Истории для взрослых и не очень
Шрифт:
– Катя, я боюсь, что все, что сейчас происходит, может окончиться из-за неправильно понятого тобой моего взгляда, фразы, жеста. Я так дорожу этими прекрасными минутами очарованности тобой, что начинаю сходить с ума. Сколько мне лет?.. Рядом с тобой я ощущаю себя Мафусаилом. Я два года уже пенсионер. Разведен, имею взрослого сына, плохой рыбак, бестолков, не люблю художественной литературы…
– Об остальных твоих недостатках поговорим потом, – остановила меня Катя и, прильнув ко мне, поцеловала умело и сладко.
– Господи,
– Сережа, ты знаешь меня давно.
– Катька, я на кухне, иди сюда, покурим, – крикнула Лена.
Открытое окно кухни выходило на террасу. Мне было слышно, о чем они разговаривают. Из деликатности я не ушел. Лена говорила громко.
– Катя, он кто?
– Пенсионер.
– Ладно, он вроде ничего и…
– Лена, не напрягайся.
– Ты давно его знаешь?
– Час.
– Нормально, замуж за него пойдешь?
– Он еще не звал.
– Катерина, ты перегрелась, или, может, в тебя молния попала? Может, ты так шутишь? Ладно, не обижайся.
Катя подошла ко мне.
– Пойдем, я довезу тебя до автобусной остановки. Ты все слышал. Что скажешь?
– Скажу, что чувствую себя, как приговоренный к электрическому стулу.
В машине мы не разговаривали. На остановке она повернула ко мне голову. Я поцеловал ее в закрытые глаза. Она едва улыбнулась.
– Вот визитка, Сережа. И выходи. Я не могу тут стоять.
На светофоре она развернулась и, проезжая мимо меня, на меня не посмотрела…
На визитке только: «ЕКАТЕРИНА» и телефон. Дома я взглянул в зеркало. Старый уже мужик, смотревший на меня, совсем не подходил к роли героя романтической истории. Заныло под ложечкой. Открыл холодильник. Закрыл холодильник. Посмотрел на телефон. Развалился на диване. Заснул. Приснилось соревнование по перетягиванию каната. Я равнодушный зритель. Мне все равно, кто перетянет. Катя в команде сильных. На голове у нее – военная пилотка. Слабые вдруг победили. Все стали хлопать, и я со всеми. Катя подбежала ко мне, сорвала с головы пилотку и стала хлестать меня по лицу. Я проснулся. Посмотрел на часы. Сколько спал – бог его знает. Постоял перед зеркалом. На лице наискосок две красных полосы. Почему?
– Катя, – говорю я мысленно. – Сон, где ты бьешь меня по физиономии, может быть растолкован так – ты приходишь в себя и говоришь: «Сережа, извини. На меня что-то нашло. Я пошутила, прости и прощай».
Задребезжал телефон. «Катя? Откуда ты знаешь мой телефон? Ах да, твои способности. Катя, приезжай. Приезжай, а то завтра я буду тебе звонить уже из психушки».
– Как к тебе доехать?
– Лучше так…
Она приехала ко мне почти ночью. Окно комнаты было малиновым. В прихожей я целовал ее беспамятно. Остывая, мы посидели на кухне за пустым столом.
– Катя, что ты ешь по утрам? В холодильнике только
– Сережа, ты хочешь со мной позавтракать?
– Потом пообедать и поужинать, и так всю жизнь.
– Ты предлагаешь мне стать твоей женой? Невероятно.
– Что невероятно?
– Что я осмелилась сказать об этом? Сережа, может, это тебе ни к чему? Может быть, завтра все будет не так, все будет плохо. Ты поймешь, что я совсем не такая, какой ты увидел меня вчера. Ты будешь разочарован, и тебе будет неловко сказать мне об этом.
– Катя, остановись, а то я позвоню в милицию. Я скажу им, что взял тебя в заложницы. Они приедут тебя освобождать, а я скажу: «Имейте в виду, я взял ее на всю жизнь и поэтому требую немедленно принести сюда еды».
– И кофе и молока. А то он за себя не отвечает. Так?
– Так, невероятная женщина.
Утро было серым, моросил дождь. Катя лежала с закрытыми глазами. Ее плечо, к которому я прикоснулся губами, было холодным. Она повернулась ко мне, прижалась, потянулась.
– Родной мой, я люблю тебя. Когда я вчера слетела с горы и оказалась у тебя на руках, я тебя узнала. Наконец-то начинает сбываться то, что рано или поздно должно было случиться. Это невозможное стечение обстоятельств – знак, указанию которого я последую, чего бы мне это ни стоило.
– Не следует ли из этого, удивительная женщина, что программа нашей с тобой жизни предопределена?
– Еще как следует, – сказала моя находка.
Прошел еще день, окно моей комнаты было опять малиновым.
– Катя, – говорю я в трубку. – Я затосковал по тебе сразу, как только ты закрыла за собой дверь. Оценивая уже как традицию просыпаться рядом с тобой, предлагаю, не нарушая ее, проснуться завтра в более экзотическом месте, чем моя комната.
– А я уже привыкла к ней, но идея ничего, я согласна.
Ее дружок Пежо примчал нас на ничем не примечательное место километрах в тридцати от столицы.
– Как мило, – с необидной ехидцей сказала Катя, разглядывая потемневший от времени, готовый повалиться деревянный забор. – Нам туда?
– Туда, моя прелестница, там нас ждут трудности приключения.
– Становится все интересней, – сказала Катя, поддержав меня своей улыбкой. За калиткой открылась небольшая заводь, заставленная яхтами и моторками.
– Ничего себе, – сказала Катя. – Вполне.
– Что вполне?
– Неплохие яхты, – сказала она тоном искушенного человека.
– Да, вот как-то так, – я скромно опустил голову.
– Какая же из них наша? Я хотела сказать, та, на которой мы пойдем.
– Вон та беленькая, на ней. Да, на всякий случай. Количество приключений зависит только от тебя… Управлять яхтой я не умею.
– То есть ты знал, что это умею делать я?
– Да, я в этом не сомневался. Даже если бы тут стоял крейсер, я бы не удивился, узнав, что ты на нем капитан.