Историческая культура императорской России. Формирование представлений о прошлом

Коллектив авторов

В свою очередь, Шаховской использовал те же категории – «образованное общество» и «народ» – в докладе совету о главных направлениях практической деятельности ревнителей. Эти направления, по его мнению, должны были включать «издание книг и брошюр для образованного общества и для народа»; «составление библиотек для самообразования и народных»; «основание журналов и газет литературно-политических» и проведение «публичных лекций и народных чтений» [1115] . Фокусом «народных» проектов «ревнителей» стало создание бесплатных библиотек, а идеологически сконструированная категория «народ» трансформировалась в их практике в синоним сословно-окрашенного понятия «крестьянство».

1115

Отчет ОРРИП за 1899–1900 год. С. 4–5.

«…Дело, предпринятое нашим обществом в прямое пособие просвещению крестьянства»

Выдвигая задачу создания народных библиотек, ревнители объективно присоединялись к мощному общественному движению, инициированному в 1893 году Санкт-Петербургским комитетом грамотности и захватившему образовательные общества, земства, волостные и сельские крестьянские общины. О размахе движения свидетельствовал быстрый рост числа сельских библиотек: по данным В.П. Вахтерова, их количество, составлявшее в начале 90-х годов XIX века несколько десятков, выросло к 1896 году до 300 [1116] . В 1898 году в 34 земских губерниях насчитывалось уже более 3000 народных библиотек, а к 1904 году их число выросло до 4500 [1117] . Совет Общества ревнителей исторического просвещения принял решение приступить к учреждению собственных народных библиотек в январе 1897 года [1118] . Согласно статистике Общества, публиковавшейся до 1904 года, в период между 1898 и 1902 годами ревнителями была основана 81 библиотека в 16 губерниях. Почти все они открывались в деревнях – В.Н. Лясковский с воодушевлением писал о библиотеках Общества как о «первом по времени деле», предпринятом Обществом «в прямое пособие просвещению крестьянства» [1119] . Половина

из общего числа – 40 библиотек – были открыты в 1898–1899 годах, т. е. в период, когда процесс создания народных библиотек шел особенно интенсивно, и ревнители были его активными участниками. Ведущую роль в этом движении играли, однако, образовательные общества, видевшие в библиотеках средство обновления деревни. В соответствии со взглядами либеральных деятелей народного образования, библиотека, управляемая выборным коллегиальным советом (с участием представителей от земства, местной волости, сельских обществ, просветительских учреждений и читателей), должна была служить очагом того типа социального прогресса, против которого была направлена просветительская концепция ревнителей [1120] . Но, действуя под охранительными лозунгами, ревнители были заняты теми же поисками подходящей для российской деревни формы общедоступных сельских библиотек, что и либеральные идеологи библиотечного движения. И те, и другие ориентировались на грамотных крестьян, «сельскую публику», с характером которой нужно было считаться при издании предназначенной для народных библиотек литературы. Особенности восприятия крестьянских читателей объяснял членам совета Общества председатель его издательского отделения И.П. Хрущов:

1116

Вахтеров В.П.Внешкольное образование народа. М., 1896. С. 33.

1117

Stuart M.«The Ennobling Illusion»: The Public Library Movement in Late Imperial Russia // Slavonic and East European Review. 1998. Vol. 76. No. 3. P. 411.

1118

Известия Общества ревнителей. 1900. № 1. С. 26.

1119

Лясковский В.О народных библиотеках // ИОРРИП. 1900. № 1. С. 80.

1120

Чарнолуский В.Основные вопросы организации внешкольного образования в России. СПб., 1909. С. 67.

В охотниках читать из народа заметно стремление к истории, при этом, как приходится наблюдать, очерк событий исторических не по силам грамотника, не получившего среднего образования; напротив того, историческая личность как средоточие явлений, как живой тип героя или общественного деятеля, привлекает его внимание [1121] .

Сельский священник, активист Общества, предлагал использовать любимый народом жанр жизнеописания святых для «изображения попутно» исторического хода «прошлой жизни», в первую очередь «всех важнейших, назидательных, и, следовательно, наиболее ценных в просветительско-воспитательном отношении событий» [1122] . Стремясь «развивать» народного читателя, консервативные ревнители, так же, как и либеральные просветители из комитетов грамотности, пытались противостоять валу увлекавшей крестьян коммерческой литературы [1123] . Так, при обсуждении вопроса о публикации сборников исторических рассказов Общества подчеркивалось: издания, предназначенные для народных библиотек, «должны удовлетворять наиболее высоким запросам этого круга читателей, быть книгой для людей высшей грамотности». Составителям сборников предлагалось обратить главное внимание на удачный выбор материалов и «тщательную их обработку в отношении редакции, которая должна, с одной стороны, устранить все несущественное или недоступное пониманию читателей, а с другой стороны, дать необходимые для них пояснения». Предполагаемый сборник, как считал Хрущов, мог быть «привлекательной книгой» как для того, «кто читает с охотою жития святых и “Училище благочестия”», так и для того, «кто пристрастен к газетам» [1124] . Опубликованные в 1905 в 1907 годах сборники исторических рассказов Общества включали тщательно подготовленные переложения глав из книг С.М. Соловьёва и В.О. Ключевского, а фрагменты сочинений одного из основателей Общества – К.Н. Бестужева-Рюмина – соседствовали в них с отрывками из статей автора совершенно противоположного лагеря – лидера кадетов П.Н. Милюкова [1125] .

1121

Отчет ОРРИП за 1901–1902 год. С. 7.

1122

Востоков В.Письмо сельского священника к членам ОРРИП // ИОРРИП. 1900. № 2. С. 11–12.

1123

Brooks J.When Russia Learned to Read: Literacy and Popular Literature, 1961–1917. Princeton, 1985. P. 297.

1124

Отчет ОРРИП за 1901–1902 год. С. 3, 7.

1125

Сборник рассказов из русской и чужеземной жизни: Часы досуга / И.П. Хрущов (сост.). СПб., 1905; Сборник чтений по русской истории с древнейших времен до XVI века / И.П. Хрущов (ред.). СПб., 1907.

На этом, однако, сходство между консервативными ревнителями и либеральными «просвещенцами» заканчивалось. Действуя как «общественная сила», ревнители не становились «общественностью»: основывая свои библиотеки, они противопоставляли идее обновления деревни задачу охранения традиционных устоев сельской жизни. Один из вариантов создания библиотек ревнителей был предложен С.А. Рачинским: он советовал открывать библиотеки при церковных школах, передавая надзор за ними местному священнику. Важным обстоятельством Рачинский считал существовавший порядок комплектования церковных библиотек («исключительно в духе Общества», писал он Шереметеву), при котором в них могла попасть книга «посредственная» или «простым читателям недоступная», но не могла проникнуть «книга вредная». Общество ревнителей, по плану Рачинского, должно было пополнять церковные библиотеки книгами не только полезными, но и отвечающими местным нуждам. Так, «в полосах, выселяющих массы переселенцев», он предлагал комплектовать библиотеки Общества книгами о Сибири, о Средней Азии, «о переселенческом деле», а там, «где возникает какой-либо кустарный промысел, дополнять библиотеки книгами, к нему относящимися» [1126] . Другой вариант, разработанный Сипягиным и принятый советом Общества, предполагал не расширение существующих, а создание новых библиотек, право открытия и заведования которыми предоставлялось действительным членам Общества. Заведующие могли также брать на себя расходы по содержанию библиотек, поручая практическую работу в них своим уполномоченным [1127] . На практике план Сипягина передавал значительную часть библиотек в руки членов Общества из числа местных помещиков. При этом, однако, деятельность библиотек строго контролировалась исполнительным отделением Общества, а состав их книжных фондов унифицировался. Одинаковыми во всех библиотеках ревнителей должны были быть не только расходы (утвержденная советом смета отводила на устройство каждой библиотеки 133 рубля 45 копеек), но и подбор книг [1128] . Комплектовать библиотеки разрешалось только изданиями, включенными в каталог Общества ревнителей, составленный «применительно» к каталогу церковно-приходских школ. Предлагавшаяся Рачинским дифференциация исключалась, а заведующим библиотеками не разрешалось пополнять библиотеки по собственному усмотрению даже книгами, одобренными для народных читален министерством народного просвещения и училищным советом при Синоде: «Общество, – подчеркивалось в решении совета, – не может отказаться от проверки тех сочинений, которые предлагаются народу от его имени и под его ответственностью» [1129] . В результате, в 1899 году библиотеки ревнителей могли предложить своим читателям только 151 книгу и три периодических издания – «Досуг и Дело», «Сельский Вестник» и «Троицкие Листки» [1130] . Характерно, что первый раздел каталога библиотек ревнителей отводился книгам «духовно-нравственного содержания». Историческая литература насчитывала чуть более четверти всего состава библиотек и была представлена во втором разделе, называвшемся «история церковная и гражданская». В списке книг этого раздела «История государства Российского» Н.М. Карамзина соседствовала с «Историей Православной Церкви до разделения церквей» К.П. Победоносцева и «Общедоступной военно-исторической хрестоматией» К.К. Абазы, а большую часть раздела составляли рассказы и беседы по истории: «О святых Московских митрополитах Петре и Алексии и о славном Мамаевом побоище», «О Смутном времени на Руси», «О Петре Великом», «О Суворове», «О севастопольцах» [1131] . Новейшая история была представлена в разделе тремя изданиями: брошюрой «Царь-Миротворец Александр III» Д.И. Ломана, сборником рассказов «Примеры из прошлой войны, 1877–1878» Л.М. Чичагова, а также брошюркой «17 октября 1888 года», посвященной спасению царской семьи во время железнодорожной катастрофы. Отдельно, в разделе «География и мироведение», крестьянским читателям предлагалось «Путешествие Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича и Великого Князя Николая Александровича на Восток в 1890–1891 годах» [1132] . Издания, так или иначе связанные с более современной тематикой, были исключены из библиотек Общества.

1126

РГАДА. Ф. 1287. Оп. 1. Д. 1420. Л. 10 об.

1127

Народные библиотеки Общества Ревнителей Русского Исторического Просвещения в Память Императора Александра III. Приложение № 2. Правила о бесплатных народных библиотеках Общества. СПб., 1899. C. 30.

1128

Деятельность отделений Общества за 1895–1899 года. С. 26.

1129

Отчет ОРРИП за 1900–1901 год. С. 7–8.

1130

Каталог бесплатных народных библиотек Общества ревнителей // Народные библиотеки общества ревнителей. СПб., 1899. С. 19–27.

1131

Каталог бесплатных народных библиотек… С. 21–23, 24.

1132

Там же.

Даже при таком ограниченном выборе

эти библиотеки привлекали сельских читателей. Основываясь на отчетах, представленных к 1 января 1900 года 20 (из 55 действовавших на этот период) библиотеками Общества, исполнительное отделение сообщало, что с момента создания в библиотеках побывало 9424 читателя, а число выданных книг и повременных изданий достигло 16 592 [1133] . Отчеты за следующий, 1901 год, были присланы уже по 29 библиотекам и демонстрировали значительный рост числа как читателей (их количество составило за год 10 795 человек), так и выданной литературы (19 429 изданий). Общество с удовлетворением отмечало, что на долю взрослых читателей, в основном мужчин, приходилось две трети посетителей библиотек, а среди подростков «число мальчиков превышало число девочек весьма немного». Публикуя статистические данные по библиотекам, «Известия» Общества в тоже время обрисовывали тот идеальный тип крестьянского читателя, на которого ориентировались ревнители. Примером может служить заметка о библиотеке княжны Мещерской в селе Хотькове Сычёвского уезда Смоленской губернии: книгами из этой библиотеки, сообщалось в «Известиях», «пользовался крестьянин, занимающийся чтением вслух на посиделках, при чем им было прочитано 12 томов “Истории Государства Российского” Карамзина, 28 книжек журнала “Досуг и Дело”, 20 выпусков “Троицких Листков” и 10 книжек приложения к “Сельскому Вестнику” – “Бог Помощь”» [1134] . Образ крестьянина, получающего от просвещенной помещицы книги, чтобы затем читать на посиделках тома исторических и морализаторских сочинений, вполне соответствовал идеям ревнителей о сельских библиотеках как бастионах защиты традиционного образа жизни деревни и устоявшихся сословных отношений. Проблема, однако, заключалась в том, что такой тип народного читателя исчезал. О появлении «мужика новейшей формации» писал совету Общества заведующий одной из немногих городских библиотек ревнителей в г. Болхове Орловской губернии. Доказывая необходимость открывать библиотеки общества не столько в деревнях, сколько в уездных центрах, он утверждал:

1133

Отчет ОРРИП за 1900–1901 год. С. 9.

1134

Отчет ОРРИП за 1901–1902 год. С. 8.

Уездный город очень авторитетен для мужика новейшей формации, патриархальность быта почти исчезла; появился тип шахтера и фабричного, и уличные понятия местных центров приобретают с каждым годом все большее влияние на сельскую жизнь. Теперь все реже попадаются мужики прежнего закала, смотрящие на городскую суету всегда немного сверху вниз [1135] .

О том же косвенно свидетельствовали и отчеты библиотек Общества. По их данным, периодические («повременные») издания читались охотнее, чем книги, а среди книг наибольшим спросом пользовались исторические романы А. Толстого, Загоскина и Лажечникова. Чтение книг религиозно-нравственного содержания, сообщалось в отчетах, «приурочивалось большей частью к посту» [1136] . Более того, отчеты фиксировали выражавшееся народными читателями «сожаление об отсутствии ежедневной газеты, из которой своевременно можно было бы узнать о текущих событиях» [1137] . Сторонники консервативного исторического «народовоспитания» оказались перед дилеммой, различные варианты решения которой предлагались уже не советом, а местными активистами Общества. Упоминавшийся ранее заведующий Болховской библиотекой настаивал, что библиотеки ревнителей не должны напоминать «епархиальную библиотеку в миниатюре», и предлагал расширить «беллетристический и исторический отделы», пополнить их «романами лучших писателей», а также обеспечить библиотеки журналами и газетами по выбору совета [1138] . В то же время сельский священник Московской губернии В. Востоков предлагал «восполнить бедность народной исторической литературы корпоративным трудом» священников и учителей: им предлагалось взять на себя организацию популярных религиозно-исторических чтений. Из таких чтений в дальнейшем Востоков надеялся составить общедоступный курс «Русской церковно-народной истории» [1139] . Руководство общества попыталось следовать обоим предложениям: с одной стороны, была создана комиссия по подготовке дополнительного каталога библиотек ревнителей, с другой – дано разрешение на организацию первого народного чтения Общества [1140] .

1135

Володимеров С.Сельские и городские народные библиотеки // ИОРРИП. 1900. № 2. С. 10.

1136

Отчет ОРРИП за 1901–1902 год. С. 8–9.

1137

Там же.

1138

Володимеров С.Сельские и городские народные библиотеки. С. 10

1139

Востоков В.Письмо сельского священника к членам ОРРИП. С. 10–12.

1140

Отчет ОРРИП за 1900–1901 год. С. 7–8.

Результаты чтения, проведенного в Бежецке местным священником Иоанном Хильтовым по статье одного из учредителей Общества протоиерея П.А. Смирнова «Завет Царя-Миротворца», оказались впечатляющими – «Известия» Общества сообщали об этом следующим образом:

Чтение это было встречено местным населением очень сочувственно: обширная зала земского дома, могущая вместить более тысячи слушателей, оказалась настолько переполненною, что многие желающие не могли проникнуть в нее. В устройстве народных чтений Отдел встречает сочувственное содействие местной городской управы, которою приобретены фонарь для туманных картин и книги, содержащие предназначенные для прочтения статьи [1141] .

1141

Отчет ОРРИП за 1899–1900 год. С. 8; Рачинский С.Письмо в редакцию // Там же. С. 28.

