История города Рима в Средние века

Грегоровиус Фердинанд

Тем не менее франкская империя сохранялась как традиция прошлого; Гвидо восстановил империю в старом смысле, оставаясь совершенно чуждым каким-либо национальным стремлениям. Национальное сознание было весьма, слабо в ту эпоху в Италии. Были партии ломбардская, сполетская и тусцийская, и до некоторой степени эти партии могут быть названы национальными; но итальянской нации в политическом и социальном смысле не существовало, так как не было всего того, что создает нацию: общих интересов, языка, литературы и политического единства. Величайшая сила Италии, папская власть в Риме, как мировое начало была выше национальных интересов, а на севере и на юге полуострова епископами, герцогами и графами были франки и лангобарды, а кое-где даже греки. Короновался Гвидо у Св. Петра только 21 февраля 891 г. Таким образом, вассал каролингов смело назвался Августом, великим и дарующим мир императором, и стал помечать свои декреты по принятой форме временем postconsulatus. Через длинный ряд веков имперская власть была снова перенесена в Италию и оказалась в руках знатного лица, хотя и не латинского происхождения, но все-таки принадлежавшего этой стране. Удержится ли

власть эта в Италии, удастся ли Гвидо положить начало новой императорской династии, – эти вопросы могли считаться самыми важными для того времени.

Возложив корону на голову своего приемного сына, Стефан мог сказать себе, что политика многих его предшественников была приведена им к благополучному концу. Императорская власть, ставшая стеснительной и для пап, и для римлян, и для итальянцев, превратилась в пустой призрак. Высокий сан, созданный могуществом и величием основанной Карлом империи, теперь украшал незначительную особу герцога, который владел только несколькими землями в Италии и получил от папы титул цезаря.

Стефан V умер в сентябре 891 г. В Риме не осталось никаких относящихся к этому папе памятников; выстроенная им заново церковь Апостолов не сохранила своего древнего вида. Эту церковь Стефан отличил потому, что пастырями в ней были члены его знатного рода; в непосредственном соседстве с этой церковью стоял и дворец отца Стефана.

Глава VII

1. Формоз, папа, 891 г. – Партия Арнульфа и партия Гвидо. – Кандидат другой партии – Сергий. – Формоз призывает Ариульфа в Рим. – Арнульф в Италии. – Смерть Гвидо. – Ламберт, император. – Арнульф идет на Рим и берет его штурмом. – Коронование Арнульфа в апреле 896 г. – Римляне присягают ему. – На обратном пути Арнульфа постигает несчастье. – Смерть Формоза в мае 896 г.

Формоз, кардинал и епископ Порто, занял престол Петра в сентябре 891 г. По-видимому, он был родом римлянин. Нам уже известно прошлое этого честолюбивого человека. Отлученный от церкви Иоанном VI, он дал клятву никогда более не возвращаться ни в Рим, ни в свое епископство; затем Марин снял с него эту клятву и снова поставил его епископом Порто. Спокойно пережив здесь двух пап, Формоз был призван занять папский престол, будучи так же, как Марин, только епископом; такое перемещение из епископов в папы считалось в то время противным каноническим правилам. Нет сомнения, что Формоз добивался тиары, и, чтобы получить ее, он, по-видимому, дал некоторые обещания римской национальной итальянской партии и таким образом приобрел ее голоса.

Партия Формоза, однако, вскоре же сплотилась вокруг знамени Арнульфа германского и его любимца Беренгара; противная партия держалась сполетского знамени Гвидо, его сына Ламберта и Адальберта Тусцийского; такую именно группировку представляли тогда существовавшие раньше в Риме партии, германская и французская. Главой сполетской партии был диакон Сергий, выдающийся римлянин, соперник Формоза и его самый решительный противник.

Возлагая свои надежды почти с первых шагов на Арнульфа, Формоз тем не менее был вынужден положением дел признать императором Гвидо, который, вероятно, с согласия же Формоза и желая удержать сан императора за своим родом, объявил в 892 г. соимператором своего юного сына Ламберта. Его короновал в Равенне сам Формоз. Поступил он так, конечно, против своей воли, так как ни один папа не мог в действительности желать установления в Италии местной императорской династии. Счастье благоприятствовало Гвидо в сражениях, и разбитый им Беренгар просил помощи у Арнульфа; но просьбы эти, однако, оставлялись без внимания, хотя о том же просили Арнульфа и послы Формоза, положение которого сполетская партия в Риме и сам Гвидо вскоре сделали невыносимым. Гвидо не переставал нарушать границы церковного государства и захватывал патримонии св. Петра.

Борьба обеих партий в Риме грозила перейти в открытое столкновение; поэтому уже в 893 г. Формоз потребовал от Арнульфа, чтобы он перешел Альпы, и в начале следующего года король вступил в Италию. Преисполненные страха, Милан и Павия открыли Арнульфу ворота, и даже маркграфы тусцийские, Адальберт и его брат Бонифаций, признали себя вассалами германского короля. Но затем уже к Пасхе Арнульф вернулся в Германию, не продолжив своего победоносного похода через земли Гвидо до Рима, куда призывал Арнульфа папа. В положении Рима не произошло существенных перемен и после внезапной смерти Гвидо. Этот император, или, как называют его германские летописцы, тиран Италии, умер от кровотечения близ реки Таро в Южной Италии в конце 894 г., и тогда-то, вероятно, Ламберт поспешил в Рим, чтобы быть утвержденным в своем императорском сане Формозом и торжественно короноваться. Ламберт был еще очень молод, имел привлекательную наружность и обладал рыцарским характером; все надежды национальной итальянской партии сосредоточивались на этом юноше. Не поддерживаемый Германией, папа подчинился обстоятельствам и заявил о своей готовности оказывать юному императору отеческую поддержку, но в то же время снова отправил послов к Арнульфу и настойчиво приглашал его в Рим. Такое поведение Формоза, отдававшее сполетскую партию во власть Германии, не могло не возбудить к нему в этой партии самой глубокой ненависти. Осенью 895 г. Арнульф выступил из Баварии, решив устранить одинаково как Беренгара, так и Ламберта, затем окончательно завладеть королевством Италии и объявить себя императором. Этот поход Арнульфа был первым роковым походом на Рим германского короля. Перейдя По, Арнульф разделил свое войско на две части; швабов он на правил через Болонью на Флоренцию, а франков повел сам на запад к Лукке. Услышав о враждебных замыслах Беренгара и Адальберта тусцийского, Арнульф ускорил свой марш и, отпраздновав Рождество Христово в Лукке, направился к Риму. Юный Ламберт не пытался преградить путь Арнульфу и думал только о защите Сполето. Но отличавшаяся решительным характером мать Ламберта, Агильдруда,

дочь Адельхиса Беневентского, прославившего себя взятием в плен императора Людовика, надеялась, что ей удастся не впустить врага в Рим. Между тем здесь уже произошло открытое возмущение; сполетская, или национальная, партия, предводительствуемая Сергием и магнатами, Константином и Стефаном, захватила папу; в город были впущены сполетинцы и тусцийцы, и ворота были заперты. В городе Льва, также запертом, были собраны вооруженные люди. Душой всех этих воинственных приготовлений была женщина.

Таким образом, Риму предстояло теперь в первый раз быть осажденным войском германского короля, «варварами» из Германии, точно так же, как и этим варварам приходилось в первый раз брать город и императорскую корону с помощью оружия.

В феврале Арнульф стал лагерем у ворот Св. Панкратия и потребовал, чтобы город сдался, но получил в ответ одни оскорбительные насмешки. Вначале германцы были в нерешительности, готовя силы к жаркому бою, но затем громкими криками стали требовать штурма города. Лестницы и положенные друг на друга седла дали возможность германцам взобраться на стены; некоторые ворота были изрублены топорами, а ворота Св. Панкратия пробиты тараном; вечером того же самого дня, в который начата была осада, германцы уже вступили в город Льва и освободили здесь папу из замка Св. Ангела, куда он был заключен своими врагами.

