История Европы. Том 2. Средневековая Европа
Шрифт:
Свободные общинники — главы семей участвовали в народном сходе: моте (или большом сходе — гемоте) саксов, мёте или тинге скандинавов. Там решали дела племени, касающиеся войны и мира, уплаты дани и выборов вождя, вершили суд, обсуждали хозяйственные вопросы. Свободные общинники имели право-обязанность носить оружие и участвовать в ополчении: фирде англосаксов, хирде и ледунге скандинавов. Все это свидетельствовало об их полноправии.
Узкую высшую прослойку общества составляла родовая знать: эрлы англосаксов, ярлы и хевдинги скандинавов. Знатный член племени имел по нескольку десятков крупных усадеб, которые обслуживались лично зависимыми людьми: рабами-трэлями и колонами. К привилегированной части общества принадлежали также военно-служилые люди: телохранители короля и знати (хускерлы англосаксов, хускарлы скандинавов), а также
Заметной была прослойка в той или иной мере лично-зависимого населения, резко отделенного от свободного. В англосаксонских королевствах это были леты, близкие к римским колонам, и сходные с рабами сью и уили (видимо, часть местных кельтов, потерявших свою землю и свободу). У скандинавов прослойка трэлей и колонов в рассматриваемый период формировалась преимущественно за счет пленников. В хозяйствах рядовых общинников, как правило, использовались домашние рабы (прислуга), вероятно выполнявшие вспомогательные функции. В имениях знати трудились также посаженные на землю рабы, несвободные и полусвободные люди. Роль рабов в складывании феодальных отношений на территории Скандинавии и Британии была весьма значительной.
Различное общественное положение отдельных слоев отражалось в размерах вергельдов. Согласно Кентской правде (VI в.), за убийство керла платили 200 шиллингов, эрла — 400 шиллингов, за гезита (с конца VII в.) — 600 шилл.; а за лета, улу, уиля — от 40 до 80 шиллингов.
Замедленно (в Англии не ранее середины VII в., в Скандинавии позднее) совершался переход от большесемейной к соседской общине. В Скандинавии в силу особенностей природных условий, занятий и способа расселения такая община нередко принимала более рыхлые формы. В Ютландии и на Датских островах, где деревенские поселения фиксируются с начала новой эры, развивалась классическая соседская община — марка. Община этого типа складывалась и в Британии, постепенно разрушая семейную общину. Занятая в процессе расселения территория становилась общенародной землей завоевателей — фольклендом. Верховным ее распорядителем являлся король, который наделял землей родовую знать и дружинников. Территории отдельных общин считались частью фолькленда. Пашни распределялись в наследственное пользование между свободными семейными коллективами.
Земля соседской общины состояла из многих разбросанных участков, чересполосно лежавших в соответствии с принятой здесь системой полей — в двух (реже в трех) полях. Совокупность таких участков, полученных керлом (с его большой или малой семьей) в каждом поле, и составляла его неотчуждаемый надел. Обычно он равнялся гайде — в среднем около 50 гектаров (участок, который можно было обработать упряжкой с восемью волами). Однако эрлы имели поместья в 40 гайд, гезиты — по 3-20 гайд. Королевские приближенные получали иногда сотни гайд — целые районы. Угодья находились в совместном пользовании общинников; осуществлялся выпас скота по пару (система «открытых полей») и принудительный севооборот. Владение керла не могло отчуждаться без согласия общины и ближайших родичей — членов большой семьи.
По мере развития индивидуальной семьи и крупного землевладения первоначальное равенство керлов нарушилось. Часть их стала попадать в поземельную и личную зависимость. Королевская власть усиленно способствовала росту крупного землевладения. Уже в VII—VIII вв. английские короли стали раздавать отдельные территории своим служилые людям и церкви по особым грамотам (бок) на срок, в пожизненное, реже в наследственное управление (под их судебную власть) и в «кормление» (получение части королевских поборов и штрафов). Держатели такой земли (бокленда) назывались глафордами (позднее лордами), что значит сеньор, господин. Несущие воинскую и другую службу королю люди, церковнослужители и церковные учреждения — держатели боклендов стали освобождаться от налогов. Сначала бокленд был не их земельной собственностью, а как бы иммунитетным округом. Но, располагая в нем широкими судебными и фискальными правами, глафорд постепенно ставил керлов, особенно обедневших, в поземельную зависимость. Им давалась в пользование земля — за несение барщины и оброков. Раздача боклендов стала в Англии одним из главных путей складывания крупного феодального землевладения. Но крепкая община тормозила разложение свободного крестьянства и процесс феодализации. По существу в Британии до IX в. не сложились ни
В еще большей мере эти процессы были замедлены на Скандинавском полуострове. Природные условия европейского Севера, неблагоприятные для развития земледелия, способствовали долгому сохранению там северогерманской традиции изолированных однодворных или хуторских поселений, находившихся во владении большой семьи, обладавшей также рабами. Первоначально объединение нескольких больших семей — патронимия и представляло собою, видимо, у северных скандинавов род — этт. Такие роды, вероятно, населяли «большие» или «длинные» дома, которые покрывали Скандинавию в первые века н.э. и сохранялись в Швеции до VI., а в Норвегии до VII в. Деревни в Северной Европе возникли не позднее I тысячелетия, но сохраняли разбросанность и малые размеры — от 3 до 8 дворов.
Владение карла или бонда — одаль («достояние») было неотчуждаемой коллективной собственностью большой семьи. Даже в условиях феодальных отношений у норвежцев сохранялось понятие «издревле наследуемой земли». Шведские законы выделяли в составе недвижимости так называемую арв — землю, наследовавшуюся в семье хотя бы на протяжении двух поколений. Верховное право земельной собственности и здесь первоначально принадлежало племени, а затем перешло к королям. Владение одалем давало бонду гражданское полноправие, которое отличало его от оседавших на территории хутора или деревни пришельцев, рабов, вольноотпущенников. Одаль, подобно английскому фолькленду, не мог отчуждаться без согласия определенного круга родичей, но он меньше зависел от соседской общины. Община у скандинавов вообще была менее четко выражена, не знала системы «открытых полей», чересполосицы и принудительного севооборота, но в ее коллективной собственности были общие угодья — альменнинги («владения всех людей»), которыми она распоряжалась. В определенной мере соседская община регулировала и владение пашней, поскольку из альменнинга нарезались участки пашни для тех общинников, которым ее не хватало, земля для присельников и т.д. Силами соседских общин строились оборонительные сооружения для целых районов, соседи собирались на тинги и для отправления религиозных обрядов, вместе выступали в походы.
Бонды составляли костяк, опору древнескандинавского общества. Но наряду с ними уже существовали десятки лично зависимых людей, которые обслуживали каждую усадьбу знатного мужа, нередко и хозяйства простых бондов. Кроме того, в среде свободных скандинавов существовали малоземельные и безземельные бедняки — хусманы. Уже в силу своего безземелья они были обречены на неполноправие в общине. На другом полюсе общества находилась родовая знать. О могуществе и богатстве скандинавской родовой знати, прежде всего конунгов, свидетельствуют «большие курганы» в шведском Упланде и в Юго-Восточной Норвегии. Состав этого высшего слоя уже начинает расширяться за счет включения военно-служилых людей.
В процессе расселения, межплеменной борьбы и завоеваний разрушалась племенная однородность германцев Северо-Западного региона. Возникало территориальное административное устройство. Несколько общин объединялись в округа — сотни (англ. хундерт, сканд. хунд, впоследствии хундари), каждый со своим сходом. Сотенное деление имело прямую связь с военной организацией населения — воинским ополчением общинников. Сотни объединялись в более крупные области, занимавшие земли бывших племенных объединений. В Швеции это были ланды, в Англии — шайры (будущие графства), в Норвегии — фюльки. Дела области, соответственно, решались на ее народном собрании — фольксмоте англосаксов, фольксмете или фолькетинге скандинавов. Возглавлявший областной сход выборный блюститель — лагман («охранитель закона») скандинавов и элдормен («старший человек») англосаксов обладали значительными полномочиями, авторитетом.
Верховная власть, в частности право высшего суда, принадлежала королям. Они же выполняли, видимо, и сакральные функции. И хотя корона наследовалась королевским родом, престолонаследие оформлялось через выборы, и его порядок нередко нарушался. В северогерманском эпосе король (риг, герм, rigr) — признанный сын бога, получивший от него свою власть, имущество и как бы «творящую общество» силу.
При англосаксонских королях собирался совет магнатов, так называемый «совет мудрых» (уитенагемот), который участвовал также в избрании королей. Аналогичный орган — совет знатных (род) возник и у скандинавов.