Истории звёздной дороги
Шрифт:
– С взятием проб на Фобосе есть вопросы? Если нет, прошу ответственных приступать немедленно. Вы не отвлекаетесь на высадку и занимаетесь только этим. Используете первую шлюпку, вторая – для подстраховки. Стартуете только после успешной высадки. Далее…
Ян открыл следующий файл.
– Дежурная группа на «Эребусе», работаете в две смены. На вас контроль Фобос-группы и зоны высадки. Наблюдение погоды тоже на вас. Во время посадки надо обеспечить видеотрансляцию на Землю. Ответственный – Рудич. Миша, зайди ко мне позже, обсудим.
– Капитан, есть вопрос по высадке.
Вейланд
– В регламенте не прописан план после посадки. Хорошо бы обсудить, чтобы не было путаницы: кто за кем выходит, что говорит…
– Не думаю, что это стоит детально расписывать, – капитан пожал плечами, – каждый, думаю, уже знает, что будет говорить. Если нет, есть время запросить с Земли.
– Остается еще вопрос о порядке выхода на поверхность, – продолжал настаивать американец.
– Это не важно…
– Стоит обратиться к плану, – вмешался в разговор Лемешев, – у меня написано, что первый осуществляет высадку бортинженер и проверяет состояние посадочного модуля. Если все хорошо, капитан дает отмашку…
– Ах вы хитрые русские! Хотите выйти на Марс первыми? Не выйдет!
– Я попросил бы! Инструкция утверждалась общим комитетом. Если есть возражения…
– Есть, есть, не сомневайся. Очередность выхода должна определяться долей вложенного страной в проект. Если посмотреть на цифры, сразу становится понятно…
– Я прошу прощения, – к спорящим подплыл Вейж Линь, – но доля Китая, с учетом постройки оранжерей, в полтора раза больше вашей.
– Причем здесь оранжереи? Я говорил про итоговую смету.
– Ха! Куда бы ты долетел без наших двигателей и реактора, а? Денег они дали! Здесь львиная доля технологий наша и Китая. Да, Вейж?
– Мне все равно, у меня есть четкая инструкция от НАСА, что…
– Да плевать, у меня своя инструкция, где…
Ян с ужасом смотрел на разгорающийся скандал. Первый космический скандал с участием десятка космонавтов. Члены экипажа подплывали ближе и активно включались в ссору. Их сложно было винить – Земля из политической хитрости переложила на них решение проблемы, а накопившаяся за полет усталость плеснула масла в огонь. Космонавты распалялись все больше и больше. Голоса повысились до крика. Еще полчаса назад спокойные дружелюбные профессионалы, теперь они брызгали слюной, пытаясь доказать никому не нужную правоту. Яну вдруг пришло в голову, что если дойдет до драки, надо записать видео. Это будет смешно – драка в невесомости – и поучительно, как легко люди могут терять разум.
Его взгляд встретился с взглядом Джин Фостер. Девушка не участвовала в сваре. Она прижалась спиной к переборке, и в ее серых глазах плавал ужас. Будто перед ней были не знакомые люди, а многорукое чудовище, кричащее десятком ртов.
– Тихо!
– Да кто вам дал право быть первыми?! Луны вам мало?!
– Ну уж точно, это не тебе решать…
– Заткнулись все!
Ян попытался перекричать спорщиков, но не смог и ткнул на браслете кнопку включения сирены. Люди дернулись, как один, вываливаясь из конфликта и глазами ища причину тревоги. Капитан выключил звук и в наступившей оглушающей тишине медленно, четко выговаривая каждый слог, сказал:
– Мне стыдно за вас. И это лучший межпланетный экипаж?
Ни один не рискнул посмотреть ему в глаза, все отводили взгляд.
– Поскольку, кроме крика, вы не можете предложить ничего разумного, решение по порядку высадки я приму сам. А теперь, будьте любезны, займитесь вашими прямыми обязанностями.
Капитан развернулся и, не спеша, покинул отсек.
Через час в капитанскую каюту пришел Лемешев. Ян выслушал его с непроницаемым лицом.
– Сдаешься? Передумал быть первым?
– Нет, – Василий скривился, – у меня и не было такой цели. Всего лишь хочу сохранить паритет.
– А если я откажусь? И по праву капитана…
– Меня это тоже устроит.
– Хорошо. Позови сюда остальных, и попробуем договориться. И поговори с Мишей, трансляция должна начаться строго по моей команде.
– Он все сделает, как надо.
Ян кивнул. И улыбнулся в спину Лемешеву. Пожалуй, это действительно лучший выход.
В ЦУПе начиналась легкая паника. Истекло двадцать минут, как связь с модулем, заходящим на посадку, была потеряна. Они должны были уже дать картинку с внешних камер и начать выход. Но сигнала не было. Михаил Рудич, остававшийся на «Эребусе» и отвечавший за связь, утверждал, что телеметрия есть и модуль сел успешно. А связи все не было и не было.
Где-то далеко, за миллионы километров от Земли, Ян Эклонд шепнул в микрофон: «Миша, связь, мы готовы». Камера на длинной штанге дернулась, наводясь на капитана. Через четыре минуты и три секунды до взволнованной Земли дошли первые кадры с Марса.
Пять человек стояли в рыжей марсианской пыли. Пять космонавтов, посланников человечества, сделавшие первые шаги на Марсе. И хриплый от волнения голос Яна Эклонда плеснул из динамиков:
– Сегодня, двадцать третьего сентября две тысячи пятидесятого года, мы, представители всего человечества, ступили на Марс. С миром и добрыми намерениями от всех людей Земли.
И всем пятерым было плевать в этот момент, что кто-то на Земле будет, тряся жирными щеками, требовать кадры первого шага на Марсе. И все они будут, как один, потом отвечать: «Мы вышли из модуля все вместе».
***
Старик, последний из первых покорителей Марса, долго сидел молча, думая о чем-то своем. И Саша не решался нарушить тишину, побеспокоить титана века великих исследователей, пока он сам не вздохнул и не заворочался в своем кресле.
– Налейте мне чая. Зябко сегодня.
Струя кипятка хлынула в кружку, наполняя воздух ароматом ягод.
– Михаил Яковлевич, я понимаю, что это была официальная позиция членов экспедиции, что вышли все пятеро, разом. Но ведь, положа руку на сердце, они не могли этого сделать. Я видел посадочный модуль. Там можно выйти только по одному. Да, я понимаю, вы сделали это для исключения любых спекуляций о приоритете. Но ведь столько лет прошло! Сколько копий было сломано в спорах на эту тему. Ведь люди имеют право знать, кто был первым на Марсе. Эта наша история, и нам надо ее знать. Я вас очень прошу, раскройте этот секрет.