глядя мне в глаза. — Скажи мне, пожалуйста, откуда ты вообще знаешь такие вещи?

51

Я чуть не прикусила язык вместе с тостом. Жаль, что не сделала этого раньше! Откуда юной Эвалеоне, жившей после смерти родителей в чёрном теле у родственников, знать про селекцию?!

— Я… э-э… отец увлекался. Он много об этом говорил, я не всё запомнила, конечно.

Я судорожно схватилась за кружку с чаем, пряча в неё взгляд. Тейран хмыкнул и всё-таки принялся за тост, хотя не было похоже, что ответ его удовлетворил. Но это был ещё не конец.

— Итак, — продолжил он, прожевав кусочек. — Юная девушка сбегает из замка дракона, прячет метку истинности, одна одинёшенька поднимает усадьбу, ведёт дела с работниками и торговцами, ставит научные опыты…

С каждым его словом я понимала, как странно это всё звучит. Мысли метались в панике, мешая придумать хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение.

Дракон сделал паузу, ожидая моего ответа.

— Должно быть отец воспитывал тебя как-то по-особенному. Расскажи что-нибудь о своём детстве, — неожиданно попросил он. — Я ведь так мало о тебе знаю.

Последний кусочек тоста оцарапал мне горло, заставляя прокашляться. Положение спасли гардокрылы, призывно забившиеся в окно. У нас был посетитель.

У ворот стоял Ланвер. Он жизнерадостно помахал мне рукой, игнорируя угрюмого Тейрана.

— Прекрасное утро для прогулки, что думаете, Эвалеона?

Я бы сказала, что утро больше подходило для работы в лаборатории, но это означало, что придётся снова вернуться к неудобному разговору с драконом. Пришлось изобразить энтузиазм и согласиться.

— Эва, — предостерегающе прогудел Тейран за моей спиной.

—

А вас, лорд, я не приглашал. Мы и сами…

Айрек вздернул подбородок, стараясь казаться хоть немного выше и сравняться ростом с драконом.

— Эва — моя жена, — оборвал его Тейран. Он подошёл ко мне и положил мою руку на свою, согнутую в локте. — Идём.

— Пока ещё жена, — прошипел недовольный Айрек, заработав угрожающий взгляд от дракона.

Я, обескураженная внезапным прикосновением и хозяйским поведением Тейрана, не знала, как на это реагировать. Мир сузился до ощущений под пальцами: упругие мышцы, тепло, ощущающееся сквозь тонкую ткань рубашки. Пришлось приложить немало усилий, чтобы не думать об этом, а просто шагать по дороге и отвечать на вопросы соседа о делах усадьбы.

На этот раз мы обошли вокруг пруда на землях барона. Ланвер очевидно хотел поговорить со мной наедине, и присутствие Тейрана его раздражало. Он то и дело пытался поддеть его, но дракона как будто успокаивало то, что я держала его руку, и он был непоколебим как скала. Несколько раз я порывалась идти сама, но заросшая тропинка с ямами и кочками не давала возможности — приходилось цепляться за Тейрана снова.

Погода стояла чудесная. Пруд казался голубым из-за безмятежного неба над ним, вместо облаков на глади воды покачивались белые водяные лилии.

— Красота, — вздохнула я. — Надо посадить такие у себя в пруду.

Айрек сморщил нос.

— Вы достойны большего, Эвалеона. Редчайшие цветы из моего сада ваши — приходите и выбирайте.

— К сожалению, в моей оранжерее теперь хомячья тюрьма, — саркастически отозвалась я. — Так что с редкими цветами придётся повременить.

— Прискорбно, что вам приходится всем этим заниматься, — с готовностью ответил барон. — Моя жена никогда бы не пачкала свои прекрасные ручки и не забивала свою голову такой ерундой.

Он со значением посмотрел на меня. Мускулы на руке Тейрана ощутимо напряглись, и я слегка сжала её пальцами, призывая его оставаться спокойным. Правда, при этом немало разволновалась сама.

— Хотел бы я посмотреть, кто отдаст за тебя свою дочь, — проронил дракон.

— Некоторые женщины склонны выбирать сами, — безмятежно улыбнулся Ланвер и незаметно мне подмигнул.

Тейран безусловно уловил намёк, потому что мышцы под моей рукой снова дрогнули. Пора было завязывать с прогулкой, пока эти двое не подрались. Пришлось объявить, что я устала, и спешно идти обратно.

На прощание барон не преминул ещё раз подраконить Тейрана.

— Кстати, Эвалеона, я заеду за вами завтра после обеда. Вы же помните про танцы?

— Танцы?

Дракон нахмурился, глядя на меня. Я наконец отцепилась от его руки, чувствуя, что сейчас не время размякать.

— В Мадхорне будет праздник. С танцами.

— И ты туда пойдёшь?

— Да, а что? Я, между прочим, тоже жительница деревни.

Ланвер, казалось, был рад, что мы препираемся. Вид хмурящегося дракона его без сомнений радовал, так что расстался с нами он в прекрасном настроении. А вот мы дошли до ворот молча, думая каждый о своём.