Историмор, или Трепанация памяти. Битвы за правду о ГУЛАГе, депортациях, войне и Холокосте
Шрифт:
Немцев не забывают и в Крыму, откуда их также – и самыми первыми! – депортировали: появление памятников, посвященных сразу нескольким этническим группам, подвергшимся депортации (пусть даже и в разное время), становится все более типичным для многонационального Крыма [57] .
Памятников, посвященных финским и только финским депортированным, насколько нам известно, не существует. Темы большого террора и даже советского плена разработаны гораздо сильней. В известных же нам памятниках депортация если и присутствует, то косвенно и, как правило, в сочетании или в ансамбле с депортациями других народов.
57
См.
При этом, как заметила И.Флиге, такие памятники устанавливаются чаще всего и вовсе без участия финского землячества. Так, памятный крест на кладбище спецпереселенцев в пос. Тит-Ары Булунского района Республики Саха (Якутия) [58] – этот, в сущности, самый ранний памятник жертвам сталинским депортаций вообще – был установлен в июле 1989 года литовской экспедицией (авторы В.Палис, С.Мицкявичюс). Надпись на памятнике («Насилием отторгнуты от земли родной, но незабытые») сделана на четырех языках – литовском, русском, якутском и финском.
58
Сюда были в 1942 году трудмобилизованы спецпоселенцы (немцы, финны, литовцы) и, по сообщению И. Флиге, принудительно переселены жители Чурапчинского района Якутии(!).
Еще один мемориал сугубо финской депортации – памятник финнам-ингерманландцам – жертвам политических репрессий, был установлен в 1994 году по инициативе общества «Инкерин Лиитто» в Санкт-Петербурге на мемориальном кладбище Левашовская пустошь (авторы: епископ Куукауппи, священник Новиков).
В 2005 году в Карачаевске был открыт Мемориал жертвам политических репрессий и депортации карачаевцев в Среднюю Азию в 1943—57 годах (авторы проекта – архитектор Солтан Айбазов и художник Казбек Французов из Карачаево-Черкесии [59] ). Он состоит из нескольких элементов: курган; стела, символизирующая «очаг возрождения»; у подножия кургана – черная стена, а перед ней надгробные камни из гранита, знак скорби по погибшим; у входа в комплекс – два монумента: один посвящен страданиям карачаевского народа при депортации и в ссылке, а второй – его счастливому возвращению.
59
Оба были выдвинуты на соискание премии Ага Хана за лучшую архитектурную работу, созданную в мусульманском мире (премия была учреждена в начале 1990-х гг. арабским миллиардером и меценатом Ага Ханом и присуждается раз в четыре года; она считается самой престижной архитектурной наградой в мусульманском мире, а ее премиальный фонд составляет 500 тыс. долларов).
26 и 28 апреля 2007 года на железнодорожных станциях Усть-Джегута и Ураковская были установлены мемориальные доски в честь первых эшелонов с возвращающимися из депортации карачаевцами. Каждое 2 мая в Карачаевске у мемориала – памятника жертвам политических репрессий проходят митинги с участием делегаций городов и районов Карачаево-Черкесской республики.
Кроме того, памятники жертвам депортации установлены в некоторых селах республики, например – в селах Учкекен и Красный Курган Малокарачаевского района. Многие из них совмещают в себе память о погибших в годы депортации и на фронтах Великой Отечественной войны; таковы, например, памятники в Верхней Теберде и в Усть-Джегутинском районе.
За пределами республики нам известен только один памятник: в Кисловодске, на проспекте Мира, где установлен закладной камень с надписью: «Здесь будет сооружен памятник жертвам геноцида против карачаевского народа в 1943–1956 гг.» [60] .
Необходимо подчеркнуть, что акцент в национальной политике исторической памяти карачаевцев делается не на «Депортации», а на избавлении от нее, символом чего является даже не «Реабилитация», а именно «Возвращение». Начиная с 2001 года 3 мая – в дату прибытия в 1957 году на станцию Черкесск первого эшелона с возвращающимся народом – отмечается День возрождения карачаевского народа, объявленный в республике праздничным и нерабочим днем. Ежегодно 2 и 3 мая торжественные церемонии с участием правительства республики проходят на главном депортационном мемориале в Черкесске.
