Истинная на двоих, или Краденая невинность
Шрифт:
— Хм, — Арман задумчиво потер подбородок. — Хочешь закончить, как эта русалка? — и вперился в меня пытливым взглядом.
— Что хочу, не важно. Я отвечаю за свою страну и должна делать то, что требует совет и король с королевой. Из-за смерти отца меня скорее всего выдадут поспешно замуж и коронуют. Все предсказуемо, — прижавшись щекой к холодному стеклу, я тяжело выдохнула. Дрожь не отступала, казалось, что даже сильнее стало колотить.
— Всегда есть выбор, — глухо отозвался оборотень. — Твоя мать еще молода и сможет
— Я никогда не предам отца, — отрезала и обняла себя руками. Холодно здесь, и небо нахохлилось дождем — вот-вот ливень пойдет. — Да и мама не выйдет замуж второй раз и не по любви. Я ее знаю.
— Тогда не жалуйся на свою судьбу. Это твое решение и ты ничего не хочешь менять.
Крупные капли, будто подчеркивая сказанные Арманом слова, забарабанили по крыше повозки.
— Я и не жалуюсь, а менять что-то — предавать родных, — усмехнулась. — Извини, что мешаю тебе ехать в тишине. Лучше, и правда, буду молчать.
— Да, лучше так. Мы слишком разные, чтобы говорить по душам, — оборотень вернул мне усмешку и отвернулся.
Через долгие минуты дороги повозка качнулась и остановилась напротив постоялого двора.
— Дурак ты, Арман… — выплеснула я после тягучего молчания. — И это не лечится, — открыла дверь и ступила в объятия дождя.
Оборотень схватил меня со спины за талию, потянул в воздухе к себе и припал губами к уху.
— Дурочка ты, Лиа. Будет тебя трахать нелюбимый, пыхтеть на тебе, слюнявить кожу, а потом под его храп ты будешь рыдать в подушку, обо мне вспоминая, — ловко выставил меня наружу, под потоки дождя и, отпрянув, ехидно улыбнулся.
Я зарычала и оттолкнула его от себя. Прихрамывая на больную ногу, пошла ко входу таверны, под спасительный навес, но неожиданно поскользнулась и упала набок. Благо успела подставить руку, но зато измазалась в грязи и поцарапалась о куст шиповника, что подрагивал под хлесткими каплями.
Арман, сжимая в руках мои покупки и сверток с костюмом, медленно подошел ближе. Издевательски рассмеялся, переложил вещи на другой локоть и, прижав их к груди, подал мне свободную ладонь, чтобы помочь встать.
— Спасибо, — выдавила я вымученно, — сама справлюсь, а то еще измажу Ваше Лохматое Высочество, — кольнула поглубже, но он пропустил обращение мимо ушей.
— Попробуй, — хохотнул.
Я переместила вес на здоровую ногу, схватилась за кусты и попыталась встать, но под ливнем, холодным и диким, это было сложно, голень сводило от боли и холода. Влажные пальцы соскальзывали с гибких колючих веток, и я, не справившись со стихией, плюхнулась на попу прямо в лужу. Зато магии будет завтра вдоволь — после дождя сил всегда больше, чем обычно, да только я все равно маг недоразвитый.
— Сдаюсь, — и, понимая, что промокла до нитки и промерзаю до кости, подняла
— Горе ты мое, — иронично вздохнул оборотень и, наклонившись, подставил плечо.
Я вцепилась в крепкие мышцы и вернула спасителю улыбку, хотя она и была больше похожа на оскал. Плевать, сейчас единственное, что я хочу — это горячий чай и теплая постель.
Как только я приподнялась, Арман вручил мне сумки и сверток. Подхватил меня на руки и занес в душное помещение таверны. Задержался у барной стойки и заказал в комнату горячий травяной отвар, вино и ужин.
И только здесь, в затененном помещении, в легком гуле голосов, с запахом пива и жареного мяса, я поняла, как сегодня была близка к насильственной смерти. Вжалась в оборотня, спрятала лицо за сумками и молча глотала слезы до самой комнаты. Это невыносимо. Рядом с Арманом я постоянно, как нюня. Вот вам и сильная альена…
Толкнув плечом дверь, он внес меня в номер и усадил на мягкую кровать. Пододвинул круглый столик и с тревогой вгляделся в мое лицо.
— Что такое? — присев рядом, заправил за ухо выбившуюся мокрую прядь. — Прости, я не хотел обидеть. Там, в подворотне. Просто так испугался за тебя…
Я прикусила щеку, желая задушить слезы, но, глядя в зеленые глаза, забыла, как дышать.
— Как… — шевельнулись губы. — К-как ты меня нашел?
Оборотень сгреб меня в охапку и, укрывая теплым уютом своего тела, прижал к себе.
— Я вернулся в комнату, но тебя не застал. Спустился в таверну. Прислужница сказала, что ты ушла к подъездной дорожке. А здесь извозчики обычно только на рынок везут, — пожал плечами. — Лучше скажи, откуда у тебя золото?
— У тебя стащила, — сдавлено хихикнула ему в рубашку. — Накажешь теперь?
— Нет, — усмехнулся. — Могла просто сказать, что тебе нужно, я бы все купил.
— Ты… не захотел бы слушать, — я зябко поежилась. С волос стекала вода, а одежда неприятно липла к телу. Я потерлась щекой о большую грудь оборотня и, не стыдясь, заурчала от удовольствия. От Армана приятно веяло жаром, как от раскаленных угольков.
— Неужели ты считаешь меня таким чудовищем? Я всегда готов тебя слушать. Просто иногда твои слова сильно ранят, — погладил по моим мокрым волосам ладонью.
— Разве у чудовища не плотная броня от всяких бессмысленных слов? Я ведь брызжу ядом, потому что… — стиснула его рубашку холодными пальцами, — мне больно.
— Я знаю, — сжал мою руку и поднес к губам, обдал горячим дыханием пальцы и поцеловал. — Чувствую твою боль, но не знаю, как еще ее заглушить. Подскажи. Я сделаю все, что пожелаешь.
Подняла на оборотня взгляд и утонула в яркой зелени глубоких озер, обрамленных мокрыми ресницами.
— Позволь тебя лучше узнать, не закрывайся. Я хочу этого. Знаю, что буду страдать потом, но сейчас… не отталкивай.