История города Рима в Средние века
Шрифт:
Время шло, но положение дел оставалось по-прежнему неопределенным; Рим, управлямый знатью совершенно независимо, был в большинстве на стороне Анаклета; но собор, состоявшийся в Пизе в мае 1135 г., утвердил папой Иннокентия, а затем от Анаклета отрекся даже Милан. Это мирное приобретение было делом Бернарда, его блестящим торжеством. Прием, оказанный Бернарду в Милане, является одним из самых замечательных зрелищ того времени и свидетельствует, какое огромное влияние имели тогда на людей религиозные идеи. Святой Бернард, явившийся с дипломатической миссией, был встречен населением Милана за несколько миль от города; толпа целовала Бернарду ноги, рвала его рясу и теснила его своими приветствиями. Таким образом, Иннокентию II присягнула вся Италия до Тибра, и только Рим, Кампанья и Южная Италия держали сторону Анаклета. Надеяться на победу над антипапой, который успешно боролся в Риме с Франджипани, можно было только в том случае, если бы удалось сломить могущество Рожера. Основатель сицилийского королевства подавил восстание в Апулии с энергией варвара. Роберт Капуанский принужден был бежать в Пизу и убедил республику снарядить против Рожера флот. Недолго длившаяся война не имела решающих результатов. Правда, уже в 1130 г. пизанцам удалось овладеть Амальфи, своим давним конкурентом, и окончательно разрушить этот знаменитый торговый город; тем не менее Роберту с флотом, нагруженным добычей, пришлось опять вернуться к Иннокентию. Тогда Анаклет провозгласил короля Рожера защитником
Что касается Иннокентия II, то он свое спасение видел только во втором походе императора в Рим, а Лотарь был настолько уступчив, что готов был служить чужим интересам. Поэтому папские легаты и с ними вместе последний герцог капуанский поспешили в Германию призвать Лотаря против общего врага, который в это время вел энергичную осаду Неаполя. Просьба папы и апулийского государя была поддержана Бернардом; он убедил Лотаря, что его долг – освободить Южную Италию от узурпатора и вернуть ее империи. Таким образом, притязания империи на Апулию и Калабрию то признавались церковью, когда ей это было выгодно, то отрицались ею, когда нужно было отрицать их. Было решено начать войну с целью уничтожения сицилийского королевства; бороться с этой страшной лигой, состоявшей из императора, папы, пизанцев, генуэзцев и апулийской династии Рожер еще не имел силы. Примирившись с Гогенштауфенами, Лотарь в сентябре перешел Альпы с большим войском. На этот раз некоторые ломбардские города почувствовали на себе силу его меча; другие, устрашенные, присягнули императору. Весной 1137 г. он прошел через Мархию вдоль моря в Апулию, между тем как его зять Генрих проследовал через Флоренцию в Витербо. Обе эти армии, осаждавшие и разрушавшие города, пролагавшие себе путь огнем и мечом, походили, как все вообще походы в Рим, на потоки лавы, которая, шумно разлившись по Италии, быстро затем остывала. Генрих Гордый, возведенный тогда в сан герцога тосканского, провел папу через Сутри в Лациум, неизменно опустошая те области, которые были на стороне Анаклета. К удивлению последнего, грозные армии, однако, миновали Рим; соперник Анаклета, возвращавшийся после 4-летнего изгнания, не мог рисковать трудностями, сопряженными с осадой Рима, и ограничился посылкой в город Бернарда в надежде на успех его проповеди; сам же он вместе с герцогом проследовал через Альбано и Лациум, изъявивший покорность, в С. Джермано и Беневент, которого достиг 23 мая. После недолгого сопротивления этот город покорился; точно так же изъявила покорность своему законному государю и Капуя; таким образом, Генрих, Иннокентий и Лотарь могли радостно протянуть друг другу руки в Бари, залитом кровью.
