История Европы. Том 2. Средневековая Европа

Чубарьян Александр Оганович

В одном из походов против латинян Центральной Греции в 1282 г. Михаил VIII умер. Новый император — его сын Андроник II Палеолог (1282—1328) — был во многом противоположностью отца. Любитель философии и литературы, широко образованный человек, он предпочитал занятия наукой военным походам или политическим интригам. Во внешней политике он перешел к обороне. Тем временем на Востоке, воспользовавшись ослаблением Иконийского султаната Сельджукидов, Осман I Гази (1288—1326) основал новую династию турецких султанов. Объединенные под его властью турецкие племена стали называться турками-османами.

Осман I, энергичный и жестокий правитель, начал наступление на восточные владения Византии. К началу XIV в. почти вся Малая Азия была потеряна византийцами. В руках императора остались лишь города Никея, Никомидия, Брусса, Сарды, Филадельфия, Магнесия, Смирна. В 1302 г. Осман наголову разбил византийские войска при Никомидии. В обстановке крайней опасности Андроник II

призвал на помощь против турок наемные войска каталонского авантюриста Рожера де Флора. Началась «каталонская кампания», которая принесла Византии разорение и невиданные бедствия. Каталонцы, хотя и одержали ряд побед над турками, грабили население в Малой Азии, а затем перешли в Грецию. Они разгромили в 1311 г. Фивано-Ахейское герцогство, и господство французов в Афинах и Фивах рухнуло навсегда. Однако Рожер де Флор в Центральной Греции создал Каталонское княжество, ставшее вассалом испанского Сицилийского королевства, которое просуществовало там около 80 лет и принесло много забот и тревог византийскому правительству. Но постепенно Византия укрепила свои позиции в Морее на Пелопоннесе.

При Андронике III Палеологе (1328—1341), внуке Андроника II, происходила дальнейшая консолидация византийских земель в Европе: к империи были присоединены Фессалия и Эпирское царство. С новыми трудностями Византия встретилась при сыне Андроника III — Иоанне V Палеологе (1341—1391). В малолетство нового правителя в империи разразилась настоящая гражданская война (1341—1355). В центре борьбы были столкновения двух враждующих партий господствующего класса. Одну из них возглавил регент при малолетнем Иоанне V — сильный, волевой, умный, честолюбивый вельможа Иоанн Кантакузин. Его социальной опорой была провинциальная знать, оппозиция же включала столичное чиновничество, торгово-предпринимательские слои городов. Во главе ее стоял выходец из средних слоев горожан Алексей Апокавк, сумевший привлечь на свою сторону народные массы. Движение вылилось в настоящее восстание в Адрианополе. Константинополь был в руках оппозиции и временщика Апокавка. Кантакузин опирался на армию в Дидимотике.

Впервые в истории Византии сложился, правда временный, союз городов с центральной властью в борьбе против крупной феодальной аристократии, что находит аналогии в Западной Европе в эпоху классического феодализма. Союз с городами и помощь широких народных масс принесли Апокавку временные успехи. Социальная и политическая борьба в империи тесно переплелась с идейно-религиозной борьбой между представителями мистического течения исихазма во главе с их вождем Григорием Паламой и умеренно рационалистическим направлением в богословии, возглавляемым калабрийцем Варлаамом. Исихасты поддержали Кантакузина, их противники остались на стороне законного императора Иоанна V Палеолога и его матери Анны Савойской. Гражданская война шла с крайним ожесточением; обе враждующие партии, не считаясь с интересами греческого населения, призывали на помощь то сербов Стефана Душана (1331—1355), то болгар Ивана Александра (1331—1371), то турок-сельджуков, а затем и турок-османов, что было чревато особенно опасными последствиями для империи. Кровопролитная борьба закончилась победой Кантакузина, который в 1347 г. узурпировал императорский престол.

Новый правитель сперва повел весьма осторожную политику. Он сделал Иоанна V своим соправителем и выдал замуж за него свою дочь Елену. Видимость примирения была достигнута. К власти пришла высшая феодальная аристократия империи. В течение всего царствования Иоанн VI Кантакузин (1347—1354) вел войны со Стефаном Душаном, который захватил ряд византийских территорий, с генуэзцами и, наконец, с турками. Страна была разорена, а императорская казна пуста. Турки укрепились в европейской части империи, захватив город Галлиполи, который стал их опорным пунктом для дальнейшего продвижения в Европе. Малая Азия была потеряна Византией еще раньше; в 1331 г. турками были захвачены город и крепость Никея. Военные неудачи, уступки туркам, покровительство феодальной знати и исихастам ослабили позиции Кантакузина, обеспечили победу законному императору Иоанну V Палеологу. В 1354 г. Иоанн V при поддержке горожан и населения Константинополя сверг Кантакузина, который отрекся от престола и стал монахом. Итоги гражданских войн и усобиц для Византии были плачевными: в западных областях империи господствовали сербы, на островах — генуэзцы и венецианцы, восточные провинции были завоеваны турками.

