Источник судьбы
Шрифт:
– Зачем обмануть! – Анунд сделал серьезное лицо. – Ты рановато бросаешься такими суровыми обвинениями, Рерик конунг! Я выполню мои обещания. Но зачем же грабить? Возможно, жители Бьёрко предложат нам достойный выкуп. И весь он достанется тебе и твоим людям! Я не возьму себе ничего, обещаю.
– Выкуп меньше, чем сокровища Бьёрко.
– Но он достается даром, без битвы и кровополития. Тебе ли не знать, насколько это лучше! Ведь я помню твои рассказы о Франкии – если тебе предлагали достойный вкуп, ты принимал его. Скажем, я помню, за первый тамошний город ты взял сто фунтов серебра. Это ведь примерно двести марок, верно?
– Примерно так.
– А как знать, что имеется в распоряжении здешнего фогта?
– Но вернуться сегодня Бьёрн едва ли успеет. А мы за сегодняшний день сделаем свое дело и уйдем. Ну, пошли.
В сопровождении ярлов и части дружины Рерик и Анунд снова переправились на Бьёрко и поднялись к воротам крепости. Там их уже ждали Хергейр фогт и еще двое (Катлы сегодня не было). Возле ног Хергейра лежали четыре плотных мешка, и сразу было видно, что внутри серебро.
– Обсудив наше положение, мы решили предложить тебе выкуп, Рерик конунг, – поприветствовав их, заговорил Хергейр. – Уповая на милость Божью и твое христианское милосердие – ибо нам известно, что и тебя коснулась благодать, – жители Бьёрко собрали выкуп в двести марок серебром, и его мы предлагаем тебе для заключения мира.
– Это отличный выкуп! – с воодушевлением заговорил Анунд. – Целых двести марок! Огромное богатство! И все оно твое, Рерик, я не возьму себе ни одного эйрира, ни одной половинки скиллинга! Все это принадлежит тебе, и ты можешь взять серебро прямо сейчас. Я сейчас же прикажу принести весы, и мы все взвесим заново.
– Э, погоди! – осадил его Рерик. – Я ведь еще не согласился!
Его ярлы плотнее обступили их, на лицах было недовольство, слышался ропот.
– Да они над нами смеются!
– Ты что, мужик, соображаешь, что говоришь?
– Двести марок!
– Да тут у каждого по двести марок припасено!
– Нас тут за дураков держат, конунг!
– Мы что им, дурни с дальнего хутора, что любой монетке рады! Да мы во Франкии такую добычу брали, что во всем их вшивом вике и половины такого нет!
– Нашли чем нас удивить!
– Ну, у каждого – это едва ли, но я уверен, что на Бьёрко весьма многие люди могут в одиночку дать двести марок, лишь бы их самих и их семьи не трогали. – Рерик переводил гневный взгляд с Анунда на Хергейра. – Две тысячи марок – вот об этом я бы согласился поговорить!
Ярлы поддержали его гулом и выкриками.
– Если уж Анунду конунгу так хочется сохранить Бьёрко в целости – хотя надо было раньше думать, зачем ему разоренный вик, когда просил меня о помощи и обговаривал условия! – то я, так и быть, соглашусь на выкуп. Но я не бродяга, от которого можно откупиться куском черстового хлеба и хвостом селедки!
– Но какая же это селедка, Рерик конунг! – воскликнул Хергейр. – Вспомни о Боге! Двести марок – это огромная сумма!
– Мне самому решать, какая сумма меня устроит! Две тысячи марок завтра здесь в это же время – или мы прямо сразу начинаем осаду. Я и мои люди имеют опыт – во Франкии мы брали города, по сравнениею с которыми ваш Борг – жалкий курятник из прутиков! И если ваши люди слишком любят свое серебро, уже завтра они лишатся и серебра, и свободы, и жизни.
