История Ирэн. Гнев

Хайд Адель

(*фунт- Имперский фунт официально определяется как 453,59237 граммов)

— Что и для себя ничего не попросите? — с сарказмом поинтересовался Гайко, практически утирая пот со лба и удивляясь как он ещё не убил эту «прекрасную женщину».

Но Ирину было нелегко смутить, и она с вызовом спросила:

— А надо?

Гайко тут же понял свою ошибку и попросил прощения за тон.

Зато, когда Ирина вышла из кабинета, то сразу попала в руки Прасковьи Валуевны, которая заговорщицким тоном прошептала:

—

Так их, Ирэн, так, а то ишь всё им задарма подавай.

Получив такую поддержку от супруги наместника, Ирина сразу почувствовала облегчение. Всё-таки было страшно торговаться не с кем-нибудь, а фактически с императором, пусть и в лице его наместника.

После небольшого перерыва Ирина вернулась в кабинет. Иоган Шульц уже вылез из-под стола и был готов к указаниям от хозяйки.

Ирина не стала терять время и сразу перешла к делу:

— Иоган, останавливай всё, кроме дуста, закажи холщового тряпья, будем по пластам заворачивать. Посчитай, сколько надо ещё людей, чтобы фабрика работала круглые сутки.

Забела смотрел на Ирину. Вот кому надо армиями командовать. Сразу вникла в суть дела, и быстро продумав, выдала решение и план действий.

Но здесь от Шульца прозвучало:

— Людей я найду, но нам не хватит сырья. Жира привозят немного. Весна.

Ирина обернулась к наместнику:

— Мирослав Мирославович, вы знаете у кого мы может купить жир?

Гайко в свою очередь посмотрел на главу дворянского собрания Никольского уезда, Говорова Василия Ивановича, который тоже был вызван в этот «мыльный штаб», как про себя назвала его Ирина.

— Василий Иванович, организуй от каждого, запиши

Повернулся к Ирине:

— Сколько надо?

Шульц незамедлительно выдал цифру.

— Давай Иоган езжай на фабрику, по пути захвати Софью, я сейчас пошлю в поместье за профессором.

Иоган как раз что-то закончил писать, протянул расчёты Ирине и ещё раз уточнил:

— Но это только, если жир привезут.

Позже, уже на фабрике, Ирина просчитала сколько они смогут произвести на существующем оборудовании. Получалось, что за неделю они могли сварить тысячу фунтов. Много это или мало трудно было сказать, здесь пока норма расхода мыла на человека были неясны.

Вот в прежнем мире на её фабрике, по данным охраны труда, норматив был один килограмм мыла в сутки на человека. Здесь же, даже, если перевести в режим экономии, надо минимум рассчитывать полкило на человека в сутки, а это один фунт мыла. Значит надо озадачить Иогана набрать столько человек и заказать столько сырья, чтобы производить тысячу фунтов в сутки. Это вполне возможно, но не сразу. Людей ещё надо будет обучить.

А ночью начали привозить чаны разных размеров и котлы. Наместник выделил соседнее здание, где ввиду специфики мыловаренного производства решили не делать большого ремонта, а просто провели усиленную уборку.

Профессор и Софья засели в лаборатории, синтезируя дуст, Шульц носился как угорелый, разбираясь с поставщиками и оборудованием.

Ирине даже казалось, что он раздвоился, потому что его одновременно могли видеть и на одной, и на другой фабрике. Все были при деле. Первая партия мыла уже варилась. Ирина рассчитывала, что к появлению гвардейцев у неё уже будет, что отгружать.

Война шла далеко от Никольского, но мир ковался, вернее «варился» в больших чанах именно здесь.

Глава 31

— Ирэн Леонидовна, — в голосе профессора звучал неподдельный восторг, — это великолепная идея! Это решит сложности в походах, когда у солдат нет возможности использовать воду. Это гениально!

Ирина вспомнила, что когда-то читала статью о том, что у немецких солдат во Вторую мировую у каждого был пакетик с дустовым порошком. Сегодня за завтраком высказала эту идею профессору, с которым они вместе с Леонидом Александровичем остановились в доме Лидии Артамоновны. Сама помещица-казачка была у себя в поместье, шла посевная и она не хотела оставлять деревни без присмотра. Обещала приехать к концу недели:

— Когда военные приедут

Вот так прямо и сказала, при этом с улыбкой глядя на Леонида Александровича. Тот, конечно, сделал вид, что ему всё равно.

Но Ирина заметила, как отец иногда смотрит на Лидию Артамоновну, когда думает, что никто этого не видит.

Утром Лопатин уехал в поместье, Ирина очень переживала как там дети, а она и Аристарх Викентьевич вынуждены были оставаться в городе. Чтобы успеть произвести нужное количество ДДТ, как по старой привычке Ирина про себя называла основной компонент дустового мыла, теперь и ей самой приходилось работать в лаборатории.

А идея сделать порошок пришла к Ирине, когда она очередным разом размешивала ингредиенты, соединяя их с кислотой. И вот теперь озвучила идею профессору.

Профессор сразу ухватился за эту идею и начал развивать мысль. Когда приехал Забела, который каждый день сопровождал Ирину на фабрику, Ирина и профессор всё ещё сидели за столом перед остывшим завтраком и бурно обсуждали каким образом смешав все компоненты потом снова перевести получившуюся жидкость в порошкообразное состояние.

Когда они наконец закончили и заметили графа, тот сидел за столом с удовольствием поедал горячий омлет.

— Граф, давно вы здесь? — спросила Ирина, удивлённо обнаружив графа за столом

— Нет, — ответил граф, — но достаточно, чтобы понять, что вы снова придумали что-то гениальное и… доесть омлет. Всё-таки повар у Лидии Артамоновны бесподобный, так вкусно приготовить просто омлет, это же талант надо иметь!

Оказалось, что в город прибыли военные, наместник собирал совещание. А ещё с военными приехал посол Ханидана Абдул Хамид.

В доме у наместника мало что поменялось. Было всё так же многолюдно. Ирину с профессором встретила Прасковья Валуевна, которая выглядел немного уставшей. Она расстроенно сказала: