История Греции
Шрифт:
«На основании оценки имущества Солон ввел разделение на четыре класса, существовавшие уже и раньше: пентакосиомедимнов, всадников, зевгитов и фетов. Все вообще должности он предоставил исправлять гражданам из пентакосиомедимнов, всадников и зевгитов... Каждому классу он предоставил должность сообразно с величиной имущественной оценки, [129] а тем, которые принадлежат к классу фетов, дал участие только в народном собрании и судах. К пентакосиомедимнам должен был принадлежать всякий, кто со своей земли получает 500 мер в совокупности сухих и жидких продуктов, к всадникам — получающие 300 мер; к классу зевгитов должны были принадлежать те, которые получали 200 мер того и другого вместе, а остальные — к классу фетов, и эти последние не имели доступа ни к какой государственной должности» (Аристотель).
129
Так, например, архонты и государственные казначеи выбирались только из пентакосиомедимнов.
Должностные лица при Солоне остались те же, что
Вся высшая власть в государстве была в это время в руках архонтов; архонты делились властью с советом на Ареопаге, [130] составлявшимся в свою очередь из архонтов, отбывших срок своей службы. Вся политическая власть оставалась, таким образом, в руках аристократии. Наиболее демократической из мер, проведенных Солоном, было право апелляции на решения аристократических должностных лиц в общенародное учреждение, в «гелиэю фесмофетов». К разбору апелляций на приговоры должностных лиц, вероятно, и сводились по конституции Солона функции гелиэи. Солон расширил состав экклесии, включив в нее всех, имеющих хотя бы небольшой клочок земли, и сделал ее решающим политическим органом. Однако вряд ли она могла иметь большое политическое значение в эту эпоху, так как голосование, вероятно, производилось по фратриям, в которых распоряжались аристократы. Вместе с тем, само собой понятно, что народное собрание, состоящее из многих тысяч человек и собирающееся на открытом воздухе, не может самостоятельно вести законодательную деятельность и что решающее значение должна иметь та небольшая коллегия, которая предварительно рассматривает проекты постановлений. Поэтому чрезвычайно важно, чтобы эта предварительная инстанция также носила демократический характер: Клисфен впоследствии позаботился о том, чтобы всякое вносимое в народное собрание предложение предварительно рассматривалось в демократическом совете пятисот.
130
О существовавшем тогда же совете четырехсот см. следующее примечание.
Чрезвычайно оригинален (но до сих пор не объяснен надлежащим образом) следующий закон Солона: кто во время уличной политической борьбы не станет с оружием в руках в ряды той или иной из борющихся сторон, лишается политических прав.
Как сообщают источники, Солон учредил совет четырехсот, по сто из каждой филы. Феты, как мы видели, имели право принимать участие только в народном собрании и судах; следовательно, в совет четырехсот могли выбираться только граждане первых трех классов — очевидно, не только из аристократов. [131]
131
По словам Плутарха, этот совет был учрежден с целью обуздать кичливость и дерзость народа, развившиеся в нем под влиянием отмены долгов; отсюда также мы вправе сделать вывод, что совет четырехсот выбирался из высших имущественных классов. С другой стороны, Плутарх говорит, что государство, по мнению Солона, было при двух советах — совете четырехсот и совете на Ареопаге, как корабль, стоящий на двух якорях. Это место, по-видимому, представляет собой пересказ соответствующего стихотворения самого Солона (метафора «государство — корабль» была в большой моде в его время, — ср., например, Алкея и Феогнида). Два якоря заставляют предположить, что речь идет о двух началах, склоняющих государство в противоположные стороны: отсюда ясно, что совет четырехсот, в противоположность совету на Ареопаге, не состоял из аристократов. Высказывавшееся сомнение в существовании совета четырехсот не обосновано: надпись, найденная на Хиосе, показывает, что уже около 600 г. здесь, наряду с аристократическим советом, существовал народный совет из двухсот человек, избранный по пятидесяти человек от каждой филы и имевший широкие функции, в том числе судебные и контрольные; поэтому нельзя сомневаться, что такой же совет мог существовать и в Афинах. Однако трудно доверять сообщению Плутарха, будто «этот совет составлял предварительные решения для народа и не допускал вносить в народное собрание каких-либо предложений без предварительного обсуждения их в его составе», т. е. будто бы Клисфен не внес здесь ничего нового, а только увеличил число членов с четырехсот до пятисот. Против этого говорит следующее. Надписи с эпохи Клисфена начинаются так: «Постановил совет и народ» и датированы по секретарю совета. Надписи до Клисфена начинаются словами: «Постановил народ» (совет не упоминается) и датированы по архонту. Отсюда, мне кажется, ясно, что обязательное участие совета в законодательной процедуре впервые было введено Клисфеном.
Таким образом, вы вправе сделать следующий вывод: в области экономики сам Солон не выдумал никакого спасительного политического рецепта, а только, в согласии с наиболее дальновидными людьми из правящего класса, удовлетворил минимум требований оппозиционных групп. Еще меньше лично им было сделано в области политических реформ: солоновские Афины, возглавляемые чисто аристократическим советом на Ареопаге и аристократическими должностными
Сам Солон видел свою заслугу в том, что, избрав среднюю линию, он спас государство от кровавого переворота и Тирании и повел его по мирному пути:
Но если бы не я, а кто другой, Своекорыстный и бесчестный по душе, Взял в руки бич — ему б народа не сдержать... Другой, по мнению Солона, Народа б не сдержал и не отстал бы сам, Пока не сбил бы масла, снявши с молока.В действительности, ожесточенная борьба, начавшаяся до Солона, не прекращалась и после 594 г. и уже через 33 года окончилась тем, чего Солону удалось, по его мнению, избежать, — Тиранией. Конечно, если он отсрочил эту развязку на 33 года, то это существенная заслуга перед имущими классами Афин, но я не убежден, что и эту отсрочку следует объяснять таким образом.
3. ТИРАНИЯ В АФИНАХ
После 594 г. в Афинах борются между собой три группы. Называть их политическими партиями было бы неправильно, так как в это время родовой и локальный принципы еще имели не меньшее значение, чем разногласия по вопросам политики. Ядром каждой из этих групп являлись жители определенного района Аттики; по этим районам и назывались группы: педиэи, жители плодородной равнины близ Афин (эта группа выражала интересы реакционных землевладельцев), паралии, жители полуострова, расположенного к югу от Афин, преимущественно моряки и торговцы (эта группа выражала интересы торговой части аристократии и зажиточных городских элементов), и диакрии, жители гористой местности в северо-восточной части Аттики со скудной каменистой почвой (эта группа выражала интересы мелкого крестьянства, освобожденного Солоном от кабалы, и городской бедноты). Как все объединения, существовавшие до этого времени, так и эти объединения возглавлялись каждое знатным аристократическим родом; во главе педиэев стояли Этеобутады и их вождь Ликург, во главе паралиев — Алкмеониды, вождем которых был к 561 г. Мегакл, и, наконец, во главе диакриев спустя некоторое время после реформ Солона стоял Писистрат. Писистрат был также аристократом. Род Писистратидов в это время обеднел, чем и объясняется жгучая ненависть Писистрата к педиэям, послужившая, по словам Аристотеля, причиной доверия к нему народных масс. Население города Афин разделялось между всеми тремя группами. Богатые аристократы, владельцы больших земельных угодий, шли за педиэями; из торгово-промышленных элементов более богатые шли за паралиями, более бедные — за диакриями. За диакриями же шли и иностранцы, получившие право гражданства по законам Солона; очевидно, реакционные группы хотели снова исключить их из числа граждан, считая предоставление им гражданских прав противозаконным.
Установленный Солоном мирный порядок просуществовал только четыре года. Уже на пятый год радикальные группы стали добиваться того, чтобы на должность архонта могли избираться и не-евпатриды. В результате этой борьбы на должность архонта не оказался выбранным никто и в Афинах целый год не было верховного правителя (была «анархия», т. е. отсутствие архонта). То же произошло еще через четыре года. Еще через четыре года избранный в архонты Дамасий, по-видимому, представитель аристократической реакции, не сдал должности по окончании срока и правил два года и два месяца; очевидно, педиэи понимали, что, как только он уйдет, снова станет ребром вопрос о выборе архонта из среды незнатных.
Дамасия пришлось удалить силой. Ввиду непримиримости позиций борющихся групп, пришлось прибегнуть к компромиссу: вместо одного архонта была избрана коллегия из десяти лиц — пяти евпатридов, трех крестьян и двух ремесленников. [132]
На следующий год верх взяла, по-видимому, снова аристократическая партия. Эти аристократы были, по словам Аристотеля, недовольны, прежде всего, отменой долгов, разорившей многих из них, а затем расширением прав простого народа, казавшимся им подрывом государственного порядка. Монеты этого времени также показывают, что власть снова захватила аристократия: если на монетах эпохи Солона изображался сосуд с вином, эквивалентом которого являлась монета, то теперь на монетах чеканится герб того аристократического рода, представитель которого в данном году занимал верховную власть архонта. В частности, мы знаем, что в 566 г. архонтом был избран Гиппоклид из рода Филаидов, принадлежавшего к реакционной группе педиэев.
132
Здесь мы имеем поразительное сходство с аналогичным явлением в римской истории: и в Риме плебеи добивались допущения их к должности консула; и здесь в качестве компромисса в 444 г. до н. э. вместо консулов была учреждена коллегия «военных трибунов с консульской властью», в которую могли быть избраны и патриции и плебеи. Однако революционное напряжение в Афинах было гораздо сильнее, чем в Риме. В Риме эта коллегия просуществовала 77 лет, в Афинах — только год.
Новый захват власти аристократией показал всю безнадежность компромиссного пути. Революционный переворот оказался совершенно необходимым. К счастью, партию диакриев возглавлял человек, вполне подходящий к роли народного вождя. Мы уже видели из истории других греческих государств, что наиболее подходящими кандидатами на эту роль считались люди, прославившиеся военными подвигами: Орфагор в Сикионе, Питтак в Митилене, Фрасибул в Милете и др. Писистрат также был блестящим полководцем, оказавшим Афинам неоценимые услуги.