Истинные боги
Шрифт:
Землянин еще немного помолчал.
– А если на минуту предположить, что нечто подобное… в принципе возможно, – начал он осторожно. – И при определенных условиях… интересы наших планет могут совпасть…
Святейшая пришла в такое волнение, что даже нарушила этикет и вскочила с ложа. Глаза ее горели. Двое младших членов тройки быстро и почтительно привстали, как в зеркале повторяя ее движение.
– Это было бы исключительной, невероятной удачей! Если подобное действительно произойдет, я заверяю вас, что сопутствующие обряды будут настолько значительны, настолько! Духу благородного
Землянин немного помолчал.
– То есть, выражаясь привычным для нас языком, вы его наградите, – сказал он. – Посмертно.
– Совершенно точно.
– Что же, для нас этот жест тоже будет немаловажен, – с серьезным видом произнес землянин.
– Вы меня не поняли! Дело вовсе не ограничится лишь одним фактом награды, совсем нет! Целый год, во всех центральных храмах планеты будут славить благородный дух инопланетника-землянина. А новый, грандиозный храм, уже заложенный в честь находки святыни, после освящения станет носить его Имя! – быстро продолжила марканка, глядя на собеседника в упор своими немигающими глазами. – Согласитесь, это будет абсолютно беспрецедентная акция. Наш самый главный Храм будет носить имя инопланетника, имя землянина, нашедшего Третий Обретающий и пожертвовавшего ради этого своей жизнью! Какое значение это окажет на дальнейшее развитие отношений между нашими системами, можно предугадать без труда.
Землянин с довольным видом чуть откинулся на ложе, осторожно разминая затекшую спину.
– А если вы пообещаете приложить некоторые усилия к тому, чтобы помочь нам быстрее разрешить некоторые спорные вопросы нового договора, о котором я вкратце упомянул в начале разговора…
Он закончил предложение выразительным взглядом.
– Вы разумеется понимаете, что мы не вправе вмешиваться в деятельность правительства, – также выразительно глядя на него, ответила марканка. – Наша сфера – духовная жизнь общества и ничего более. Но я даю вам слово, что мы сделаем все возможное… и даже намного больше этого!
Несмотря на различия между цивилизациями, собеседники прекрасно поняли друг друга. Землянин вежливо улыбнулся и согласно правилам, первым поднялся с ложа.
– Вашего слова мне вполне достаточно. Я срочно отбываю с докладом к своему правительству и полагаю, что не заставлю вас слишком долго ожидать ответа.
– Мы горды общением с вами, Высокочтимый Посланник и будем ожидать вашего возвращения с огромным нетерпением.
Они церемонно раскланялись. Марканка наклонила голову и немного подалась вперед.
– Вправе ли я… хотя бы намекнуть… – умоляюще произнесла она. – Разумеется, только Анклаву и больше никому… никому…
– Думаю, что да, – медленно сказал землянин и утвердительно кивнул головой. – Вправе.
Эвелин решительно махнула рукой в длинном, ниспадающем как волна рукаве, разом пресекая его лепет.
– Сегодня я пришла сюда совсем не для того, чтобы в очередной раз выслушивать
– А для чего же?
– Ты что, не видишь, как я одета?
– Вижу, – немного растерянно ответил Дэвид. Его Эвелин, в легком, как пух, белом кружевном платье, была прекрасна, как богиня. – И ничего не понимаю.
– Так я и думала. Сегодня я здесь для того, чтобы сделать тебе предложение, – сердито ответила Эвелин, но в глубине ее глаз внезапно запрыгали предательские смешинки. – Доктор Загреб заверил меня, что ты в состоянии выдержать небольшое потрясение. Так что придется тебе потерпеть. Конечно, обычно первым предложение делает мужчина, но эта традиция давно устарела. К тому же ты такой нерешительный, что я просто устала ждать.
Если Эвелин хотела поразить своего избранника, то ей это вполне удалось. Дэвид оторопело смотрел на нее, широко открыв глаза. Эвелин не удержалась и показала ему язык, а потом звонко расхохоталась. Дэвид тоже невольно улыбнулся в ответ. Однако улыбка у него получилась растерянной.
– Ты действительно была у главного? – осторожно спросил он. – И он тебе все рассказал?
Эвелин утвердительно кивнула.
– Да. Теперь я знаю про тебя все. Даже то, чего ты сам не знаешь. Правда, каюсь, про свои намерения я им ничего не говорила.
Дэвид осторожно покачал головой.
– Эви, даже того, что знаю я, вполне достаточно. Я обречен. Ну, положим, при большой удаче, я смогу протянуть еще несколько месяцев. Безвылазно находясь здесь, в этой медицинской клетке. Но не больше.
Он остановился, увидев отрицательное движение ее головы, но потом упрямо продолжил:
– Какой смысл в том, что ты говоришь? У тебя впереди целая жизнь. Зачем тебе это, какой интерес возиться с калекой? Да еще такой девушке, как ты. Разве этим шутят? – улыбка его постепенно погасла, а в растерянных глазах мелькнула боль. – Любимая, я не этого заслужил… Зачем ты так?
– Я вовсе не шучу, – также решительно, как и прежде, ответила Эвелин. – Я хочу стать твоей женой и как можно скорее. Если ты, конечно, тоже этого хочешь.
– Ты хочешь сказать, что всерьез хочешь этого? И согласишься еще несколько месяцев жить такой жизнью? – Дэвид недоверчиво смотрел на нее. Потом опустил глаза и тихо сказал:
– Эви, ну зачем ты обманываешь и меня и себя? Ведь такого просто не может, не должно быть!
– Замолчи, пока мы не поссорились, – тихо и сердито сказала Эвелин. Глаза ее опасно сверкнули. – Ты… ты как был, так и остался круглым дураком! Вот это наверное действительно неизлечимо!
Эвелин порывисто вскочила и прошлась по комнате. Потом опять присела около Дэвида и строго посмотрела на него. Дэвид невольно улыбнулся, хотя ему было сейчас совсем не до смеха. Смотреть на свою любимую было для него такой отрадой, что даже рвущая тело боль, казалось немного отступала. Она была такой прекрасной, его Эви, особенно когда сердилась. Однако Эвелин не собиралась отступать.
– Не увиливай, Дэвид. Мне нужен прямой ответ.
– Он может быть только одним, – Дэвид собрал силы и упрямо покачал головой. – Нет и еще раз нет.