Источник пустого мира
Шрифт:
Архивариус сглотнул, выдавил кривую улыбку и заметил тихо:
— Если у меня что-то не получится, у вас может и не быть такой возможности, — чем подтвердил, что хоть какие-то остатки духа в нем сохранились.
А Йехар уже вовсю готовился к произнесению того самого заклинания, которое придаст нам нужное направление. Попутно — к открытию портала. Старательно, как гоголевский Фома, очертил вокруг себя ровный круг Глэрионом… практически идеальный циркуль получился! Затем по кругу принялся вычерчивать руны пространственных перемещений. Мгновенно прыгать через пространство могут только врожденные телепорты, вроде Ыгх или светлой
Мне стало несколько нехорошо, когда я увидела, что Йехар именно руны вычерчивает не очень-то уверенно. Сюда бы Андрия, коллегу-подмастерье! Зануда, конечно, страшный, все светлые от него стонут, но в рунах разбирается отменно.
— Э-э, Веслав? — неуверенный голос Йехара яснее ясного давал понять: рыцарь сам не очень-то представлял, что написал вокруг круга. — Как ты полагаешь, можно начинать?
Алхимик, которому светило остаться посередь руин, да еще и в роли няньки для Тео, мрачно зыркнул из-под бровей, на которые норовила наползти повязка.
— Отчего ж нельзя, вашбродие, — язвительно отозвался он. — Почти идеальный портал на несколько персон на тот свет.
— Что? Руны не те?
— Да нет, вполне те. Просто ты начертил их в порядке, из-за которого вас может распылить в воздухе. Хотя, может, уши Эдмуса и останутся…
— Только уши? — поразился спирит, трогая заостренное достояние. — А если самое ценное — вроде языка, клыков, когтей?
Про крылья не вспомнил, мысленно удивилась я. Йехар, приоткрыв рот, пялился на руны, явно не знал, чего куда переставлять, Веслав, тяжко вздохнул, поднялся, прихватил костыль и пошел исправлять, и через несколько секунд оба знатока древних рун прочно завязли возле неготовой проекции будущего портала. Кажется, у Веслава тоже подкачала память, а может, Йехар с ним не соглашался. Во всяком случае, один костылем чертил одно, второй мечом второе, а Эдмус прямо поскуливал от желания подойти и тоже что-нибудь нарисовать на земельке.
— Вдруг у меня получится лучше всех? — предположил он. — Вы же знаете, дуракам везет…
Мы не ответили. В ступоре был не только Тео: я, например, уже перешла в полумертвое состояние. Если на самой ранней стадии возникли такие проблемы, что же будет, когда портал придется открывать?
— Тео, — сказала я тихонько и жалобно, — если от меня хоть что-нибудь останется — ты же похоронишь это как следует?
— Ольга, вы когда-нибудь видели меня в истерике? — вопросом на вопрос ответил Тео. Пришлось признаться, что нет, на что архивариус заметил: — Еще пара таких замечаний — и увидите.
Виола, конечно, тут же предложила и мне, и ему, услуги по успокаиванию, но мы отвергли.
Перед смертью не надышишься. Только я успела продумать проникновенную речь прощания со всем этим непрекрасным миром (не выветрился еще с-пафос!), как Йехар заявил тоном, полным лживого оптимизма:
— Готово!
А Веслав прибавил тоном реалиста:
— Вроде как…
Чем едва не загнал все же Книжника в истерику. А может, и загнал: уж очень подозрительно Тео задыхался, когда мы занимали свои места.
— Йехар, — раздумчиво выдала Виола, становясь в круг последней. — А ты раньше открывал порталы?
— Э… да-а… — засчитаем
— Тео? — разом вопросили мы, но Книжник только задохнулся пуще прежнего и руками развел. Золотого сияния вокруг него не было. Ни единой искорки.
— Я говорил, что не могу это контролировать…
И много раз, а мы все еще на что-то надеялись. Виола инстинктивно шагнула вперед, ее глаза пристально были устремлены на переносицу Теодора. Триаморфиню удержал Йехар, а Эдмус предложил радостно:
— Нет проблем! Мне этот круг не нравится, выйдем, посидим пару неделек, подождем, пока твои силы прибредут обратно…
Как бы теперь ранимый Йехар не оказался в панике — а ведь ему еще направление держать! Нужно искать какой-то катализатор, то есть, по сути, делать то, чего Виола не смогла добиться за все время обучения.
— Тео, э-э… вспомни что-нибудь этакое! Подумай насчет Шестого Сиама…
— Или насчет Ыгх…
— Теодор, попытайся вообще… подумать хоть о чем-нибудь, — Йехар предлагал наилучший вариант. Паника на лице Тео уже достигла такого градуса, что едва ли архивариус вообще мог думать.
— О цветочках… — ехидно подпел Эдмус. — О цветочках и Ыгх… о Ыгх, которая держит цветочек и прыгает по Шестому Сиаму…
Глаза у архивариуса начали округляться так, будто мыслям было слишком тесно в мозгу, и они искали себе ближайший выход. Если бы мы сделали еще несколько попыток коллективной психотепапии — могу точно сказать, чем это кончилось бы: перегоревшими предохранителями в мозгу источника мира сего. Но как раз в тот момент, когда мы сами уже уверились в том, что такими темпами сподвигнем Тео не на сотворение стихий, а на пар из ушей, со своего места со вздохом поднялся Веслав.
И с видом «ох, дилетанты! Ладно, в последний раз…».
Опираясь на свой костыль, алхимик доковылял до Теодора и бросил тому пару фраз, которых мы не расслышали. Могу поклясться, что-то там было насчет «картины». Картина? Сознание с готовностью выдало массу ненужных ассоциаций, включая «жил был художник один…», но Теодор бросил взгляд куда-то поверх нас — и через секунду мы увидели, что метод Веслава сработал безотказно.
Полыхнуло уже знакомым нам прозрачным и теплым золотом, и пламя из Глэриона ударило, как из огнемета. Эдмус чудом сохранил свой нос в целости. Йехар растерялся на миг, потом шепнул:
— Держитесь друг за друга, — протянул вперед вторую, не занятую клинком руку — и загорелся круг и руны вокруг нас, и в треск пламени стали вплетаться обрывки непонятных слов, которые произносил светлый странник. Слова все падали и падали и составляли незримую цепь, и я еще успела увидеть измученное лицо Теодора, объятого золотистым маревом, и злорадную мину Веслава — мину алхимика, который в очередной раз сделал нас на интеллектуальном фронте.
Следующей мысли не было, потому что пространство решило приготовить из нас фирменный коктейль «Равновесная Дружина». Швырнуло вверх, потом вниз, потом вбок, потом опять вниз, как мячик, прыг-скок, потом завертело, как в центрифуге, потом нас, кажется, начали медленно пропускать через мясорубку, и я была уверена, что комментарий принадлежал Эдмусу: