Источник пустого мира
Шрифт:
— Да, это он. Его клинок.
Как будто у нас были причины сомневаться.
Дальше мы шли по залам и коридорам этого… градообразующего предприятия. Залы и коридоры занимали не квадратный километр. От закопченных и забрызганных кровью стен отпрыгивало эхо наших шагов. Синон действовал с разнообразием: уничтожал то мечом, то огнем, не применял только «Содом и Гоморру». Может, берег для чего-то энергию?
Или же просто впал в неуправляемую ярость. Тео же сказал — просто не смог остановиться…
Но своего он добился, с-типы здесь были выкошены
Шли себе, слушали эхо и не смотрели друг на друга. А залы все не заканчивались, и постепенно до нас начало доходить, что эти залы уж очень странные для торгового центра или военного бункера.
Они были пусты.
Часть из них занимали разгрузочно-погрузочные механизмы, но больше всего встречалось железных заслонок, дверок, а то и массивных дверей, похожих на створки грузового лифта.
Возле одной такой Виола остановилась.
— Ничего не понимаю, — призналась она. — С детства была уверена, что это — заброшенный торговый центр, где живет всякое отребье. А тут как будто не жил вообще никто.
Мы стояли в самом крупном из всех залов, которые нам попадались пока что. Привычных железных дверей тут не было. Зато имелся подозрительно гулкий пол, по которому Виола со злостью топнула.
— Здесь никто никогда не жил, — тихо подтвердил Тео. Воздух вокруг него начал искрить, как только мы подлетели к центру, сейчас свечение улеглось, зато у архивариуса был совершенно убитый вид. — И здесь никогда не было торгового центра. Мы в крематории.
Эдмус мгновенно взвился в воздух, а из какого-то угла донесся голос Веслава:
— Он прав, пол опускается. И обугленным тут все было до визита Синона.
Нам и без того хотелось на воздух, а после этого захотелось выскочить за дверь сразу же.
— Здесь сжигали людей?
— Нет, не людей, — ответил Тео, — книги.
Он держал в руках несколько обугленных страничек с приставшим к ним корешком — подобрал в углу.
— На кой черт? — удивилась Виола в полной тишине. — Есть же электронные…
— И давно вы читали электронный сборник стихов?
Виола фыркнула носом, изображая презрение к сборникам, стихам и архивариусам.
— Вы не смогли бы, даже если бы захотели. Около трех лет назад сначала одна за одной исчезли все электронные библиотеки — их просто удалили. Потом электронные каталоги книг. Я тогда как раз… общался с несколькими подполными хакерами — теми, что помогли мне с Корой… Они исследовали этот феномен. Показывали мне разновидности вирусов, стиравших художественную — только художественную литературу.
Хм, запусти такой вирус в мой комп — и большинство книг не пострадало бы. Еще вопрос, что там можно назвать художественным…
— Так а… зачем? Работа Программиста с его желанием всех от всего спасать?
— Приказ правительства, — ответил Тео, устало пожимая плечами. — Впрочем, среди населения
— А печатные издания было уничтожить не так просто?
— Да, в силу их количества. В нашем мире было удивительно много книг, и на их уничтожение потратили много времени. Думаю, это началось около четверти века назад, когда это место было переоборудовано. Из библиотеки, — пояснил он. — Здесь была крупнейшая в окрестностях, а после из нее сделали многофункциональный крематорий. Сначала, конечно, здесь уничтожались только старые, оппозиционные или не прошедшие какую-либо цензуру издания, десять лет назад начался массовый отбор того, что может считаться ненужным, а три года назад прекратился даже отбор. Думаю, теперь моя библиотека осталась последней в нашем мире.
— Как же ты ухитрился ее отбить?
— Просто подавляющее большинство книг проклинает того, кто выносит их из библиотеки.
— «Фаренгейт 451», — пробормотала я, поёживаясь.
В этом пустынном зале было погано, как и в любом крематории. Совсем недавно из разных городов сюда свозились тысячи, миллионы книг, потом их сваливали на пол в таких комнатах, как эта, и или бросали в топку, или…
— А все-то не сожгли!
Эдмус уже успел облазить и смежные помещения, и подвал.
Как раз в подвале, по соседству с самими печами, он и обнаружил склад. Пол был завален книгами по пояс, приходилось ходить по ним, проваливаясь, все они лежали кое-как, неупакованные, с разноцветными обложками, местами отставшими страницами — как ненужный хлам, который сгребался при помощи машин — и отправлялся почему-то даже не на переработку, а на аутодафе. Чтобы ничего, кроме пепла, не осталось.
— Но кто… — голос Йехара дрогнул, — и зачем?
Тео не ответил, он бережно пролистывал какую-то поднятую книжку, причем держал ее как священную реликвию. В его озаренном, живом лице в этот момент был такой резкий контраст, с с-типами Программиста, что нас с Веславом стукнуло одновременно:
— С-вирус!
— Что?
— С-вирус! — повторил алхимик нетерпеливо. — Я-то еще голову ломал, как он действует и почему с Тео не работает? Специальность, аконит и горицвет, специальность же! Всю жизнь сидел над книжками… прочитал тонны классики и истории… ну, и какие стереотипы ему можно навязать? Остальное население тут штаны протирает за игралками, говорилками, бродилками… готовые сценарии, готовые условия, мозги по полочкам разложены!
— С-вирусу и делать-то почти нечего, — подтвердила я. — Мы же говорили о том, что Программист в первые годы после изобретения этой дряни начал пропихивать своих людей в правительство. Ну, и что удивляться такому приказу. Они продавили это решение — готовили почву для его игрулек в стандартные героические ситуации. А повстанцы… Ставлю на что угодно, магия, конечно, влияет, но в подполье ушли те, кто был более образованным или критичным, чем остальные! Более…