Тщетно Рожер предлагал мир; он был отвергнут, и Рожер уже не мог предупредить отпадения почти всех городов Апулии, так как пизанские и генуэзские суда оказывали поддержку сухопутному войску. Рожер бежал в Сицилию, и победа Лотаря в первый раз действительно подчинила имперской власти всю Южную Италию. Роберт был восстановлен в Капуе; Райнульф провозглашен герцогом апулийским; Сергий мог так же снова свободно вздохнуть в Неаполе. Тем не менее самые решительные победы германских императоров не могли давать сколько-нибудь прочных результатов, так как императоры вскоре же возвращались домой и не оставляли гарнизонов в покоренных областях; плоды таких побед обыкновенно пожинали благоразумные папы, орудием которых являлись в этих случаях императоры. Храброе германское войско неотступно требовало возвращения на родину, громко и открыто проклинало папу, виновника этой губительной войны: Лотарь оказал Иннокентию достаточно услуг и уже в Апулии и Салерно (относительно их папа заявил притязания на предоставление ему полного суверенитета) имел случаи убедиться, что ему никогда не удастся заслужить здесь признательность, что папа намерен пользоваться им только как военачальником, готовым предоставить себя в его распоряжение. Окончательному разрыву между ними помешали только опасения, которые внушал Рожер; император, однако, уже в сентябре проследовал через Монте-Касино, Чепрано, Палестрину и Тиволи в Фарфу. В Рим он не вступал; но имперская партия поднесла ему знаки патрициата еще в С. Джермано, и затем ему и папе присягнул самый могущественный государь в Лациуме, Птолемей Тускуланский, после чего он как имперский князь был утвержден в своих владениях. Затем, предоставив папу его собственной судьбе, император продолжал свой путь далее на север.
Как только Лотарь удалился, Рожер, горя мщением, снова появился в Апулии и Калабрии со своими сарацинскими воинами, производившими страшные опустошения. Капуя, Беневент, Салерно, Неаполь и многие крепости сдались, охваченные паническим ужасом. Роберт Капуанский бежал, а Сергий Неаполитанский признал себя вассалом. Мужественное и геройское сопротивление в течение некоторого времени оказал один только Райнульф; но и он, несмотря на блестящую победу, одержанную им 30 октября у Раньяно, мог удержать за собой только некоторые укрепленные города. Таким образом, славный поход императора уподобился быстро минующему урагану; купленные дорогой ценой победы не привели ни к чему, и свежие лавры, которыми благородный Лотарь был увенчан на склоне своих лет, оказались бесплодными. Почитаемый как друзьями, так и врагами за кротость, мудрость и мужество, этот император, покидая Италию, подобно многим другим своим германским предшественникам, уже нес в себе зародыш своей смерти: он умер 3 декабря 1137 г. в Тироле в альпийской хижине.
3. Возвращение Иннокентия II в Рим. – Смерть Анаклета II. – Виктор IV, антипапа. – Рим признает Иннокентия II папой. – Цистерцианский монастырь ad aquas salvias. – Латеранский собор 1139 г. – Война Иннокентия II с Рожером I. – Иннокентий, взятый в плен, признает сицилийское королевство. – Мирная деятельность папы в Риме. – Война римлян с Тиволи. – Иннокентий берет Тиволи под свою защиту. – Восстание римлян; учреждение сената на Капитолии; смерть Иннокентия II
Иннокентий убедился, что Бернарду действительно удалось расположить Рим в его пользу, и хотя Анаклет по-прежнему держал базилику Св. Петра и замок св. Ангела в своих руках, но его партия распалась. Только один Рожер не хотел признавать Иннокентия II. Этот умный государь занял то положение, которое отклонил от себя Лотарь: чтобы извлечь возможную выгоду из схизмы, Рожер продолжал поддерживать ее и объявил себя судьей между папами. Он терпеливо выслушивал в Салерно увещания Бернарда и, предоставив кардиналам обеих партии целыми днями вести между собою горячие диспуты, сам не спешил со своим решением. Тем временем смерть Анаклета вывела Иннокентия из затруднения. Сын Пьерлеоне умер 25 января 1138 г. после того, как в течение 8 лет мужественно занимал престол Петра и выдержал два похода на Рим, из которых последний оказался одним из самых блестящих триумфов германских императоров. Смерть Анаклета вызвала ликования среди сторонников Бернарда; но беспристрастными свидетелями не удостоверено, чтобы этот неканонический папа, первоначально имевший право на Св. престол, за время своего правления, преисполненного тревог и бедствий, был действительно виновен в прегрешениях, которыми опозорили себя многие законные папы.
Партия Анаклета поспешила тогда уговорить Рожера согласиться на избрание нового папы и, получив это согласие, провозгласила в марте папой под именем Виктора IV кардинала Григория. Действительного основания для схизмы в то время, однако, уже не существовало, и римляне воспользовались ею только
Домом Пьерлеони был заключен прочный мир: они сохранили свою власть при папском дворе, и Иннокентий даже отличил их почестями и пожалованием должностей. Теперь Бернард мог спокойно покинуть Рим; прекращение схизмы, получивший по имени Пьерлеоне прозвание rabies leonina, восстановление единства церкви было достигнуто прежде всего стараниями этого святого, и его почитатели называли его, как Цицерона, отцом отечества. Памятником Бернарда в Риме может считаться знаменитый в древности и некогда очень богатый монастырь ad Aquas Salvia, расположенный позади базилики Св. Павла. Долгое время этот монастырь оставался разрушенным, но Иннокентий II возобновил его и в 1140 г. пригласил в него цистерианцев из Клерво, поставив во главе их аббата Бернарда Пизанского, ученика великого мистика. Немного позднее цистерцианцы поселились так же в латинской Кампаньи и заняли здесь монастырь Казамари. О прекращении схизмы было торжественно возвещено на Латеранском соборе в Великий пост 1139 г.; декреты Анаклета были отменены, Рожер снова отлучен от церкви, и затем осуждено учение Арнольда Брешианского, которому предстояло вскоре выступить в самом Риме. Но церковный мир, не будучи еще утвержден могущественным королем Сицилии, не мог считаться установленным окончательно.
Никакой другой противник не внушал Иннокентию столько опасений, как этот хитрый государь, упорство которого делало бесполезными все переговоры. Добиваясь от папы признания своих королевских прав над Сицилией, Рожер не переставал грозить Риму; вместе с тем не было так же никакой надежды и на то, что возник шее восстание приведет к уничтожению этого нового королевства, так как герцог Райнульф, один из самых выдающихся людей того времени и единственный соперник короля, равный ему по рождению, неожиданно умер в Трое 30 апреля 1139 г. Поэтому, когда Рожер вскоре затем напал на города, принадлежавшие Райнульфу, и все они, не исключая Трои и Бари, сдались Рожеру, Иннокентий решил выступить против него войной. Собрав войско, в состав которого вошли так же многие знатные римляне, и сопровождаемый Робертом Капуанский, Иннокентий направился к С. Джермано, чтобы начать еще менее обдуманно, чем Лев IX и Гонорий II, неравную борьбу. Повторение одного и того же исхода в таких обстоятельствах является замечательной чертой в истории пап, получавших справедливое возмездие за свои предприятия светского характера. Находясь в С. Джермано, папа вступил в переговоры с Рожером, который отказывался восстановить капуанского государя на его престоле. Между тем король, как некогда Генрих V, решил одним разом покончить со всеми долгими переговорами. В то время как папские войска осаждали Галуццо, он приказал своему сыну Рожеру взять 1000 всадников, устроить засаду и захватить Иннокентия; этот план был выполнен скоро и успешно. Сначала разыгралась дикая сцена грабежа, бегство противника и взятие его в плен, а затем в палатку Рожера были приведены папа, его канцлер Геймерих, много римских нобилей и кардиналы; удалось избежать плена одному только Роберту Капуанскому, которого спас быстрый бег его коня. Исполненные притворного норманнского смирения, король и его сыновья пали к ногам своего пленника и, смеясь в душе, умоляли его о милосердии и мире. После недолгого колебания между чувствами стыда и возмущения, с одной стороны, и сознанием явной опасности – с другой папа снял с Рожера отлучение от церкви и затем 25 июля 1139 г. в Миньяно признал «светлейшего и знаменитого короля» с его наследниками государем королевства Сицилии и всех завоеванных им земель за исключением Беневента. Таким образом, все старания Лотаря, стремившегося