История и культура гуннов
Шрифт:
Понятно, что шлемов нет в гуннских могильниках. Как и доспехи, шлемы были настолько дорогостоящими, что передавались из поколения в поколение. Каркасному шлему из Гаммертингена было более 100 лет, когда он был помещен в могилу. Возможно, свою роль сыграло и широко распространенное убеждение, что на мертвых уже никто не нападет.
Гуннский шлем, вероятнее всего, был каркасным. Если, как утверждает Пост, каркасные шлемы с медным остовом следует отделять от аналогичных с железным остовом, гуннские шлемы не могут принадлежать к первой группе, у которых носовые стрелки встречаются в рудиментарной форме или их нет вообще. Они, однако, могут напоминать железный каркасный шлем из Дейр-эль-Медины в Египте, который Вернер датировал V в. По его мнению, шлем принадлежал римскому офицеру. Сарматские шлемы на арке Галерия в Фессалониках имеют защиту носа, хотя каркасные они или нет, установить невозможно.
Более того, существует любопытный
В последнее время стало модным приписывать Сасанидам заслугу в любом прогрессе военной техники позднего имперского периода. Несколько сохранившихся сасанидских шлемов не имеют носовых стрелок. Лицо всадника на скульптуре в Так-и-Бустане закрыто все, кроме глаз, а кольчуга прикреплена к ободу шлема. Вокруг сасанидского шлема в нью-йоркском Метрополитен-музее заметно несколько отверстий, вероятно тоже для крепления кольчуги.
Что касается упомянутых конических сарматских шлемов на арке Галерия, на Востоке таких имеется несколько типов. Среди них железные конические шлемы, раскопанные в Западной Сибири на реке Вагай – между Тобольском и Омском. Один из них позолоченный, на другом имеются инкрустированные золотом фигурки дракона и птицы, похожей на грифона. Вместе с ними нашли два китайских зеркала периода Хань и серебряный диск с изображением Артемиды (?), возможно изготовленный в Бактрии в первой половине II в. до н. э. Представляется очевидным, что шлемы были изготовлены не там, где их нашли, но ни их конструкция, ни украшения не помогают установить их происхождение. Выгравированные фигурки всадников на дисках, найденных вместе со шлемами, показывают, что последние, конической формы, носили племена в низовьях Оби в начале нашей эры.
Возможно, у гуннской знати были шлемы разных форм и конструкций: каркасные, такие как у сарматов на арке Галерия, такие как на Вагае и др.
Если бы гуннские щиты имели умбон – металлическую полусферическую накладку в центре для защиты кисти руки воина, такие щиты были бы найдены в гуннских захоронениях. Их отсутствие доказывает, что гуннские щиты, как и у скифов, персидской пехоты и некоторых римских армий были плетеными, возможно покрытыми кожей.
О сарматских щитах известно очень мало. Согласно Страбону (VII. 3,7), роксоланы имели щиты, плетенные из ивовых прутьев. Медный умбон в кургане 10 меотийско-сарматского захоронения в станице Елизаветинской, судя по всему, имеет греческое происхождение. Два умбона в сарматском могильнике Малаешты (Молдавия), вероятнее всего, попали туда из Боспорского царства. Остается умбон в гепидском могильнике Кизомбор (Kiszombor, Венгрия). Он выполнен в форме высокой шишки и отличается от обычных низких полусферических типов. В Чонграде (Csongrad) был найден аналогичный умбон вместе с трехгранным наконечником стрелы, возможно гуннским или сарматским. Некоторые авторы считают это захоронение вандальским. Другой умбон такого же типа находился в захоронении, возможно сарматском, рядом с сидящим скелетом в Ньиредьхазе. Как мы видим, существуют слабые доказательства того, что западные сарматы использовали деревянные щиты с умбонами, и ни одного, что их имели восточные сарматы.
Фрагмент у Созомена (VII. 6, 8) дает некоторую информацию о гуннских щитах IV в.: беседуя с Феотимием, епископом Томиса, гунн оперся на свой шит, как «вошло у него в привычку при разговоре с врагами». Поскольку гунн стоял, его шит должен был иметь, по крайней мере, такие же размеры, как некоторые скифские продолговатые щиты на вазе Куль-Оба или щиты сарматизированных боспорских пехотинцев на настенных рисунках Пантикапея. Если применить соотношения, установленные по терракотовым фигуркам сарматов из Керчи с длинными щитами, к гунну, предположив, что его рост 5 футов и 5 или 6 дюймов (175–178 см), его щит имел длину 2,5–3 фута (приблизительно 76–90 см). Такой большой щит оказался бы неудобен для всадника. Кавалерия Нарса, в которой, по всей видимости, имелось много гуннов, была вооружена дротиками, луками, длинными копьями и небольшими щитами.