При Палеологах Византийская империя вступила в последний период своего существования, который характеризуется господством феодального строя и началом его разложения. В сфере аграрных отношений окончательно складывается феодальная вотчина, огражденная от притязаний государства рядом привилегий. Бывшие пронии, пожалованные на условиях несения службы государю, теперь в широких масштабах превращаются в наследственные вотчины, сходные с западноевропейскими феодами или ленами. Расширяются иммунитетные права феодалов: экскуссия теперь включает не только фискальные привилегии, но и судебные и административные

права по отношению к зависимому населению феодальных вотчин. Государственная власть, ослабевшая в поздней Византии, уже не была способна достаточно эффективно контролировать рост земельных владений и число париков в имениях феодалов.

Формирование феодально-зависимого крестьянства как единого класса в Византии, однако, несколько затянулось по сравнению с аналогичным процессом в Западной Европе. И в поздней Византии поражает пестрота упоминаемых в источниках категорий феодально-зависимых крестьян. Наряду с основной категорией зависимых крестьян-париков здесь встречаются так называемые «свободные» (элевтеры), крестьяне-присельники, чужаки, «неизвестные казне лица». Большинство их было беглыми париками, покинувшими свои прежние места жительства и в связи с бесконечными войнами искавшими спасения в имениях крупных феодалов. Как правило, они не были внесены в кадастры — налоговые списки — и не платили подати государству. Постепенно они попадали в феодальную зависимость от феодалов. Во владениях крупных вотчинников было много дворовой челяди, часть домениальных земель сдавалась в аренду крестьянам-испольщикам. В имениях встречались среди челяди даже рабы. Правда, такие категории зависимых, как дулевты и дулопарики, происхождение которых было генетически связано с рабскими формами эксплуатации, в поздней Византии исчезают. Зато сохраняется, хотя и в незначительных масштабах и преимущественно в горных районах Пелопоннеса, Эпира и Малой Азии, свободное крестьянство и сельская община.

В отличие от стран Западной Европы в Византии наряду с частновладельческой феодальной рентой до конца существования империи сохранялись государственные налоги, которые платили и государственные крестьяне, и частновладельческие парики, и крестьяне-общинники. Однако динамика развития шла в сторону увеличения частно-сеньориальной феодальной ренты. Начало кризиса феодализма, хронологически совпавшее с последним периодом исторической жизни Византии, было ознаменовано повышением товарности вотчинного хозяйства феодалов, возрастанием удельного веса денежной ренты и появлением в деревне такой новой фигуры, как арендатор-предприниматель, снимавший в долгосрочную аренду землю феодального собственника и возделывавший ее с помощью субарендаторов. В сфере аграрных отношений Византия была близка к зарождению раннекапиталистических форм хозяйства, однако в отличие от Западной Европы она так и не перешла этот рубеж.

В поздней Византии в экономической жизни городов наблюдались черты как подъема, так и упадка. Некоторые провинциальные города, особенно Фессалоника, Мистра, Патры, Коринф, оставались центрами ремесла и торговли. Богатым городом-эмпорием был Трапезунд. Наступившая децентрализация Византии не была сопряжена с общим упадком хозяйственной жизни провинциальных городов. Они сохраняли значение центров активной торговли местными продуктами и отчасти ремесленными изделиями. Освобождение от стеснительной и мелочной опеки центральной администрации, ее жесткого фискального контроля создавали благоприятные возможности для развития крупных городских центров новых греческих государств и государств Латинской Романии, например Трапезунда, Никеи, Патр и др. Вместе с тем и сам Константинополь со второй половины XIII в. и до 1453 г. оставался важным пунктом международной транзитной торговли, а его значение как торгового центра в масштабах Черного и Эгейского морей даже возрастало. Городское ремесло было ориентировано прежде всего на удовлетворение потребностей местного рынка в товарах широкого спроса, а не на сбыт за рубеж. Но Константинополь, Фессалоника, города Фракии и Македонии, Западного Причерноморья экспортировали на запад зерно и были также рынками для итальянских товаров, в частности шерстяных и полотняных тканей.

В XIII — начале XV в. постепенно возрастает активность греческого купечества в транзитной торговле. Состав этого купечества отличался пестротой, но с середины XIV в. усилилась роль крупных предпринимателей, располагавших довольно значительными капиталами. В торговле принимала участие и византийская феодальная знать, продававшая, нередко непосредственно итальянцам, продукцию собственного домена и вкладывавшая средства, получаемые от феодальной ренты, в коммерцию.

С конца XIII в. постепенно росла кооперация византийского купечества с итальянским. В условиях, когда венецианцы и генуэзцы контролировали основные рынки Восточного Средиземноморья, греческие купцы становились лишь их младшими партнерами. Однако создание греческих торговых обществ с достаточно значительными капиталами, рост вложений в торговлю, создание греческих банков — все это свидетельствует о значительном развитии товарно-денежных отношений в городах Византии. Оно приводило к усилению поляризации городского населения, складыванию все более зажиточной патрицианской верхушки из крупных предпринимателей и феодалов, с одной стороны, и обедневших масс ремесленников и мелких торговцев — с другой. Однако если сравнивать экономику византийских и итальянских городов XIV — середины XV в., то преимущество остается бесспорно на стороне торговых республик Италии.