Свой штурм Арнульф не завершил, однако, немедленным вступлением в Рим с войском. Он решил последовать обычаю, которого держались императоры: совершить въезд в город с Неронова поля и быть торжественно принятым У Св. Петра. Духовенство, знать и цехи Рима (в числе которых германский летописец особенно отмечает греческий) вышли навстречу Арнульфу к Ponte Molle и отсюда проводили его в город Льва, где Арнульфа ожидал папа, стоя, по принятому исстари порядку, на ступенях базилики Св. Петра; затем Арнульф был отведен в базилику и провозглашен императором, а Ламберт был объявлен низвергнутым с престола. Коронование это состоялось во второй половине февраля 896 г., но, в какой именно день, неизвестно. Таким образом императором стал германец, рожденный вне брака, и это оскорбление национальных чувств не могло быть прощено Формозу. Установив порядок во многом, что касалось города и императорской власти, Арнульф затем принял в базилике Св. Павла от римского народа присягу в верности. Эта присяга была такова; «Клянусь всеми божественными тайнами, что я, не преступая моего долга, закона и моей верности государю и папе Формозу, пробуду всю мою верным императору Арнульфу и никогда не вступлю ни с кем в союз, чтобы нарушить эту верность; что я никогда и ничем не буду помогать Ламберту, сыну Агильдруды, и ей самой достигнуть императорской власти, никакими средствами не буду предавать этого города Рима ни самому Ламберту, ни его матери Агильдруде, ни их людям».

Сполетская партия не оказала победителю никакого серьезного сопротивления; о мавзолее Адриана, обращенном вскоре после того в важное укрепление, не говорится ни слова, хотя не может быть сомнения, что Агильдрудой был помещен здесь гарнизон. Вдова императора Гвидо, как только Рим был взят, немедленно покинула город вместе со своими войсками и удалилась в свои владения, а римляне, действовавшие в союзе с Агильдрудой, поспешили сложить оружие. Таким образом гнев Арнульфа мог быть смягчен тем обстоятельством, что взятие Рима, на который Арнульф не имел никаких прав, стоило ему очень немногих усилий. Нам также ничего не известно ни о каких казнях, и только знатные римляне Константин и Стефан как государственные преступники были отправлены в изгнание в Баварию. Арнульф оставался в Риме всего лишь пятнадцать дней и, назначив наместником города своего вассала Фарольда, направился к Сполето, где готовилась к защите амазонка Агильдруда. Но на пути туда Арнульф был разбит параличом. Болезнь эта была, конечно, последствием не столько того яда, который будто бы послала королю его неприятельница, сколько отравы, которой он, не переставая отдаваться крайним излишествам, упивался в обществе своих веселых подруг. За блестящей победой последовало похожее на бегство отступление, и первый поход на Рим германского короля не оставил по себе никакого действительного результата.

В то же самое время смерть самого Формоза – от болезни или от яда – избавила его от тех опасностей, которыми грозили ему удаление его германского покровителя и внезапная перемена отношений между Ламбертом и Беренгаром, заключившими между собой договор. Формоз умер 4 апреля 896 г., пробыв папой 4 года, 6 месяцев и 2 дня. Никакие памятники не напоминают нам этого замечательного папы, но город был обязан ему полной реставрацией базилики Св. Петра и ее мозаик, а также отделкой многих других церквей.

2. Беспорядки в Риме. – Бонифации VI, папа. – Стефан VI, папа. – Собор с участием покойника; посмертный суд над Формозой. – Базилика Латерана обрушивается. – Обстоятельства, вызвавшие возмутительные надругательства над телом Формоза. – Памфлет Ауксилия. – Инвектива на Рим. – Ужасная кончина папы Стефана VI

Смерть Формоза была как бы сигналом к долгим смутам в Риме. Тусцийская и сполетская партии захватили в свои руки всю власть, и престол св. Петра стал какой-то добычей для знатных людей; не успевал взойти на престол один папа, как насильственная смерть уже похищала его, и за ним следовал другой, деля ту же участь. Папство, проникнутое при Николае и Адриане и затем еще при Иоанне VIII великими замыслами, теперь глубоко пало среди общей политической разнузданности. Церковным государством завладели тысячи грабителей, и даже духовная власть папы вскоре обратилась в один пустой звук. Рим окутался глубоким мраком, и среди него едва пробивается слабый свет летописей, освещающих ту эпоху. Перед нами бурным вихрем проносятся ужасающие сцены, действующими лицами которых являются бароны, совершающие насилия и называющие себя консулами и сенаторами; то грубые, то несчастные папы, принадлежащие к той же среде баронов; красивые, необузданные и развратные женщины и призрачные императоры, вступающие в борьбу и затем бесследно исчезающие.