В списках Natitia Dignitatum перечислены франки, алеманы, готы, вандалы, герулы, маркоманы, квады и
Из частей, которые в первом десятилетии V в. служили в ливийском Пентаполе, только балагриты были африканцами. Кавалерия состояла в основном из фракийцев, пехота – из маркоманов и жителей Далмации. Лучшие солдаты – Unnigardae. Епископ Синезий восхвалял их как спасителей возлюбленного города. Правда, они иногда выходили из-под контроля, «как молодые щенки», но «их лидер брал их за горло и призывал к порядку» раньше, чем они успевали натворить бед. Unnigardae – небольшой корпус всадников, великолепных в молниеносных атаках и неожиданных набегах. Эти люди были также хороши в роли разведчиков; «им нужен арьергард и армия, стянутая в боевом порядке». Из письма Синезия его другу в Константинополь мы знаем, что Unnigardae – независимый отряд, получавший лошадей, оснащение и плату непосредственно от императора. Их статус, тактика и свирепость сравнима с массагетскими (массагеты сражались в Африке и Италии в VI в. под командованием Велизария).
Unni – несомненно этническое имя. Ученым-германистам еще предстоит решить, может ли являться gardae латинским произношением германского слова, от которого образовались старо-итальянское guarda и французское garde.
Другое гуннское формирование, вероятно, находилось в Британии. Одним из командиров per lineam valli, Адрианова вала, был praefectus alae Sabinianae, Hunno. Может быть, Hunnum – это «форт гуннов»? Ала сабинян, находившаяся в Британии со II в., была, конечно, не гуннским подразделением, но Natitia Dignitatum – в той форме, в которой этот документ до нас дошел, – это мешанина, состоящая из «отчетов» разных времен. Название Hunno могло быть заменено более старым. Это был бы не единственный случай, когда составители полностью или частично «осовременивали» устаревшие данные.
При Стилихоне защитниками вала были в основном местные федераты. Не исключено, что гарнизон того или иного форта составляли вспомогательные части. Но представляется маловероятным, что Стилихон, у которого, как нам известно, действительно были в войсках гуннские части, использовал их для защиты уже наполовину брошенной провинции. Если гунны действительно стояли в Hunnum, они могли быть там только в последние годы правления Грациана, который привечал гуннов у себя на службе.
Был еще форт на правом берегу Дуная. Это место было названо из-за гуннского гарнизона так, – из-за бастарнов. в Гемимонте назвали благодаря сарматам.
Между тем слово Hunnum может быть кельтским.
Уннигарда и гунны в Британии, если, конечно, они действительно там были, служили далеко от дома. Но были гунны и в гарнизонах римских лагерей вдоль Дуная – в Паннонии и Балканских провинциях, причем как до Аттилы, так и после него. На кого указывают костяные пластинки композитных луков, найденные в Карнунтуме, – на гуннов или аланов, установить невозможно. Фрагменты бронзовых котлов в Интерсизе и Сукидаве не оставляют сомнений в том, что гунны когда-то там жили. Вернер считает, что сломанные котлы и зеркала кочевников были оставлены там гуннами и другими варварами, которые селились в покинутых лагерях, где они, помимо всего прочего, могли найти металл. Обстоятельства находок не благоприятствуют такой трактовке.
Фрагмент из Интерсизы был обнаружен в сожженном позднем римском строении; в соседней комнате находились фрагменты 15–20 железных шлемов. Маловероятно, что гунны, которым не нравилось жить в домах, стали бы устраиваться на руинах римского лагеря. Еще менее вероятно то, что они, которым так не хватало металла, не заметили шлемы в соседней комнате. В Сукидаве четыре фрагмента гуннских котлов нашли в слое пепла, покрывавшего всю территорию castellum. Два фрагмента лежали у очагов, очевидно ожидая переплавки для изготовления бронзовых изделий. Milites riparensis были очень бедными. Не нашли ни золота, ни серебряных монет. Неудивительно, что использовались даже небольшие куски бронзы. Котлы определенно не принадлежали гуннам, которые находились в бывшем лагере. От него ничего не осталось. Казармы сгорели дотла; от амфор, в которых дунайская флотилия привозила масло, даже когда оба берега реки удерживались варварами, были найдены только мелкие кусочки. В золе оказалось человеческих костей. Несомненно, лагерь поспешно эвакуировали. Не исключено, что гарнизон сам его поджег. Как туда попали гуннские котлы? Они не могли быть добычей. Ни в первой, ни во второй гуннской войне 440-х гг. римляне не наносили поражение гуннам. Также трудно предположить, что на ежегодной Дунайской ярмарке некий римлянин купил гуннские котлы. Есть только одно правдоподобное объяснение присутствию последних в Сукидаве – вероятнее всего, они принадлежали гуннам, служившим в римской армии.