История города Рима в Средние века
Шрифт:
Вскоре после коронования Карла провансальцы вступили в Рим. После, тяжелого семимесячного перехода через Центральную Италию они пришли в ожидаемый ими город истомленные, оборванные и без денег. Они надеялись найти здесь изобилие всего и увидели своего короля и господина, обремененного долгами, в состоянии полной беспомощности. Он ничего не мог им дать, кроме надежды на скорый поход, в котором надо было преодолевать бурные потоки и непроходимые дороги, брать штурмом сильные укрепления и пробиваться сквозь привычные к войне поиска.
2. Выступление Карла из Рима. – Он победоносно переходит через защитную линию Лириса. – Бита при Беневенте. – Славная смерть Манфреда. – Причины его быстрого падения. – Судьба его жены Елены и его детей. – Карл Анжуйский вступает в Неаполь
Невыносимая нужда заставила Карла со всевозможной скоростью вести против неприятеля свое оставшееся без жалованья войско, чтобы дать ему возможность насытиться в богатой вражеской стране. Выступление
Из трех дорог, ведущих, из Рима в королевство, – Валериевой, Латинской и Аппиевой – Карл, подобно почти всем средневековым полководцам, выбрал вторую. Она идет между Апеннинами и Вольскими горами, мимо Ананьи, Ферентино и Фрозиноне и достигает границы на мосту через Лирис у Чепрано. Затем она проходит возле Рокка Секка, Аквино и С.-Джермано, пересекает горный кряж Червара и оканчивается в Капуе. Главная квартира Манфреда находилась в этом городе, который был его отцом заново укреплен и снабжен башнями на мосту через Вольтурно. Отсюда он бросался то к Чепрано, то к С.-Джермано и Беневенту, чтобы привести там все в порядок, так как выступление Карла, очевидно, застало его врасплох. Как ни казалось цветущим его королевство, но это было лишь призраком; его войска, кроме немцев и сарацин, очень скоро расстроились под влиянием страха и измены. Завоевательное шествие Карла Анжуйского представляет поэтому лишь сцены отпадения, несчастья и быстрой гибели. Буйство и свирепость французов, набросившихся на Кампанью и бравших приступом речные переправы и башни на скалах, отличает этот поход от проявления неудержимой при первом натиске энергии, которая и до сих пор осталась принадлежностью этой рыцарской нации, и только геройская смерть Манфреда дает этой знаменитой трагедии примиряющее заключение.
Преждевременная весна высушила дороги и облегчила Карлу путь через долину Сакко; его войска прорвались по ту сторону Лириса через проход Чепрано, который попал в руки неприятеля, даже не вследствие небрежности, а вследствие измены; сам мост не был разрушен и не был защищен. Французы напали прежде всего на стоящий на крутизне циклопический замок Арче, считавшийся неприступной крепостью. Оробевший начальник его сдался. Это устрашило всю Кампанью: Аквино и другие города сдались. Неудержимого удара не вынесли даже валы С.-Джермано; этот город, защищенный высокими горами и болотами реки Рапидо, был уже 10 февраля взят приступом. Вся окрестная страна вздрогнула при таком неожиданном событии: 32 укрепленных места сдались Карлу; Линия Лириса была в его власти. Теперь надо было овладеть сильнейшими позициями на Вольтурно, за которым стоял Манфред в Капуе с главными своими силами. Неутомимый враг перешел эту реку севернее, у Тиливерно, и поднялся на горы у Алифе, Пиедимонте и Тилезии, чтобы обойти позицию противника посредством флангового марша. Жажда крови и добычи влекла воинов вперед; они сгорали от нетерпения, оставаясь безвредно в середине Кампаньи, и хотя утомление и лишения истощили и их самих, и их лошадей, но надежда на победу превозмогала всякие препятствия. Изменники со своими знаменами присоединялись на походе к Карлу; посланцы приносили ключи от переходящих к нему городов, и воодушевленное войско через реки и крутые горы шло вперед.
В четверг, 25 февраля, они сделали привал в лесу в 15 милях перед Беневентом, в пятницу – на высотах Капрарии. Здесь Карл показал своим воинам большой город, который со своими изломанными стенами заключен был между двумя реками.
Это был Беневент, главный город Самниума, когда-то приобретший известность во время войн римлян с Аннибалом, после того бывший цветущим местом пребывания лангобардских властителей Апулии, затем принадлежавший папам и, наконец, включенный Фридрихом II в состав королевства. С высот видна была красивая равнина, по которой протекали реки Калоре и Саббато, а на равнине длинными рядами расположены были в боевом порядке пехота, тяжелая панцирная немецкая кавалерия и лучерийские сарацины. Когда неприятель хотел обойти позицию Манфреда при Капуе, последний быстро передвинулся к Беневенту, чтобы загородить Карлу дорогу в Неаполь и дать ему сражение, желать которого оба полководца имели сильные поводы. Невыносимый недостаток средств существования подстрекал войска Карла; находясь посреди неприятельской страны, они могли выбирать только между победой и смертью. Манфред видел перед собой врага, ослабленного походом, изголодавшегося, с плохой кавалерией; а вокруг себя лица изменников и позади уже готовую к отпадению Апулию. Многие графы тайно покинули его ряды, другие отказывались от исполнения обязанностей вассалов, говоря, что они должны защищать свои замки; иные ожидали момента сражения, чтобы покинуть своего короля. Он должен был или быстро победить, или погибнуть.
В ночь на четверг к Манфреду присоединились 800 немецких всадников; это укрепило
Он разделил свое войско на три боевых отряда: первым, состоявшим из 1200 человек немецкой конницы, предводительствовал граф Иордан д'Англано; вторым, состоявшим из тосканцев, ломбардцев и немцев, силой в 1000 человек конницы, командовали графы Гальван и Бартоломей; третий, состоявший из апулийских вассалов и сарацин, силой около 1400 конных и большого числа лучников и пехоты, находился под начальством самого Манфреда. В этом порядке его войско перешло через реку Калоре и выстроилось к северо-востоку от города, у церкви Св. Марка на поле Гранделла, или на «Поле роз», ожидая наступающего сверху врага.
В лагере Карла многие голоса тоже высказывались за отсрочку битвы, так как войска были истощены, но всех их заставил замолчать коннетабль Жилль де Брён. Здесь также были образованы три боевых отряда. Провансальцы, французы, пикардийцы, брабантцы, итальянские и римские войска, апулийские изгнанники стали в боевой порядок под предводительством Филиппа де Монфора, Гвидо Мирепуа, короля Карла, графа Роберта Фландрского, графа Вандома, коннетабля и других испытанных военачальников. Флорентийские гвельфы, страстно желавшие отомстить за Монтаперто, образовали четвертый боевой отряд под начальством графа Гвидо Гверра. Когда они в числе 400 всадников выступили в великолепном вооружении, на превосходных лошадях и с блестящими знаменами, Манфред спросил у своей свиты, откуда взялось это прекрасное войско, те ему отвечали, что это флорентинские гвельфы; тогда он, вздохнув, воскликнул: «Где же мои гибеллины, которым я оказал такие большие услуги и на которых возлагал такие большие надежды?» Епископ Оксеррский и доминиканские монахи ходили по рядам воинов Карла, которые, становясь на колени, получали отпущение грехов, а сам Карл ударами меча раздавал то тому, то другому рыцарское звание.
Битва началась бешеной атакой сарацин: с громким военным криком бросились они на немногочисленную французскую пехоту, так называемую Ribaldi, и перебили ее, стреляя из луков. Тотчас выступила французская конница и переколола толпы сарацин. Могучий удар немецкого рыцарства под предводительством графа Иордана, прискакавшего с воинским криком: «Швабы, рыцари!» – разнес французские эскадроны; но против него выступил сильнейший легион Карла с боевым криком «Монжуа!». Этой битвой двух отрядов рыцарской конницы и была решена участь дня. В знаменитом сражении при Беневенте участвовало не более 25 000 человек с каждой стороны. Долгая и страшная воина между церковью и империей, между романскими и германскими народами решилась на тесном поле битвы в несколько часов при участии небольшого войска, может быть, вследствие случайности. Французы сражались короткими мечами, немцы, по их исконному обычаю, длинными копьями. Романский режущий и колющий удар одержал победу над германской боевой техникой, как то было и раньше в XI веке при Чивита. Пешие солдаты были посажены позади кавалеристов Карла; когда немецкие рыцари падали с заколотых лошадей, то эти пехотинцы соскакивали и убивали их ударами палицы. Легион храброго Иордана пал. Гальван и Бартоломей возобновили было битву на некоторое время, но все было напрасно. Храбрые немцы сражались и погибали с тройским духом, подобно древним готам, как обреченные на смерть представители германской империи, которая скончалась вместе с Фридрихом II.
Когда король Манфред увидел, как его боевые отряды колебались и падали, он повел в бой третью часть своего войска, ленных вассалов Апулии и Сицилии. Непонятно, почему он вместо них не сохранил к концу сражения немецкого резерва, потому что итальянцы тотчас обратились в бегство. Даже его родственник Фома ди Ачерра поспешил изменнически убежать с поля битвы, после чего и другие бароны последовали этому примеру: одни кинулись в Беневент, а другие бежали в Абруццы. Когда король увидал, что судьба его решена, то он решился умереть как герой. Те, кто еще оставались с ним, советовали ему спасаться внутри страны или бежать в Эпир, чтобы там при дворе своего тестя дождаться лучших времен. Он презрел этот совет и крикнул своему оруженосцу подать ему шлем. Когда он надевал его на голову, с него упал серебряный орел. «Ессе, signum Domini!» – сказал он и без королевского отличия кинулся на врагов, ища себе смерти, сопровождаемый своим благородным союзником Теобальдом Анибальди, который решился умереть вместе с ним.