История и старина: мировосприятие, социальная практика, мотивация действующих лиц
Шрифт:
Все это свидетельствует о том, что с «татаровьями погаными» был возможен мир, а отношение к «мирным» нехристям отличалось от отношения к «немирным». Так, например, в ряде вариантов былины «Добрыня и Змей» русский богатырь братается со змеем (змеей), а уничтожает эту «тварь проклятую» только из-за нарушения условий договора с ее стороны.
Аналоги подобного рода поведения и их более подробное описание можно найти и в Повести временных лет:
«Рече же князь печенежский къ Прътичу: «Буди ми другъ» — Он же рече: «Тако створю». И подаста руку межю собою, и вьдаст печенежский князь Прътичу конь, саблю, стрелы, Онъ же дастъ ему бронь, щитъ, мечъ». [522]
522
Повесть временных лет. Ч. 1. — М.; Л., 1950. — С. 48.
Таким
Вместе с тем, имеется упоминание «братов долгополых» на заставе (чаще всего устойчивое обозначение «долгополой» имеет «сорочина долгополая»). Об этих «братьях» иногда говорится прямым текстом:
А не от нашей земли они, от неверные,А доспеют изменушку великую. [524]523
Былины и исторические песни из южной Сибири записи С. И. Гуляева. 1939. — С. 126.
524
Астахова А. М. Былины Севера. Т. 1. — С. 482.
Основная роль в судьбе представителя той или иной этнической группы отдается поведению, которое считается характерным для нее и, в свою очередь, зависит от вероисповедания: «у поганого сердце-то заплывчато». [525]
Социальный статус, судя по всему, был способен повысить любой дружинник, независимо от своего происхождения. Для эпоса не столь важно происхождение героя-победителя, он может быть хоть «Сухманом — Одихмантьевым сыном», но если выступил в бою за Русскую землю, то оценка действий этого героя ничуть не отличается от оценки русского по происхождению человека, сражавшегося за Русь. В то же самое время «Мишатычке Путятичу», или в другом варианте «Таракашке Заморянину» (в сюжете о Даниле Ловчанине), князь Владимир пожаловал «смолы котел». [526]
525
Пропп В. Я., Путилов Б. Н. 1958, Т. 1. — С. 214.
526
Пропп В. Я., Путилов Б. Н., Былины. Т. 1. — С. 469.
Представленный здесь случай отнюдь не единичен. Так, например, боярин Дюк Степанович, который происходил, судя по былинам, из «Волыни», «Индеи», «Корелы» («богатой» или «проклятой»), побеждает в споре киевского богатыря Чурилу. Немаловажен и тот факт, что:
По Чуриле Пленковиче всем городом Киевом ручаются,Поручился князь с княгинею,А по Дюке никто не ручается. [527]За (иноземца) Дюка обычно вступается лишь его «крестовый отец», либо киевские «голи». [528] Все это показывает, что для социума, отраженного в эпосе, отношение «свой — чужой» далеко не является равнозначным отношению «свой — вражеский».
527
Пропп В. Я., Путилов Б. Н., Былины. 1958 Т. 2. — С. 218.
528
Наряду с обычным эпитетом «кабацкая», понятие «голь» в некоторых случаях упоминается вместе с эпитетом «русская». Сравните: Астахова А. М. Былины Севера. Т. 2. — С. 398.:
…Заревел татарин, што лев-зверь:Ах ты голь русская…Вместе с тем, Соловей Будимирович воспринимается, несмотря на его «иноземное» происхождение из «той-то земли Веденецкие», как «руський» богатырь в противовес «неверному» царю, идущему свататься за дочь Владимира (более частый вариант — племянницу). Иногда Соловей Будимирович противопоставляется и местному русскому «щапу» — молодому Давыду Попову.
По всей видимости, былины зафиксировали то время, когда каждый союзник Руси против ее языческого окружения рассматривался в качестве христианина. В сюжете «о Скопине» в сборнике Кирши Данилова прослеживается преемственность такой точки зрения. Русь здесь
В данном случае весьма показательно, что поход Скопина и его рати представлен как крестовый против окружения Руси, состоящего из «языческих» или «иноверных» народов: «Они вырубили… Чудь Белоглазую, Сорочину долгополую, Калмык с Башкирцами, Черкас Петигорскиех, прирубили Чукши с Олюторами, причем поход был на северную, восточную, полуденную, западную стороны и на ночь». [529]
В былинах раннего (Киевского) времени (цикла) трудно найти упоминания о вражде с христианскими народами. Существуют лишь не вполне ясные свидетельства эпоса о поединках с иноземными богатырями. Так, например, Илья Муромец победил «богатыря Лотаринского», [530] но о вражде с народом «Лотаринского царства» или с другими европейскими (западными) народами замечаний нет. Где бы и с кем бы ни сражались русские богатыри, они воюют против «поганых», «проклятых», «еретиков», «басурман», «безбожников», «кумирников».
529
Древние российские стихотворения собранные Киршею Даниловым, 1958. — С. 149.
530
Астахова А. М. Былины Севера. — С. 349.
Так, в частности, при обращении былин к сюжетам, повествующим о насильственном увозе девушек богатырями, можно отметить два основных обстоятельства: первое — всегда в таких случаях имеет место борьба с иноземными богатырями либо «татарами», и второе — даже в тех случаях, когда девушку увозят из заведомо русской территории, эта территория осознается как «неверная». Характерный пример относится к сюжету об Иване Годиновиче, в котором Князь Федор Черниговский (чью дочь увозят), осознается исполнителем былины (в «типическом месте» приезда ко двору и приветствия богатырей) как иноверец «молиться у них право, некому [531] ».
531
Свод Русского фольклора. № 187.
Таким образом, выражаясь языком героического эпоса древней Руси, основной враг для нее — «силы неверные». Былина здесь далеко не случайно употребляет обезличенное понятие «силы»:
«Под тем городом под Киевом сослучилося несчастьице великое: Обостала его «сила неверная»… Хочет красен Киев в полон взять, святые церкви в огонь спустить, А «силу Киевску» с собой взять». [532]
«Сила Киевская» и «Сила Неверная» представляют собой скорее различные категории культуры, но ни в коем случае не этнические и, зачастую, даже не связанные с религией (в современном ее понимании). Так, например, в былине об Илье Муромце говорится:
532
Пропп В. Я., Путилов Б. Н., Т. 1. 1958. — С. 258.
Попытка разбоем отнять имущество у Ильи Муромца закончилась плачевно:
…Скричали тут разбойники да зычным голосом:«Ты оставь-ка добрый молодец, хоть на семена».Он пробил-прирубил всю силу невернуюИ не оставил разбойников на семена. [533]533
Пропп В. Я., Путилов Б. Н., Т. 1. 1958. — С. 217.
Смоленские разбойники попали под определение «сил неверных». В случае, если воспринимать это понятие только как религиозную категорию, без учета влияния культурных традиций и установок, будет непонятен смысл употребления всей фразы, поскольку упомянутые «Смольняне», по всей вероятности, являются христианами. Но это — не механический перенос из одной ситуации в другую, здесь имеется в виду именно разбой как поведение, противоречащее «нормальному», то есть «христианскому».
Упомянутый случай вовсе не уникален. Так, например, в былине о том, как Васька Буслаев молиться ездил, герой получает следующее напутствие матери: