История инквизиции
Шрифт:
Три тысячи шестьсот осужденных окончили свою жизнь на каторге и в тюрьме, оставив своих потомков в глубокой нищете, так как все их имущество было конфисковано.
Его преемник, дон Педро де Леон умер, прежде чем вступил в исправление должности и был заменен Гаспаром де Квирога, сделавшимся великим инквизитором в 1573 году.
Его правление ознаменовалось процессом Антонио Перец, первого министра Филиппа II, результатом коего было уничтожение «фуерос» или конституции королевства Арагонского и обезглавливание председателя верховного суда Арагонии.
Перец, впавший в немилость и заключенный в течение двенадцати лет в мадридской тюрьме, бежал оттуда, еще не оправившись от пыток, и скрылся в Арагонии, вне пределов досягаемости королевских законов.
Филипп II,
Арагонцы восстали и освободили своего соотечественника в ту минуту, когда его должны были придать в руки инквизиторов. Войска и агенты, собранные для оказания помощи Сант-Оффицио, были перебиты, а Антонио Перецу удалось скрыться во Францию.
Что же касается арагонцев, то они после первого успеха были побеждены и сделались жертвой мщения Филиппа II и инквизиции.
Почти все дворянство Сарагоссы было уничтожено.
Изображение Переца было сожжено на костре, а председатель верховного суда Арагонии, на которого было возложено осуществление привилегий королевства и защита его специальных законов, был обезглавлен за то, что исполнил свой долг.
Это был верховный сановник в королевстве. Прежде чем принести присягу королю, этот сановник, по обычаю, говорил ему следующие слова:
«Мы, которые имеем такое же значение как ты, а власть больше твоей, мы делаем тебя своим королем при условии, что ты будешь соблюдать наши привилегии, а если нет, то мы тебя королем не делаем».
Квирога учредил инквизицию в Сант-Яго, где ее еще не было и издал новый список запрещенных книг.
Он умер 20 ноября 1594 года.
При его правлении было сожжено на костре две тысячи восемьсот шестнадцать человек и тысяча четыреста восемь изображений отсутствующих.
Четырнадцать тысяч восемьдесят человек понесли другие наказания, что составляет в общей сложности восемнадцать тысяч триста четыре жертвы.
До смерти Филиппа II в 1598 году не произошло более ничего замечательного.
В царствование Филиппа II, Карл IX, король Франции, устроил резню Варфоломеевской ночи.
В это время Франция ничем не уступала Испании, — кровь протестантов лилась там рекою.
Если дому Валуа не доставало инквизиторов, то в палачах он не имел недостатка, их было так же вдоволь у Людовика XIV в семнадцатом столетии, как и у Людовика XV в восемнадцатом.
Повсюду религиозный фанатизм был одинаков, повсюду те же акты невообразимого зверства ужасали весь мир, везде самые лучшие граждане и самые выдающиеся умы гибли под секирой палача или в огне костра.
Двенадцатым и тринадцатым преемниками Торквемады были дон Иероним Манрик де Лара, внебрачный сын кардинала Манрика, бывшего великим инквизитором при Карле V, и Петр Порто-Карреро.
В царствование Филиппа III правили четырнадцатый, пятнадцатый, шестнадцатый, семнадцатый и восемнадцатый великие инквизиторы, бывшие во всех отношениях достойными своих предшественников.
Их имена были: дон Фернанд Нигло де Гуавера, кардинал, впоследствии севильский архиепископ; дон Хуан де Цукнига, апостолический комиссар святейшего крестового похода и епископ Картагены; дон Хуан Батист д’Алебедо, архиепископ in partibus infidelium [41] председатель кастильского совета и т д.; дон Бернард де Сандоваль и Раксас, кардинал, архиепископ толедский и статс-секретарь; дон Франциск Людовик де Алиага, доминиканец, духовник Филиппа III.
41
In partibus infidelium — в странах неверных (язычников). Обыкновенно этот титул давали епископам, для которых не находилось кафедры и в языческие страны их не посылали. — Прим. перев.
В правление Сандоваля,
«В 1579 и 1589 годах представители народа уже просили отмены злоупотреблений, совершавшихся в трибунале инквизиции, чтобы положить предел постоянному и значительному вреду, приносимому подданным короля незаконно захваченным инквизиторами правом судить своим судом некоторые преступления, не имеющие ничего общего с ересью; Филипп II, отец короля, обещал принять меры к устранению этого зла, вызывавшего столь многочисленные жалобы, но смерть помешала ему исполнить свое обещание, и все осталось по-прежнему. Ввиду изложенного, представители народа возобновляют перед его величеством ту же просьбу, принимая во внимание, что зло получило еще большее распространение, и вполне настало время подтвердить, что никто не может быть арестован и заключен в тюрьму инквизиции за какие бы то ни было преступления, исключая ереси. Ибо большинство испанского народа, не будучи в состоянии различить причины арестов, рассматривает всех узников инквизиции, как еретиков, и это обстоятельство ставит лиц, имевших несчастие быть арестованными в Сант-Оффицио, в невозможность вступать в брак, так как все их считают обесчещенными, как еретиков, и поэтому единственной мерой, способной устранить подобное смешение в законах, было бы издание постановления, гласящего, что обвиняемые в преступлениях, не относящихся к ереси, будут содержаться в обыкновенных тюрьмах в ожидании суда».
Филипп III обещал, как в былое время Карл V, принять меры по существу этих жалоб и, как Карл V, не сдержал своих торжественных обещаний.
Злоупотребления продолжались по-прежнему.
В следующем году по настоянию дона Хуана де Рибера, архиепископа Валенсии, которого папа впоследствии почтил причислением к лику святых, на совете короля было решено окончательное изгнание мавров, несмотря на оппозицию многих сановников — членов совета [42] . Эти лица напрасно указывали на опасность подобной меры, долженствовавшей разорить около двадцати провинций, наслаждавшихся полным благосостоянием, так как мавры, подобно евреям до своего истребления, были лучшими земледельцами и единственными деятельными и способными жителями Испании.
42
Герцог Оссуна, воспротивившийся этой антиполитической мере, подвергся преследованию инквизиции. — Прим. автора.
Мнение великого инквизитора взяло верх: остатки этого энергичного, но побежденного народа, после страшного восстания при Филиппе II [43] получили приказание покинуть родину.
Мавры Валенсии должны были уехать из Испании до конца сентября 1609 года, а мавры других провинций до 10 января 1610 г.
Таким образом Испания потеряла еще миллион жителей.
Все эти несчастные переехали в Африку.
Они унесли с собой значительную цивилизаторскую силу, а вместе с тем их изгнание принесло новый оплот варварству.
43
См. гл. X. — Прим. автора.
Они ходатайствовали перед Генрихом IV о разрешении поселиться в Ландах.
Они бы заселили и удобрили Ланды, но Генрих IV поставил им условие, чтобы они исповедывали католическую веру, и страх новых преследований закрыл им двери Франции, — ни один из них не согласился там поселиться.
Нельзя перечислить всех благодеяний, которыми Европа обязана католичеству!
Филипп III умер в конце 1621 года, после двадцати трех лет царствования, в течение которых он неизменно и постоянно оказывал покровительство инквизиции.