История Ирэн. Гнев
Шрифт:
Ну ещё бы, со всех сторон «прижали» Стоглавую. На границе с Ханиданом то и дело возникают стычки, в которых гибнут люди, в Горном княжестве* неспокойно, снова пошли кровавые набеги со стороны Ширванского ханства**
(*Горное княжество (выдум.) — Кавказ)
(*феодальное государство на Каспии (выдум.) — примерное располагается на территории Северного Азербайджана, если проводить аналогию с нашим миром)
— Ну так вот, ваше величество, пришли новости от Якоба, —
Александр Иванович,
Как ва..
— ну здесь не интересно, — хмыкнул Шувалов, — а вот дальше самое важное:
Переговоры наши совсем было зашли в тупик. В Ханидане свирепствует вошная болезнь* (*тиф), от коей вымирают целые деревни. Хан закрылся во дворце и никого к себе не пускает.
Мне удалось уговорить его пропустить меня, так как я получил от Лопатина из Никольского уезда интересное мыло. Попробовал его на себе и денщике, эффект поразительный, воняет правда, но и вошь уходит.
Передал я это мыло шаху, у него один из сыновей заболел, так парень выздоровел за три дня.
Я не знаю, что там за мыло, но теперь шах готов на всё за поставки такого чуда. Он готов подписать мирный договор, отвести войска от границы и выплатить нам контрибуцию за нападение на наше посольство. Те территории, которые они захватили, шах готов освободить.
Я не стал писать Лопатину, пишу вам. Можем ли организовать поставки и в каком количестве?
Император смотрел на Шувалова и понимал, что ни он, ни его люди не могут так виртуозно лгать. Значит всё это правда и Фетх-Али Шах готов за мыло! подписать невыгодный для себя мирный договор.
— Что за мыло, Александр Иванович? — спросил император
Шувалов почесал под париком, отчего Александру тоже захотелось почесаться, вот нельзя про такие вещи в приличном обществе говорить. Хоть и нет во дворце вшей, а как услышишь, сразу голова чесаться начинает.
— Не знаю, — вдруг признался Шувалов и Александру стало не до смеха, если Шувалов чего-то не знал, значит этого не существовало.
Император разозлился:
— Так узнайте, чёрт вас подери, что там у вас в Никольском уезде Забела делает? Наместнику напишите!
Шувалов попытался было оправдаться:
— Ваше величество, всё уже сделал, написал, просто хотел вам раньше сообщить про успехи в переговорах в Ханидане
Но императорский гнев уже было не остановить:
— Да какие к чёртовой бабушке успехи! Что за мыло? Почему ваш Морозов в Ханидане уже получил его, а я ещё ничего не слышал?! Уволю всех!
В дверь кабинета постучали и вошёл молоденьки офицер:
— Ваше императорское величество к вам барон Виллье со срочной информацией.
Император развернулся: —
А сам язвительно сказал: — ну вот ещё один «с радостными новостями»
Глава военно-медицинской канцелярии действительно вошёл с радостным выражением на лице. Раскланялся, достал папку.
Император язвительно сказал:
— Ну что, барон, у вас тоже про мыло?
Лицо барона Виллье удивлённо вытянулось, он подозрительно посмотрел на Шувалова и растерянно сказал:
— Д-да, а вы откуда знаете?
Потом глаза его сузились. Он повернулся к Шувалову и выдохнув резко через нос спросил:
— Вы что, Александр Иванович, уже и ко мне своих шпионов подослали? Я только час назад получил это письмо
Император не собирался наблюдать как его приближённые ругаются друг с другом:
— Докладывайте, Виллье
Из папки барон Виллье достал несколько бумаг, сшитых в книжечку:
— Это отчёт доктора Путеева, главы больницы уездного города…
— …Никольский— усталым голосом закончил за Виллье император и кивнул— дальше
И в глава военно-медицинской канцелярии зачитал вывод и рекомендации Путеева из отчёта о мыле, которое может победить вошную болезнь, что и доказывают проведённые испытания.
— Значит всё-таки мыло есть, — император потёр виски, посмотрел долгим взгляд на Шувалова и вдруг резко вскочив, упёрся руками в стол, наклонился и тяжело сказал:
— Так чего же мы сидим, чего ждём, быстро, в Никольский указ, срочно произвести сколько возможно
Шувалов и Виллье вскочили из-за стола и ни один из них так и не сказал то, что собирался. В папке у Виллье так и осталось лежать прошение на присвоение баронского титула доктору Путееву, а в папке у Шувалова преставление к награде Якоба Морозова.
Глава 28
Москов. Дом графа Балашова.
Просыпаться и только потом вспоминать кто ты и где ты, похоже входило в привычку у графа Балашова. Во рту было мерзко, голова раскалывалась, но на столике возле кровати уже стояла утренняя рюмка водки и банка с капустным рассолом.
Кирилл Балашов пил вот уже вторую неделю. А во всём виновата эта с. а Ирэн Виленская. Ну вот что ей стоило сказать своему полюбовнику графу Забела, что он, Балашов ни в чём не виноват. Так нет же, смотрела словно на пустое место, как будто он один из её казаков или вообще незнакомый человек.
И с чего нос задрала. Да, стала такая, что вокруг неё аж искрит, если бы она раньше такая была, уж он точно оставался бы с ней. Так рассуждал после многодневного возлияния граф Кирилл Балашов и невдомёк было графёнышу, что это рядом с ним женщина стала такой вот неряшливой, неухоженной, неуверенной. Оттого, что это его нелюбовь сделала её такой. Не любил, не поддержал, не уберёг.
А в мозгу графа, утомлённом возлияниями и ночными гулянками, снова возникла картинка как Ирэн протягивает руки и страстно шепчет: