История бриттов

Монмутский Гальфрид

122. Между тем к Аврелию подошел наместник Клавдиоцестрии Элдол и молвил: «Вместо всех остающихся дней моей жизни я бы удовольствовался одним единственным, когда бы господь попустил, чтобы я сошелся в единоборстве с Хенгистом. Один из нас, буде нам доведется скрестить мечи, конечно, падет. Ведь я помню тот день, в который мы собрались будто бы для заключения между нами мира; и вот, когда речь шла о соглашении, он предательски поступил со всеми присутствовавшими, [295] и их всех, кроме меня, ускользнувшего только благодаря тому, что я нашел кол, перерезал. В тот день пало четыреста шестьдесят наместников и военачальников, которые все явились туда безоружными. В столь великой опасности господь даровал мне кол, отбиваясь которым, я ускользнул». Таков был рассказ Элдола. А Аврелий убеждал своих сотоварищей всецело уповать на сына господня, отважно кидаться на врагов, единодушно биться за родину.

295

Элдол вспоминает о предательском избиении бриттской знати саксами (гл. 104–105).

123. Тем временем во вражеском стане расставлял свои отряды Хенгист и, расставляя, увещевал драться, а, увещевая, обходил их один за другим, дабы вселить во всех одинаковую решимость храбро сражаться. После того как обе стороны изготовились к битве, сталкиваются боевые порядки, противники наносят друг другу удары, проливают потоки крови. Тут испускают дух пораженные насмерть бритты, там – саксы. Аврелий увещевает христиан, Хенгист ободряет язычников. И пока они так дрались, Элдол непрерывно пытался пробиться поближе к Хенгист, дабы сойтись с тем один на один, но ему это не удавалось. Ибо Хенгист, увидев,

что его воины поддаются, а бритты по божьей воле одолевают, ударился в бегство и устремился к крепости Каерконан, которая ныне называется Кунингебури. [296] Аврелий преследует его по пятам и настигнутых им врагов либо предавал смерти, либо обращал в рабство. Увидев, что Аврелий его преследует, Хенгист не пожелал войти в крепость, но, призвав в свои ряды ее обитателей, решил возобновить сражение. Ведь он хорошо понимал, что эта крепость никак не устоит перед Аврелием и что единственная его защита – меч и копье. Добравшись, наконец, до противника, Аврелий тоже построил своих в отряды и вступил в ожесточеннейший бой. Саксы стойко сопротивляются» и враги наносят друг другу смертельные раны. Повсюду льется ручьями кровь, крики умирающих распаляют ярость живых. В конце концов, саксы одержали бы верх, если бы не подоспел на подмогу конный отряд армориканских бриттов. Расположил его Аврелий таким же образом, как сделал это в предыдущем бою. По прибытии этих всадников саксы отхлынули и частично рассеялись, но вскоре пришли в себя и снова сплотились. Еще ожесточеннее кидаются на них бритты, но саксы дерутся с тою же стойкостью. Аврелий не переставал ободрять соратников, наносить раны бросающимся навстречу, преследовать бегущих и тем самым вселять отвагу в своих. Равным образом и Элдол, устремлявшийся то в одну, то в другую сторону, сокрушал врагов, поражая их тяжелыми ранами. Что бы он тут ни вершил, он пылал неугасимым желанием обрести возможность сойтись с Хенгистом.

296

Каерконан – название, видимо, вымышлено Гальфридом – Кунингебури – очевидно, Кунингсбурн, нынешний Конисбро в графстве Йоркшир.

124. После многих и продолжительных схваток между собою различных отрядов Элдол и Хенгист столкнулись лицом к лицу и стали яростно обмениваться ударами. О мужи, превосходившие в бою всех остальных! Из их скрещивавшихся в единоборстве мечей сыпались искры, и их сверкание порождало громовые раскаты. Долго оставалось неясным, кто из них наделен большей мощью. Иногда брал верх Элдол и поддавался назад Хенгист, иногда поддавался назад Элдол и брал верх Хенгист. И вот, в разгар их борьбы появился наместник Корнубии Горлой, гнавшийся во главе боевого порядка за отрядом врагов. Увидев его, Элдол стал увереннее в себе и схватил Хенгиста за носовой выступ шлема и, приложив всю свою силу, втащил сакса в гущу своих. Возликовав, Элдол воскликнул во весь голос: «Господь осуществил мои упования; разите, мужи, разите окружающих вас амбронов! [297] Победа в ваших руках – вы победили, раз побежден Хенгист!» Тем временем бритты не перестают истреблять язычников, все чаще и чаще на них нападают, а отходя порою назад, обретают снова отвагу и упорно сопротивляются. И они не успокоились, пока не одержали решительную победу. Саксы бежали кого куда несли ноги: кто в города, кто в поросшие лесом горы, а кто и на корабли. Сын Хенгиста Окта со множеством беглецов добрался до Эборака, а его родич Эоза укрепил этот город, приведя с собой бесчисленных вооруженных воинов.

297

Этим именем Гальфрид неоднократно называет (в последующих главах) северных саксов из Нортанумбрии, по большей части – с насмешливым или осудительным оттенком. Амброны – германское племя, ранее обитавшее на западном побережье полуострова Ютландия.

125. Итак Аврелий разгромил неприятеля, взял вышеупомянутый город Конана [298] и в нем пробыл три дня. Здесь он приказал предать погребению павших, оказать помощь раненым, а также, чтобы все, как следует, отдохнули и насколько возможно восстановили силы после перенесенных тягот. Затем, созвав военачальников, он предложил им высказаться, как следует поступить с Хенгистом. Присутствовал тут и Элдад, епископ Клавдиоцестрии [299] и брат Элдола, муж величайшего разума и такой же набожности. Увидев стоявшего перед королем Хенгиста и потребовав, чтобы все умолкли, он возгласил: «Когда бы все настаивали на освобождении этого человека, я бы все-таки изрубил его на куски. И в этом поступил бы не иначе, чем пророк Самуил, [300] который, захватив а свои руки Агага, царя амаликитян, изрубил того на куски, сказав: «Как меч твой жен лишал детей, так мать твоя между женами пусть лишена будет сына. Соответственно поступите и с тем, кто есть второй Агаг». Итак, Элдол обнажил меч, вывел Хенгиста из города и, снеся ему голову, отправил того в преисподнюю. А Аврелий, проявляя во всем умеренность, повелел предать его труп земле и насыпать над ним, как принято у язычников, намогильный холм.

298

Каерконан

299

Во времена, описываемые Гальфридом (V в.), епископства в Глочестере не было.

300

См. библейский рассказ в Первой книге Царств, XV. Упоминаемый далее Агаг – царь амаликитян, кочевого народа, жестоко враждовавшего с израильтянами.

126. Затем Аврелий повел свое войско к городу Эбораку, дабы разгромить в нем сына Хенгиста Окту. Хотя тот и засел в названном городе, его все же одолевали сомнения, стоит ли сопротивляться и защищать крепость от такого сонма врагов. Приняв, наконец, решение, Окта вместе с сопровождавшими его наиболее знатными приближенными вышел за городские стены с цепью в руке и с головою, посыпанной пеплом, и, представ пред королем, произнес: «Мои боги повержены, и я убежден, что властитель мира – твой Бог, принудивший столь многих знатных придти к тебе и заявить о своей покорности. Итак, прими нас и вместе с нами вот эту цепь и, буде не подаришь нам милосердия, заключи нас, готовых безропотно претерпеть какую угодно казнь, в оковы». Тронутый этой покорностью, Аврелий повелел высказаться о том, как следует поступить со сдавшимися врагами. И вот, когда один предлагал одно, а другой – другое, поднялся епископ Элдад и изложил свое мнение в следующей речи: «Гаваониты, придя по доброй воле [301] к сынам Израиля, воззвали к ним о милосердии и его добились. Ужели мы, христиане, окажемся кровожаднее иудеев и откажем взывающим о милосердии: да будет явлено им милосердие! Остров Британия во многих местах пустынен. Дозволим же им, как будущим нашим союзникам, поселиться хотя бы в пустошах, и пусть они служат нам вечно и преданно». Король согласился с Элдадом и подарил воззвавшим к нему прощение. По приказу Окты явились к королю Эоза и прочие беглецы, которые также добились прощения. Аврелий предоставил им земли близ Скоттии и заключил с ними союз.

301

Рассказ об этом содержится в Библии (Книга Иисуса Навина, IX) Жители Гаваона, прослышав о том, как Иисус Навин поступил с побежденными врагами (городами Иерихоном и Гаем), не пощадив никого, – употребили хитрость. Облачившись в лохмотья, они явились к нему в стан и, сообщив, что пришли издалека попросили заключить с ними союз Иисус Навин поверил им; впоследствии, узнав, что они явились вовсе не издалека, а живут постоянно поблизости, он не нарушил данной им клятвы, но в наказание за обман определил им быть дровосеками и водоносами для общества.

127. Сокрушив неприятеля, он созвал в Эборак наместников и военачальников королевства и предписал им восстановить разрушенные саксами церкви; сам же принялся отстраивать архиепископство этого города и остальные епископства области. По прошествии пятнадцати дней, разослав различных работников по различным местам, он отправился в Лондон, которого также не пощадило вражеское нашествие. Скорбя о разорении Лондона, он призвал отовсюду его уцелевших граждан и приступил к восстановлению города. Оставаясь там же, он правит своим государством, пробуждает погруженные в сон законы и раздает внукам поместья,

утраченные еще их дедами. Что касается тех земель, притязать на которые было некому из-за гибели посреди стольких бедствий законных наследников, то он пожаловал ими своих соратников. Все его помыслы были сосредоточены на возрождении королевства, восстановлении церквей, укреплении мира и законности, соблюдении правосудия. Некоторое время спустя он отбыл в Винтонию, чтобы отстроить, подобно другим городам, и ее. Уладив все, что требовалось для ее восстановления, он по настоянию епископа Элдада прибыл в монастырь близ Каеркарадока, что ныне прозывается Салесберией, где покоились наместники и военачальники, которых коварно перебил нечестивец Хенгист. Там на горе Амбрия существовала обитель с тремястами братьями, которую, как говорят, основал некогда Амбрий. Увидев место, где были погребены усопшие, Аврелий, движимый состраданием к убиенным, пролил обильные слезы. Представшее перед ним навело его впоследствии на размышления всякого рода, и он стал обдумывать, каким образом подобает отметить это скорбное место; ведь он считал, что поросшая дерном земля, в которой сокрыты останки стольких именитых людей, павших за родину, безусловно достойна этого.

128. И вот, созвав отовсюду искусных в своем ремесле каменщиков и плотников, он повелел им хорошенько подумать и измыслить новое и доселе невиданное сооружение, которым он бы увековечил память столь многих мужей. Но все они, как один, не доверяя своим дарованиям, отказались выполнить его повеление. Пред королем, однако, предстал архиепископ Города Легионов по имени Треморин и сказал: «Если существует кто-либо способный взяться за приказанное тобой, то это – прорицатель Вортегирна Мерлин. Полагаю, что во всем королевстве твоем нет никого, чей ум был бы проницательнее и прозорливее как в предсказаниях будущего, так и в придумывании хитроумных орудий. Прикажи доставить его к тебе. Пусть он покажет свои дарования и соорудит то, чего ты так страстно желаешь». Расспросив о Мерлине и немало узнав о нем, Аврелий разослал гонцов в различные области государства, чтобы те его разыскали и привезли к нему. Объездив многие земли, гонцы нашли Мерлина в краю гевиссеев у галабского источника, [302] который он имел обыкновение посещать. Рассказав ему, чего от него хотят, они привезли его к государю. Тот с радостью принял Мерлина и повелел ему предсказать грядущее, рассчитывая услышать нечто поразительное. На это Мерлин ответил: «Тайны этого рода не подлежат раскрытию, если того не потребует крайняя необходимость. Ибо, если бы я изложил их ради забавы или теша свое тщеславие, во мне бы умолк просвещающий меня дух, и, буде в нем явилась бы надобность, он бы меня покинул». Сообщив Мерлину об отказе всех выполнить его, Аврелия, повеление, он не стал настаивать на прорицаниях будущего и рассказал ему о сооружении, которое он задумал. На это Мерлин заметил: «Если ты хочешь украсить могилу убитых мужей отменно прочным сооружением, пошли к Кольцу Великанов, которое находится на горе Килларао в Ибернии. [303] Оно выложено камнями, с которыми никто из людей нашего времени не мог бы управиться, не подчинив искусства уму. Камни огромны, и нет никого, чья сила могла бы их сдвинуть. И если расположить эти глыбы вокруг площадки, где покоятся тела убиенных, так же, как это сделано там, они тут встанут навеки».

302

Здесь впервые у Гальфрида появляется мотив «отшельника Мерлина», который будет затем развернут в «Жизни Мерлина».

303

Кольцо Великанов (или Хоровод Великанов латинское слово chorea, употребленное Гальфридом, переводится обычно как «круговая пляска») – это, по всей вероятности, находящееся в Ирландии древнее мегалитическое сооружение в Килдаре (но там место равнинное) или же на горе Киллала (на северо-западе Ирландии).

129. Услышав эти слова, Аврелий усмехнулся, заметив: «Как это так? Везти столь огромные камни из столь отдаленного королевства, точно в Британии не найдется камней для задуманного мною сооружения!» На это Мерлин ответил: «Понапрасну не смейся, ибо то, что я тебе предлагаю, отнюдь не пустое. Камни исполнены тайн и придают лечебные свойства различным снадобьям. Некогда великаны вывезли их из крайних пределов Африки и установили в Ибернии, где тогда обитали. Выдолбив в этих камнях углубления, они устроили для себя купальни, которыми пользовались, когда их одолевали недуги. Они поливали камни водой, углубления в них наполнялись ею и недужные, погрузившись в нее, исцелялись. Они также примешивали истолченные в порошок камни к отварам из трав, и раны быстро затягивались. Там нет камня, который был бы лишен лекарственных свойств». Выслушав про все это, бритты порешили послать за камнями и сразиться с жителями Ибернии, если те воспротивятся их намерениям. Для выполнения этого замысла назначается брат короля Утерпендрагон с пятнадцатью тысячами вооруженных. Вместе со всеми король отправляет и Мерлина, дабы все вершилось по его указаниям и советам. Снарядив корабли, бритты выходят в море и с попутным ветром достигают Ибернии.

