История Европы. Том 2. Средневековая Европа

Чубарьян Александр Оганович

Самое начало аграрного переворота для более развитых экономически областей будущей Германии можно отнести к VII в., когда начали складываться крупные и мелкие светские и церковные вотчины, в которых применялся уже не только труд рабов (сервов), но втягивалась в сферу эксплуатации и часть свободных. Этот процесс шел с особой интенсивностью в IX в., захватил X в., но в целом завершился лишь в XI в. Это подтверждают данные археологических раскопок последних десятилетий и письменные источники. Перелом в аграрных отношениях был связан с формированием широкого слоя низшей знати в процессе глубокой социальной дифференциации свободного крестьянства в VII—IX вв. Параллельно росту феодальных вотчин и бургов происходило уменьшение размеров крестьянских домов, обеднение и сокращение большинства крестьянских дворов. После IX в. средние и мелкие крестьяне теряли возможность использовать рабочую силу рабов или литов. В результате возникала резкая грань между крестьянством и господствующим

классом; процессы формирования двух основных классов феодального общества завершаются. При этом вотчина не поглощала полностью деревню, которая оставалась живым и действующим социальным и экономическим организмом, сохраняя многие общинные распорядки и связи. Таким образом, экономическое производство осуществлялось и в вотчине, и в деревне. Вопрос о том, где же происходил прогресс сельскохозяйственного производства — в хозяйстве вотчинника или в хозяйстве крестьянина, — вызывает споры между историками. В западной историографии издавна существует точка зрения, что работы на домене, в хозяйстве вотчинника были школой крестьянина, источником нововведений и технического прогресса. Однако историки в СССР и ГДР, в частности археологи, убедительно показывают, что необходимость работать на вотчинников ограничивала производственную инициативу крестьян и производительность их хозяйств. Вотчина лишь интегрировала крестьянские повинности и отработки, сохраняя низкий уровень домениального хозяйства. Поскольку крестьяне работали на господской земле своими орудиями, техника производства в крестьянском и вотчинном хозяйстве была одинаковой. В рамках крупной феодальной собственности господствовал мелкий характер производства.

Завершение феодализации немецкой деревни было связано и с развитием политико-правовых институтов — иммунитета и округов банна (см. выше), возникновение которых отдавало ранее свободных крестьян сначала в судебную, а затем и вотчинную зависимость от феодалов. К концу XI — началу XII в. «смешанная деревня» преобразовывалась в феодальную деревню под воздействием изменений в природе вотчинной власти, приобретавшей все более политических прав.

Структура крестьянства как класса была сложной и неоднородной. Среди крестьян были лично зависимые «манципии» и «сервы», часть которых сидела на земле, а часть составляла дворовых людей феодала; поземельно зависимые, но еще лично свободные «прекаристы» и др., наконец, лично свободные владельцы собственных наделов — аллодисты. Сложность структуры немецкого крестьянства в раннефеодальный период и многозначность его отношений с господствующим классом отразилась на ходе двух крупных восстаний, имевших место в Саксонии: восстания «Стеллинга» 841—842 гг. и восстания, вспыхнувшего в канун борьбы за инвеституру (1073—1075 гг.), в период завершения феодализации Германии.

Восстание «Стеллинга» отразило начало процесса феодализации в Саксонии, когда крестьянство как класс феодального общества еще не сложилось. Непосредственные сельские производители состояли из свободных (фрилинги) и полусвободных (литы) слоев архаического древнесаксонского общества, и их восстание было направлено против начавшегося внедрения в Саксонию франкских феодалов и против проникновения в страну церковного землевладения, за сохранение старых дофеодальных порядков.

Восстание «Стеллинга», хотя и было подавлено, способствовало замедленности процесса феодализации в Саксонии и длительному сохранению там остатков общественного строя саксов.

Саксонское восстание 1073—1075 гг. было направлено уже против отдельных слоев феодальной знати и опиравшейся на швабских министериалов королевской власти, пытавшейся превратить Саксонию в свое домениальное владение. В восстании участвовало раннефеодальное, в основном еще свободное крестьянство и часть крупной саксонской знати, недовольной политикой Генриха IV в Саксонии. Эта группа знати сначала (до начала февраля 1074 г.) возглавила восстание, рассчитывая использовать крестьянское движение, чтобы добиться удовлетворения своих требований, и, получив уступки от короля, отошла от восстания. Тогда крестьяне выступили самостоятельно и стали разрушать королевские бурги, сражаться с королевскими войсками. Феодалы обратились против своих бывших союзников. Крестьяне были вынуждены 22 октября 1075 г. сдаться на милость короля-победителя, разгромившего саксов незадолго до этого в битве возле Хоэнбурга.

Помимо открытых выступлений, хотя и обреченных на поражение, но сыгравших свою роль в крестьянском сопротивлении различным видам феодальной эксплуатации на разных этапах ее эволюции, крестьяне оказывали сопротивление и в других формах, то активно, то пассивно. Шла непрестанная борьба за альменду: если феодальные собственники захватывали и огораживали валами большие участки общинных угодий, изымая их из общего пользования, то и крестьяне возделывали клочки земли в общих угодьях под так называемые «сады» (вернее, огороды) и огораживали их, что создавало для них особое право («садовое право»). Крестьяне добивались лучших условий держания на вновь расчищенных землях, особенно во второй половине XI

в., когда начал быстро развиваться процесс колонизации. В XI в. стали расти города, куда из феодальных вотчин уходили крестьяне и ремесленники и, становясь горожанами, освобождались от личной зависимости. Одной из форм крестьянского социального протеста было уклонение от выполнения барщины или небрежная работа на господских полях — с заметно меньшей производительностью труда, нежели в своем собственном хозяйстве.

Господствующий класс Германии был неоднороден по своему составу и происхождению. Его различные слои имели разный объем прав и власти, разные по величине и структуре земельные владения. В состав господствующего класса входила светская и духовная знать, представители которой происходили из старой родовой знати, или из должностной, выдвинувшейся на службе королю. Во времена франкского господства знать составляла сравнительно тонкий слой, в большинстве своем связанный фамильными узами с правящей династией. В X в. слой высшей знати существенно расширился: в него входили герцоги и представители их фамилий, графы, самостоятельность которых особенно выросла в XI в., когда многие крупные феодалы, не занимавшие должности графа, присваивали себе это звание. Расширялся и слой духовной знати, росло число епископств, монастырей, аббатств. Среди духовных феодалов первое место занимали архиепископы Трирский, Кёльнский и Вормсский. Таков был высший слой знати, именуемый в целом князьями. В X—XI вв. росло влияние германской знати, началось оформление строгой феодальной иерархии (так называемой иерархии щитов, полностью сложившейся позднее, в XII—XIII вв.) и особого положения верхушки этой иерархии — сословия имперских князей.

Первоначально «иерархия щитов» имела лишь три ступени: король, князья, свободные господа. В течение X—XI вв. структура феодальной иерархии меняется. Возникают новые ее звенья, в которые входят потомки вассалов старой знати, поднимаются низшие слои класса феодалов, держатели или собственники бургов и крепостей (Burgherren) и их вассалы, несшие службу в этих бургах. Класс феодалов расширяется за счет незнатных воинов (рыцарей), а также владельцев мелких служебных ленов — министериалов. Формируется рыцарство как особый низший слой феодалов, который, однако, в X—XI вв. еще оставался незамкнутым в отличие от более позднего времени.

Министериалитет, развивавшийся еще с франкских времен, представлял собой слой служилых людей крупных феодалов, их управляющих, ключников, стольников и др., исполнявших различные хозяйственные службы и имевших судебные и фискальные функции. Существовал и разряд министериалов-воинов. Из среды министериалов, весьма немногочисленных к X в., назначались фогты и субфогты, были случаи, когда министериалы управляли даже графствами. Близость к господам давала им возможность повышения социального статуса. Для Германии характерно происхождение многих министериалов из несвободных. По мере усиления этого многочисленного и неоднородного слоя его верхушка стала получать бенефиции, затем лены. Высшие слои министериалов позднее (в XIII в.) слились с господствующим классом, достигая даже высоких его ступеней. Уже в XI в. министериалы могли держать, а затем и жаловать феоды (лены). Постепенно в их состав стали входить и представители знати, что способствовало сближению этих слоев.

С XI в. знать в Германии селилась в замках, поодаль от крестьянских поселений, и именовалась по названиям замков. Хотя уже складывалась феодальная «иерархия щитов», в Германии оставались властители, которые не только имели в своих руках крупные аллодиальные владения, особенно в Саксонии и Баварии, но иногда и похвалялись тем, что все их владения были аллодами и что они не держали феодов даже от короля.

Исключительное положение и политическое влияние высшей знати в Германии было обусловлено ее огромными земельными богатствами и тем, что князья на своих территориях пользовались суверенитетом, не уступавшим на практике королевскому. Имперские князья на своих собраниях решали важнейшие государственные вопросы и избирали королей. Важную роль сыграли ландтаги (собрания отдельных земель) знати во время Саксонского восстания, имперские рейхстаги — во время борьбы за инвеституру. Короли и императоры постоянно были озабочены тем, чтобы обеспечить себе поддержку высшей знати, однако им приходилось считаться и с низшими слоями господствующего класса. Так, Конрад II (1024—1039) устанавливает наследственность рыцарских ленов, хотя возможности короля присоединять выморочные лены к своим домениальным владениям в это время еще сохраняются.

Перестройка и расширение сословия знати, ее стремление увеличить размеры своих домениальных владений, сосредоточить в своих руках не только поземельные, но прежде всего и судебные права подготавливали складывание в XIII в. множества суверенных территориальных княжеств, которые в дальнейшем, когда распались крупные племенные герцогства, густой сетью покрыли территорию Германии. Исключительность положения и сила высшей немецкой знати порождали насилие и самоуправство даже при таком могущественном императоре, как Оттон I; еще более распространились насилие и произвол в XI в.