История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга III]
Шрифт:
Пуля этого патрона была лёгкой, достаточно сказать, что советские пули такого калибра были тяжелее примерно на 10% и даже более (их вес начинался от 7,9 гр; имелись, разумеется, и исключения, вроде зажигательной пули, но их можно считать экзотикой). Чтобы компенсировать снижение дульной энергии из-за пониженной массы пули, метательный заряд был немного увеличен, что влекло за собой весьма важное следствие — при стрельбе из любых типов оружия, даже короткоствольного пистолета, скорость пули превышала скорость звука (надо иметь в виду, что скорость пули напрямую зависит от длины ствола). Это обуславливало неэффективность глушителей, поскольку последние хорошо снижают звук выстрела только в
Почему это было важно в рассматриваемом случае? Да потому, что глушитель — это аксессуар из арсенала профессионального убийцы. Полицейскому глушитель не нужен, более того, их использование правоохранительными органами в США при выполнении штатных задач прямо запрещено. То, что преступник имел в пистолете патроны «Супер Вэл» с массой пули 110 гран, однозначно свидетельствовало о том, что никаких планов, связанных с убийством Мэннинг и Оффермана, этот человек не имел. Если бы он готовился к двойному убийству ночью, то взял бы с собою глушитель и другие патроны.
Это был интересный вывод, но детективы сделали его независимо от результатов баллистической экспертизы. Последняя дополнила их предположения важным аргументом, но не более того.
А вот с судебно-медицинской экспертизой всё оказалось куда интереснее. Перво-наперво, экспертиза признала смерть обоих потерпевших именно от огнестрельных ран, что представлялось и без того довольно очевидным. Во-вторых, она констатировала отсутствие побоев или иных следов грубого принуждения, что также хорошо отвечало сложившейся в головах полицейских картине случившегося. В крови погибших были выявлены следы алкоголя, что также ничуть не удивляло, принимая во внимание тот романтический ужин, что состоялся у погибших за несколько часов до смерти.
На большом пальце правой руки убитой женщины оказалась найдена маленькая частица краски. С точным определением её цвета эксперты испытали определенные затруднения, поскольку она была слишком мала для выяснения цвета при естественном освещении, а при рассмотрении под микроскопом на неё падал сильный световой поток, способный исказить цвет. По общему мнению всех, кто видел обнаруженную частицу, она являлась зелёной или голубой, т.е. являлась достаточно тёмной. В доме Оффермана не было подобной краски, точнее говоря, там вообще не имелось краски, поскольку жильё было съёмным, и никакими работами по его благоустройству Роберт не занимался. Очень вероятно, что появление краски было связано с преступником, перенос частицы мог произойти во время связывания рук Александры, но в начале 1980 г. появление в деле этой улики особого интереса сотрудников следствия не вызвала.
Самая интересная часть экспертизы касалась выводов об имевшем месте половом акте и обнаруженной сперме. Казалось бы, детективы предполагали изнасилование Александры Мэннинг, сама поза трупа указывала на это, но… половой акт имел место между Робертом и Александрой! Никакого изнасилования не было! Сперма Оффермана найдена как в теле Мэннинг, так и на его собственном животе, погибший являлся выделителем, и группа крови, определенная по эякуляту, совпала с его собственной, так что никаких особых сомнений вывод медиков не вызвал.
Но их заключение переворачивало картину произошедшего с ног на голову.
Что же получалось? Преступник примерно в 22:45—23:00 проникает в пустой дом №767 по Авенида-Пекуэна, проводит его обыск, разблокирует все двери во дворы, находит и съедает индейку, а кости аккуратно складывает в пакет и прячет в кустах под забором. После этого, обдумывая, видимо, варианты бегства, осматривает соседний двор Добсонов, забирает у них велосипед и прячет его опять-таки, во дворе Оффермана.
Отсюда рождался вполне обоснованный вопрос: а что преступник делал в интервале от полуночи до момента начала нападения, т.е. на протяжении, по меньшей мере, двух часов? Он слонялся по окрестностям, а потом решил вернуться, или же он вообще никуда не уходил из дома и наблюдал за половым актом будущих жертв из темноты?
Если последняя догадка была верна, то эта деталь сразу переводила преступление в разряд сексуальных. Главным мотивом преступника в этом случае становилось вовсе не намерение ограбить и не намерение убить.
В этой связи детективы вспомнили показания одной из соседок погибших, которая заявила, что около полуночи слышала голоса Мэннинг, Оффермана и ещё одного мужчины, чей голос был свидетельнице незнаком. Полицейские опрашивали всех друзей и знакомых погибших, и никто из них не признался в том, что был на парковке перед домом №767 около полуночи. Мог ли этим третьим быть преступник? Если этот человек не был вовлечён в преступление, то почему не нашёл времени связаться с полицией и сообщить о себе?
А кроме того, кто-то из детективов припомнил историю с нападением на Присциллу Даффи и Абеля Плайя с ночь на 1 октября 1979 г. С описания этого преступления начиналась настоящая глава. Полицейский не поленился отправиться на склад вещественных улик и попросил показать ему шнур, которым связывались Даффи и Плайя. Он увидел перед собой белый нейлоновый шпагат, свитый из трёх нитей по 16 волокон в каждой. Единственное отличие этих пут от тех, которыми связывались Мэннинг и Офферман, заключалось в том, что шнур был цельным, а не связанным из отдельных коротких кусочков.
Крайне заинтригованный этим открытием, детектив сообщил о нём руководству. Была назначена соответствующая экспертиза, которая подтвердила идентичность нейлонового шнура с мест обоих преступлений.
А о том, что в обоих случаях преступник был обут в кроссовки «adidas runner» размером 8,5 полицейские знали и без всяких экспертиз.
Глава 4. Двойное убийство в Вентуре
К концу января 1980 г. расследование, проводимое окружной прокуратурой и Департаментом полиции Голеты по факту двойного убийства Оффермана и Мэннинг, пришло к твёрдому пониманию того, что данное преступление совершено «залётным» преступником, т.е. не жителем города. Голета в конце 1970-х гг. по праву считалась городом миллионеров, который иногда даже называли «спальней Санта-Барбары», имея в виду, что состоятельные люди работали на территории округа, а жить и отдыхать возвращались в Голету. При этом криминогенная обстановка на территории округа Санта-Барбара на протяжении 1960-1970-х гг. постоянно ухудшалась. Весьма выразительно этот процесс охарактеризовала статистика, оглашенная шерифом округа Джоном Карпентером (John Carpenter) в конце января 1979 г. Эти цифры газета «Санта-Барбара ньюс-пресс» («Santa barbara News-Press») привела в выпуске от 27 января 1980 г.