уничтожить это королевство, были признаны самим папой бессмысленными. Учреждение сицилийского королевства было единственным актом Анаклета, получившим утверждение Иннокентия. Тщетно протестовал последний законный герцог капуанский; его прекрасное государство досталось сыну Рожера Анфузу. Апулия была отдана наследнику престола Рожеру; когда же затем сдалось так же и древневизантийское государство, герцогство неаполитанское, то под властью смелого государя, которого не смущало никакое преступление, впервые со времени готов оказались соединенными воедино лучшие провинции Италии. Возникновение этого королевства возбудило общее внимание; искусство и могущество, которые сказались в уничтожении государств, бывших некогда самостоятельными, давали основание заподозрить узурпатора в дальнейших замыслах. Иностранные государи, приветствуя победоносного разбойника, выражали пожелание, чтобы счастливая участь быть присоединенной к сицилийскому королевству постигла так же и «злополучную Тоскану». Но вся остальная Италия вовсе не разделяла таких надежд. Если существование римского церковного государства могло быть когда-либо благодетельным для Италии и ее свободных городов, то это было именно в то время, так как государство это являлось оплотом, преграждавшим дальнейшее распространение завоевательных стремлений норманнских королей. Италия представляла, однако, своеобразное зрелище полного политического противоречия: в то время как юг с исчезновением древних приморских республик Амальфиты, Неаполя, Салерно и Сорренто подпал навсегда под тираническую власть феодального монарха, городские республики севера, после того как союз их с империей, к счастью, прекратился, находились в полном расцвете; этими республиками была создана новая культура, снова покрывшая Италию бессмертной славой.
29 сентября Иннокентий прибыл из Беневента в Рим и здесь, как некогда Лев IX, был встречен с почестями, но вместе с тем и с порицанием. Было заявлено даже требование признать недействительным договор, вынужденный у папы Рожером.
Находчивый папа, однако, утешил себя мыслью, что такова была воля Господня, чтобы он, папа, добыл церкви мир ценой собственного унижения. С другой стороны, это смирение сопровождалось некоторым выигрышем, так как отныне Сицилия считалась леном, принадлежащим уже не императору, а папе, который в своем мир ном договоре с узурпатором считал излишним считаться с имперскими правами. Имея теперь поддержку в Роже ре, Иннокентий уже мог уделить внимание городским делам. Он позаботился упорядочить в городе имущественные права, обеспечить правильное судопроизводство, блюсти мир и спокойствие – словом, явился благожелательным правителем в Риме, где за время схизмы отвыкли признавать светскую власть папы. Но появлявшиеся кое-где восхваления благополучия Рима за то время были в действительности только льстивыми фразами и скоро сменились событиями совершенно иного характера, положившими с поразительной неожиданностью начало новой эпохе в истории Рима. Поводом к этим событиям послужила междоусобная война.
Маленький Тиволи раздражал римлян проявлениями своей независимости; епископу тиволийскому давно удалось освободиться от юрисдикции графов, и так же, как в Беневенте, в бывшем графстве на обязанности ректора лежало только охранение суверенных прав папы. Тиволийцы имели довольно независимое муниципальное устройство и даже вели войну с своими соседями, а именно с аббатом Субиако, причем вряд ли всегда подчинялись в этом отношении авторитету своего епископа. Во время борьбы за инвеституру Тиволи, как мы видели, был на стороне антипап; Пасхалию II стоило большого труда покорить этот город, а Иннокентий II отнял его у Анаклета, вероятно, благодаря помощи Лотаря; однако город вскоре снова освободился. В 1140 г., когда сыновья Рожера вступили в Абруццу и овладели пограничными городами на р. Лирисе, тиволийцы, опасаясь нападений, укрепили свой город.