60
По
Самый первый в Калмыкии памятник депортированным был установлен 28 декабря 1992 года в Элисте – возле кинотеатра «Родина», откуда начинался путь калмыков в ссылку. Это камень-известняк, доставленный с места захоронения репрессированных фронтовиков Калмыкии в Пермской области, умерших в Широклаге при сооружении Широковской ГЭС в 1944—45 гг.
29 декабря 1996 года в Элисте, на кургане в восточной стороне города, был открыт мемориал «Исход и возвращение», посвященный памяти депортированных калмыков (авторы проекта – архитектор С. Курнеев и скульптор Э. Неизвестный). Памятник высотой 2,74 м, длиной в 5,33 м и шириной в 2,21 м был отлит из бронзы в Нью-Йорке.
Главная идея мемориала – синтез прошлого и настоящего, отражение духа калмыцкого народа, сумевшего победить в борьбе с бесчеловечной системой Советского государства и вернувшегося на родную землю. Памятник переполнен образами, символами и метафорами, в том числе и буддийскими. Плачущая овечка – символ терпеливости народа, она плачет над поверженным ребенком; мечи, штыки – символы насилия, уничтожения, Авалокитешвара [61] , сострадающий народу; табун лошадей – символ бега Времени, бесконечного движения в будущее, в Вечность.
61
В буддизме – бодхисатва сострадания.
Человек, как бы втянутый машиной; птица, обернувшаяся в металл; лошадиный череп; три следа – мужской, женский, детский – символы уходящей семьи, встречаемой предками (реинкарнация); лотос, отрезанный дьявольским мечом, в лотосе зародыш – спящий ребенок; вокруг Будды – пантеон злых духов, мистических животных. Голова Будды – символ вечности. Далее – Возвращение – прорыв сквозь стену, сквозь металл обратно, на свою землю. Над головой – Кентавр как единство человека и природы. Расцветший лотос, буддийский знак вечного круговорота (свастика); очищающий огонь. Над ним лев и змея – победители. Табун лошадей, несущийся по родным просторам; знак вечности, вечного движения (колесо). В своем движении оно захватывает всех птиц, рыб, слона и летящую корову – символ калмыцкого воинства. Огромная лошадь олицетворяет собой природную силу движения. Череп под копытами – это прошлое, из которого вырастают живые цветы настоящего и будущего. В центре вращения вечного колеса движения спит эмбрион. Из яйца выходят две маленькие ладошки в форме лотоса. Под памятником заложена капсула с землей из сибирских городов.
Еще пять памятных знаков депортированным калмыкам были поставлены вне Калмыкии. В частности, еще в 1990-е гг. в поселке Широковском близ г. Губаха Пермской области (архитектор С.Шалаев) был установлен памятник с надписями на русском и калмыцком языках: «Вечная память фронтовикам – калмыкам, погибшим на строительстве Широковской ГЭС в 1944–1945» [62] .
В течение 2000–2002 гг., в ходе акции, организованной республиканским правительством (вдоль Транссибирской магистрали проехали специальные «поезда памяти». Массовые официальные делегации из Калмыкии посещали места бывшей ссылки своего народа), одинаковые памятные знаки были установлены в Тюмени, Томске (Сквер памяти), Омске (Северное кладбище) и Барнауле (площадь Свободы) – с надписью на русском языке: «Жертвам сталинских репрессий 1943–1957 от калмыцкого народа // Я знал, что мой народ в лесах Сибири / Нашел друзей и вновь душой окреп / Средь лучших русских, средь щедрейших в мире, / Деливших с нами и судьбу, и хлеб… / Д. Кугультинов».
62
Сообщено И.Флиге.
Уникальной особенностью мемориализации депортации именно калмыков является ее официальная инициация республиканскими властями.
Начавшаяся 23 февраля 1944 года депортация чеченцев и ингушей была общей для составлявших тогда единую АССР народов (с прихватыванием чеченцев из Дагестана). Помимо 23 февраля – траурного дня депортации в Чечне с недавних пор отмечается также День возрождения – 9 января: этим днем помечен указ о реабилитации чеченцев и ингушей.