Источник Шиюна
Шрифт:
«Она могла оставить меня умирать здесь, в этом мире, а сама уйти дальше», — подумал он, завязывая дрожащими пальцами шнурки на одежде.
Но теперь (после того, как перспектива открылась перед ним), эта мысль не так устрашала его, и, мало-помалу, он терял самого себя, а она приобретала все. Убийство толкнуло его к ней, братоубийство, а служба илина была лишь искуплением. Он размышлял о самом себе, о том, кем он был и кем он стал, и тот человек, которым он стал теперь, больше не способен был на преступление, которое он когда-то совершил. Он облачился в кожу и металлические доспехи, в которых
Пока что у тебя нет выбора, — предупредила его Моргейн, — как нет его и у меня. Он пристегнул лук Роха к поясу, и этот груз тяжестью лег на его сердце. Он почувствовал желание использовать его.
Тень легла у двери, и он поднял глаза. Это была Моргейн еще с одним подарком — длинным мечом в ножнах.
Он повернулся и принял клинок из ее протянутых рук, поклонился и прижал ножны ко лбу, как человек, который принимает подарок от своей госпожи. Это была вещь кваджлов, он не сомневался в этом, и даже в большей степени, чем Подменыш, который по крайней мере был сделан человеком. И с ним в руках, впервые за все время их путешествия через эту землю, он почувствовал гордость, чувство, которое Моргейн особенно ценила. Он вытащил меч из ножен и увидел, насколько добротно тот был сделан: с двойным лезвием, с четкими кваджлинскими надписями. Он был длиннее самых длинных мечей жителей Карша, а лезвие его казалось очень тонким, и это было как раз то оружие, с которым он умел обращаться.
— Я благодарю вас, — сказал он.
— Будь во всеоружии. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из этих людей нанес тебе удар в спину, а они бьют только так. Они волки, чужаки, случайные союзники, ищущие сиюминутную выгоду.
Он повесил меч на свой пояс, продев его через кольцо на плече в наиболее удобном для него положении. Ее слова тронули его своей прямотой.
— Лио, — сказал он тихим голосом, — давайте уедем отсюда вместе. Забудьте этих людей.
Она кивнула назад в сторону улицы. — Дождь все еще моросит. Мы тронемся сегодня вечером, когда наводнение спадет.
— Лио, я сделал то, что вы просила. Теперь ваша очередь уступить мне. Я пойду готовиться к отъезду прямо сейчас. Я оседлаю лошадей, и мы заночуем уже где-нибудь в другом месте. Лучше холод и дождь, чем оставаться этой ночью здесь.
Он видел ее беспокойство и сомнение и видел, что ее раздражала неизвестность, ей хотелось знать, что происходит сейчас за камнями и поднявшейся водой. И на секунду он почувствовал в себе волнение, какой-то инстинкт говорил ему, что рядом с ними есть кто-то еще.
Она махнула в сторону другой комнаты.
— Книги… я только начала знакомиться с ними.
— Не доверяйте этим людям.
— Иди, — неожиданно приказала она ему, — иди посмотри, все ли спокойно.
Он запахнул свой плащ, подобрал шлем и, помедлив, оглянулся на нее.
Он все еще был неспокоен, оставляя ее в этом месте, и считал необходимым предупредить ее о людях, которым она откроет дверь. Но он не мог приказывать ей. Он надел шлем и прошел между охранниками, взглянув на них с недоверием. Затем вгляделся в другой конец коридора, где без еды и питья был заключен Гинун.
Еще
Он поспешно запахнулся в тяжелый плащ и застегнул его. Миновал болотников, которые повернувшись смотрели на него и делали знаки, которых он не понимал. Затем вошел в спиральный коридор крепости, прошел мимо других людей, чувствуя спиной их взгляды. Даже вооруженный, он не чувствовал себя здесь в безопасности. Факелы горели, воткнутые возле каждой двери, их было дикое множество; маленькие люди из Эрина свободно сновали вперед и назад, некоторые из них были пьяны и в своих крестьянских одеждах не сочетались с окружающей их роскошью. С тяжелым взглядом он проходил мимо других людей — высоких и утонченных, похожих на Фвара. Что-то угрожающее было и в них.
Люди из Бэрроу и болотники, сказала Моргейн, называя тех, кто следовал за ней. Люди Бэрроу — неожиданно дошло до Вейни.
Маай.
Сородичи Джиран.
Он стал торопиться, спускаясь по коридору. Террор, пропитавший воздух этого места, отныне обрел для него имя.
Во дворе было куда спокойнее, чем в главной башне. Люди, которые попадались ему по дороге, останавливались и смотрели на него. От этого Вейни было жутко, но они только стояли и наблюдали за ним.
Он нашел конюшню, где Сиптах и его вороной стояли вместе, о них хоть и плохо, но позаботились. Рядом, на перекладинах висели седла. Лошадь обрадовались появлению знакомого человека.
Что-то шевельнулось в тени; он замер, прислушиваясь, и потянулся рукой к мечу.
— Господин, — прозвучал из темноты тихий дрожащий голос. Женский голос.
Он стоял, прислонившись к стропилам в конюшне, по голосу узнав ее. Она пошевельнулась и он увидел в темноте что-то белое.
— Джиран, — позвал он ее мягко.
Она вышла, ступая осторожно, словно все еще не была уверена в нем. На ней по-прежнему была все та же оборванная юбка и блузка. Из волос торчала солома. Она стояла, держалась за стропило, на приличном расстоянии от него, и казалось, что она едва держится на ногах.
Он задвинул меч обратно в ножны и подошел к ней.
— А мы искали тебя, — сказал он.
— Я была около лошадей, — ответила она тонким голосом. — Я знаю, что она пришла. И я не знала, что ты жив.
Он тяжело вздохнул, осознав, что один из его кошмаров наконец-то закончился.
— Ты в безопасности. Теперь здесь люди из Хию, твои сородичи.
Она долго молчала. Ее глаза обратились к седлам, висящим на стропилах, затем снова на него.
— Вы уезжаете?
Он понял, что она имеет в виду, и печально помотал головой.
— Многое изменилось. Тебе небезопасно находиться с нами. Я не могу взять тебя.
Слезы потекли у нее из глаз. Неожиданно в ее взгляде промелькнула ярость, и он вспомнил, как нашел эту девочку, одну на болотистой дороге.
А теперь он должен оседлать лошадей и вернуться к Моргейн, доверив лошадей Джиран.
— Хотя бы увези меня из Охтидж-ина, — сказала она.
Вейни не мог смотреть на нее. Он устроился на одном из седел, раздумывая, как поступить.
— Пожалуйста, — попросила она.