Повернувшись, Рерик пошел прочь. Анунд и Хергейр выразительно переглянулись. «Что же ты?» – говорил взгляд фогта. – «А что я могу?» – отвечали разведенные
Чтобы жители Бьёрко не считали его за шутника, Рерик приказал немедленно начать делать лестницы для осады крепости. Причем делать их, разбирая дома поселения, те, что поближе к Боргу и получше оттуда видны. Над улицами и пристанью стоял стук топоров, треск дерева, крики. Оттар жалел, что нельзя поджечь пару домов – если займутся строения всего острова, это сильно затруднит жизнь самим захватчикам, да и дым будет мешать осаждать крепость. Готовые лестницы приносили и складывали неподалеку от ворот. Одновременно Рерик приказал осматривать дома и строения, забирать все, что может пригодиться, и грузить на свои корабли. Запасы товаров, более громоздких, чем серебряные монеты, которые бежавшие в Борг торговцы не могли захватить с собой, теперь покидали склады безо всякой уплаты, и это тоже было хорошо видно осажденным. Люди Рерика забирали ткани, дорогие кувшины, отделанные оловом, стеклянные кубки, бусы из камня и стекла, резную кость, меха, шкуры, кожи, то же железо. Лодки сновали между береговой линией и стоявшими поодаль кораблями, даны, фризы и смалёндцы работали не покладая рук, загружая лангскипы своим новым богатством, до Борга долетали их веселые крики и даже песни.
А жителям Бьёрко было впору плакать и причитать. Они очень хорошо понимали, что надежд у них нет никаких. Столь малым числом, за ненадежными уреплениями, имея за спиной обрыв и море, они никак не могли ни отразить нападение, ни бежать. Весь день в Борге кипели споры. Одни предлагали скорее принести жертвы богам, даже выбрать для этого по жребию человека, христиане призывали отбросить богов, которые так плохо защищают свой народ, и дать обеты Иисусу Христу.
Анунд конунг тем временем не отходил от Рерика. Снова и снова он уговаривал согласиться на предложенный выкуп или хотя бы снизить требования. В отчаянии он даже обещал подарить Рерику Ильминну, на что тот ответил, что возьмет сам, если захочет – и эту рабыню, и все на этом острове, что ему только приглянется. Помешать ему силой Анунд не хотел и пытаться: располагая вдвое меньшими силами, чем Рерик, он и битвой не спас бы Бьёрко от разграбления, зато потерял бы своих людей, а то и собственную жизнь.
Наконец Рерик вышел из терпения.
– Отстань ты от меня! – рявкнул он. – Мы договорились. Я помогаю тебе захватить власть и земли твоего брата. А ты отдаешь мне все, что мы найдем на Бьёрко. Не нравится – надо было раньше думать. И если ты не желаешь держаться уговора, то и я не стану. И начну с конунговой усадьбы, – он махнул рукой в сторону острова Адельсё. – Я видел, сколько там серебра и где оно лежит. А если тебе не нравится такой уговор, то где твоя голова была раньше?
– Раньше… Дело в том, Рерик конунг, что я получил божественное знамение… – Анунд лихорадочно искал средство, чтобы и не уронить достоинства, и не допустить прямой ссоры, которая и впрямь могла закончиться разграбленим Ховгордена.
– Какое еще к троллям знамение?
– Я видел сон… Бог говорил со мной… Ведь ты знешь, что многие из засевших в Борге – христиане.
– Ну и что?
– А еще Борг – издавна почитаемое свеями священное место. Там внутри – святилище. Люди в Борге приносят жертвы. А христиане молятся Иисусу. А ты ведь должен знать, поскольку ты тоже христианин, что именно Христос является сильнейшим из богов.
– Он-то здесь при чем?
– Я видел сон, что Христос желает помочь жителям Бьёрко. А если он желает им помочь, то от него не будет для нас соизволения захватить Борг. И тогда никакое войско нам не поможет, будь оно хоть вдесятеро сильнее. И без Божьего соизволения все наши труды не принесут успеха, а, пожалуй, еще ввергнут нас в какую-нибудь беду.