130. В ту пору царствовал в Ибернии Гилломаурий, юноша редкостной доблести. Узнав, что в его королевство прибыли бритты, он собрал сильное войско и двинулся им навстречу. Когда же ему сообщили, чем именно вызвано их прибытие, он рассмеялся и обратился к окружающим с такими словами: «Не удивляюсь, что невежественный народ мог разорить остров бриттов, ибо они неотесанные глупцы. Кто когда-нибудь слышал про такую нелепость? Неужто скалы в Ибернии лучше, чем на их острове, и в этом причина их вторжения в наше королевство? Вооружитесь, мужи, и защищайте родину вашу; пока я жив, им не взять из Кольца Великанов ни одного даже самого ничтожного камешка». Обнаружив, что войско короля Ибернии намерено сопротивляться, Утер поторопился вступить с ним в сражение. Возобладали бритты; искромсав и перебив неприятеля, они принудили Гилломаурия удариться в бегство.

Одержав победу, бритты поднялись на гору Килларао и, овладев каменным сооружением, возрадовались и дивились ему. И вот, когда они столпились вокруг него, подошел Мерлин и сказал: «Приложите, юноши, все свои силы и, двигая эти камни, постарайтесь понять, что могущественнее, сила или разум, разум или сила». Повинуясь его приказанию, они единодушно взялись за всевозможные орудия и приступили к разборке Кольца. Иные приготовили бечеву, иные канаты, иные лестницы, дабы довести до конца задуманное, но ничего не добились. Наблюдая за бесплодными их усилиями, Мерлин рассмеялся и измыслил свои собственные орудия. Затем, применив кое-какие необходимые приспособления, он сдвинул камни с невероятною легкостью; сдвинутые им глыбы он заставил перетащить к кораблям и на них погрузить. Ликуя, они отплыли в Британию и с попутными ветрами достигли ее, после чего привезенные камни доставляют к могилам убиенных мужей. Когда об этом доложили Аврелию, тот разослал гонцов в различные части Британии и повелел оповестить духовенство и жителей о доставке камней, а также, чтобы оповещенные им об этом собрались на горе Амбрия и с радостью, воздавая убитым почести, украсили их могилы. По его указу туда явились епископы и аббаты и прочие его подданные из всех сословий. И когда все собрались, и настал заранее назначенный день, Аврелий, возложив на свою голову королевский венец, отметил торжественно праздник Троицы и три последующих дня посвятил торжествам. Между тем, он пожаловал своим приближенным еще свободные почетные должности, дабы вознаградить их за преданность и труды. Поскольку два архиепископства, а именно Эборакское и Города Легионов, не имели над собой глав, он, вняв единодушным пожеланиям их населения, Эборакское отдал Самсону, мужу знаменитому и прославленному величайшим своим благочестием, а Города Легионов – Дубрицию, на которого, как на достойного пастыря, указал божественный промысел. Уладив эти и другие дела в своем государство, Аврелий повелел Мерлину установить вокруг могил убиенных камни, привезенные им из Ибернии, [304] и тот, повинуясь королевскому приказанию, установил их вокруг могил не иначе, чем они были расставлены на горе Килларао в Ибернии, и доказал тем самым, что разум сильнее мощи.

304

Речь идет о знаменитом мегалитическом сооружении Стоунхендж близ города Солсбери на юге Великобритании Со Стоунхенджем во все времена было связано множество легенд Многие из камней Стоунхенджа были, действительно, доставлены туда по воде Созданное приблизительно за два тысячелетия до н. э. докельтскими обитателями Британии, оно служило культовым целям, использовалось, как показали раскопки, для захоронения мертвых и, главное, было своего рода обсерваторией для наблюдения за небесными явлениями (движением светил, летним и зимним солнцестоянием) Камни и другие ориентиры в Стоунхендже расположены таким, образом, что, наблюдая (по определенным правилам) положение Солнца и Луны относительно этих камней и изменения этого положения, можно предсказывать солнечные и лунные затмения (см. кн.: Хокинс Д., Уайт Д. Разгадка тайны Стоунхенджа М., 1973).