Под влиянием успеха Бежецкого отдела Общества еще один, Тульский отдел, предложил организовывать «передвижные систематические чтения по русской истории», а в «Известиях» Общества появился раздел «Опыт народного исторического чтения» [1142] . Идея была поддержана Сипягиным, предложившим разработать правила Общества о бесплатных народных чтениях; в мае 1901 года такие правила были утверждены советом Общества [1143] . В отчете Бежецкого отдела за 1902 год речь шла уже о четырех чтениях на темы: «Об императоре Александре III»; «О церкви Христовой со времен Апостолов до Константина Великого»; «О Суворове» и «О Священном Короновании их Величеств». Отчеты отделов Общества не оставляли сомнения в том, что организация народных чтений контролировалась местным духовенством. В том же Бежецке, где чтениям уделялось особое внимание, ими заведовал о. Хильтов, его помощником был преподаватель Бежецкого духовного училища Н.П. Плотников, а средства на организацию чтений были пожертвованы действительным членом Общества, протоиереем Кронштадтского Андреевского собора о. Иоаном Сергеевым (знаменитым Иоанном Кронштадтским). «Чтения, – сообщалось в отчете отдела, – вызывали столь большой интерес в местном населении, что зал, где они происходили, едва мог вместить всех желающих» [1144] . Характер проведения чтений Общества свидетельствовал, однако, что их организаторы ориентировались уже не на «грамотников», а на неграмотное население деревень и городских окраин. Использование простых, предназначенных для чтения вслух или устного изложения текстов, а также «фонаря для туманных картин» позволяло «изображать» исторические события и не требовало «высшей грамотности». Такая форма народных чтений, сложившаяся в 1880-е годы, когда их организацией занимались преимущественно епархиальные училищные советы, в начале 1900-х уже воспринималась как устаревшая. С принятием в 1901 году новых правил о народных чтениях, определявших последние как одно из средств начального обучения, теоретиками внешкольного образования разрабатывалась уже идея о постепенном превращении народных чтений в научные лекции; такие чтения должны были служить «преддверием к народному университету» [1145] .

1142

Востоков В.Красное Солнышко земли Русской (Очаг народного исторического чтения) // ИОРРИП. 1902. № 4. С. 40–44.

1143

Отчет ОРРИП за 1900–1901 год. С. 4.

1144

Отчет ОРРИП за 1901–1902 год. С. 9.

1145

Леонтьев Т.В.Народные чтения. Пг., 1919. С. 13.

В то же время устаревшая форма народных чтений, использовавшаяся в практике ревнителей, не только соответствовала охранительным задачам Общества, но и обладала преимуществом массовости. Успех народных чтений стимулировал появление новых практических идей. Одной из них стало предложение организовывать спектакли и представления исторического содержания, «призванные знакомить народ с историческими судьбами его Родины» [1146] . Другая идея была выдвинута Тифлисским отделом Общества, предлагавшим использовать читальни-витрины, устанавливаемые в оградах церквей и «местах наиболее людных и посещаемых массою народа». Особое значение придавалось их использованию в сектантских селениях и поселках русских крестьян-переселенцев.

1146

Деятельность отделений Общества за 1895–1899 года. С. 28; Отчет ОРРИП за 1900–1901 год. С. 4.

Такие библиотеки в среде новоселов, перешедших от обычной обстановки русской деревни к условиям еще очень мало знакомой им стороны служили бы им нравственною связью с родиною и поддержкой в новом их положении в крае, не всегда на первых порах гостеприимно встречающем этих истинных проводников русских задач», —

полагали руководители тифлисского отдела [1147] . В ряд этих предложений логически вписывалось и упомянутое в начале статьи обращение в совет Общества с предложением использовать название станции для пробуждения народного интереса к историческому прошлому. Открытие ревнителями потенциала визуализации и новых способов использования давно известных средств, позволяющее сделать историческое просвещение массовым, не осталось незамеченным. В протоколах совета Общества за январь 1912 года отмечено слушание письма от земского начальника Богучарского уезда Воронежской губернии Ждановича «о возможной помощи со стороны общества в историко-патриотическом просвещении местного населения» [1148] .

1147

Отчет ОРРИП за 1901–1902 год. С. 11.

1148

РГИА. Ф. 747. Оп. 1. Д. 12. Л. 17.