История, которая меняет

Гальчинский Илья Валерьевич

– Слушайте мистер. Для того, чтобы Вас сдать мне достаточно просто закричать. Если бы я захотела это сделать, то это бы уже давно произошло. Мне не выгодно тебя сдавать. Ты - это мой билет отсюда. А тот, кто тебя сдаст, получит только одно: возможность проводить тебя туда, куда ты, по всей видимости, не особо торопишься. Так что, можешь не боятся.
– Ее голос звучал одновременно и близко и далеко.
– Ты либо веришь мне и идешь за мной, либо я ухожу и делаю вид, что мой «счастливый билет» оказался просроченным!
– С этими словами ,она развернулась, и быстро направилась прочь.

«Один шанс из ста. Шанс на спасение» - подумал я.

Ситуация не позволяла долго раздумывать над поступившим с ее стороны предложением. И с усилием оттолкнувшись от стены, на которую опирался, я прихрамывая направился за ней. Наш путь занял около двадцати минут. Свернув на еще более маленькую

и извилистую дорожку, по которой можно было двигаться только по одному, мы начали медленно пробираться через бесконечную череду электрических проводов и мусора. Всю дорогу наши стопы по щиколотки утопали в вязкой, разящей жиже, которая толстым слоем покрывала каждый дюйм переулка. Маэлен шла молча, изредка указывая рукой на опасные провода и скрытые грязью глубокие ямы. Иногда она останавливалась и, приложив палец к губам, напряженно прислушивалась, затем также бесшумно продолжала путь. Застенки фавелы. Все время что мы шли, окружавшие меня стены ни разу не прервались. Мы двигались между построек разных уровней. Лунный свет, прерываемый редкими облаками, часто и довольно ярко освещал двух идущих людей. Мы продолжали свой путь, останавливаясь каждый раз, когда нам надо было изменить направление или пересечь более оживленные улицы.

– Вот мы и пришли. Стой здесь, а я посмотрю, чтобы никого не было.
– С этими словами Маэлен осторожно выглянув из-за угла, исчезла в темноте.

Оставшись в одиночестве, мне казалось, что мое сердце бьется слишком громко. Чтобы заглушить волнение я заставил себя думать. Когда у меня было все хорошо, я был просто необходим широкому кругу людей. Для одних я был посредником между безызвестностью и славой, для других между бедностью и богатством. Людей, которые мечтали о моем присутствии в их коллекции, стало ничуть не меньше. Наоборот, для журналистов всего мира я был именно той самой историей, которая сможет поднять их на пьедестал журналистики. Для моей новой знакомой, как она сама выразилась, я был просто удачной находкой и ни чем другим. Для полиции Бразилии я был полезен и неугоден одновременно. Не получилось выдворить из страны, тогда придется просто забыть. Всегда можно сказать, что его вообще не видели. Всего лишь еще одно имя в книгах заблудившихся туристов. Для Сальве, просто инструмент обогащения. Мари и СМИ. Вот мои друзья. Причем если Мари безоговорочно должна узнать правду и может на какое-то время забыть о Бразилии. То СМИ должны узнать историю, которая была бы выгодна совершенно всем. В этот момент в моей голове начал зарождаться план. Передо мной возникла уже знакомая тень Маэлен. Рассвет не заставлял себя ждать. С одной стороны небо становилось светлее. С другой, оставалось все таким же темным, но уже успевшим лишиться звезд.

– Иди за мной шаг в шаг и молись, чтобы нас никто не заметил.
– Прошептала Маэлен.

Словно два тайных агента мы тихо пробирались в находящуюся на втором этаже трехэтажного дома квартиру.

Еще долго после щелчка замка входной двери я не мог успокоиться. Каждый доносившийся со стороны окна звук мне казался враждебным. Взглянув на свои ноги, я не мог решиться сделать следующий шаг. Тяжело выдохнув, я опустился на коврик около двери. Маэлен улыбнулась.

– Проходи.

Книжный шкаф и два портшеза у окна, столик, раскладной диван и две выкрашенные белой краской двери. Одна из них вела на кухню, из которой, в свою очередь, можно было попасть ванную комнату. Причем санузел был отделен всего лишь прозрачной клеенчатой занавесью. Другая дверь вела на лестничную клетку. Насколько я понял, единственными сожителями Маэлен были несколько удлиненных цветочных горшков, в которых совершенно вольготно расположились странного вида растения – суккуленты. С одной стороны, они напоминали колючие кактусы, с другой, низкие, но очень пышные лиственные деревья. Маэлен прошла на кухню. Через какое-то время от туда начал медленно распространятся приятный запах тушеных бобов, перемешенных с не менее аппетитной телятиной.

– Ужин, а вернее завтрак, - поправилась Маэлен, - через пять минут будет готов. Предлагаю тебе привести себя в порядок и учти, что здесь очень тонкие стены. Надо разговаривать тихо. Желательно шепотом. Потому что эти стены не защищают тебя от посторонних взглядов. Пойду, посмотрю, что там у нас с завтраком. Но сначала, ты кое-что должен учесть.
– С этими словами она наклонилась и через секунду в ее руках появилась пара тапочек.
– Это самая мягкая обувь, что у меня есть. И я тебе советую во время ходьбы скользить по полу, а не топать. Чем беднее, тем любопытнее. А в нашем с тобой положении, лучше не вызывать любопытство. Согласен?

Я кивнул и протянул руку

за двумя нелепыми огромными, желтыми белками.

– Душ находится вон в той стороне. Вода только холодная. И постарайся не шуметь. Я посмотрю одежду. Может у меня найдется что-то подходящее.

Стоя под душем, я чувствовал как вместе с грязью с моего тела стекают события прошедших дней, уступая место, пусть и призрачной, но все же надежде. Пока Маэлен была занята приготовлением завтрака, я опустился в кресло и, оставшись наедине с ежеминутно набирающим силу рассветом, начал вглядываться в утреннюю дымку и в едва проснувшихся, но уже лениво спешивших на работу людей. Этот микрорайон «черного сердца» был более комфортабельным. В моем поле видимости располагался один небольшой магазин. Интересно, с какой стороны я нахожусь. Пытаясь рассмотреть витрину магазина, украшенную яркими постерами, мое внимание привлекли несколько парней. Их поведение мне показалось странным, они были не только бодры, но и что-то спрашивали у каждого встречного прохожего. Стараясь не производить никаких резких движений, я медленно переместился в кресле подальше от окна, и попытался успокоить дрожь в руках и подступающую тошноту. В этот момент зашла Маэлен. В руках у нее был дешевый пластиковый поднос, на котором стояли две глубокие тарелки с ароматным бобовым рагу и отдельно, в сплетенной из соломы корзинке, лежали несколько кусочков белого хлеба. Кушали мы молча. Я изредка поднимал голову, и на моем лице появлялась та глупая улыбка, которой может похвастаться либо слишком уставший, либо ничего не понимающий в каком-либо деле, человек.

Маэлен же наоборот была очень сосредоточена. Она была менее улыбчива, но в тоже время выглядела более искренней. И от этого казалась взрослее и привлекательней. Итальянские или испанские корни, отчетливо прослеживающиеся во внешности моей новой знакомой, говорили намного больше, чем улавливал, цепляющийся за обычно привлекающие мужчину моменты, глаз. Страсть и огонь молодого тела были аккуратно вплетены в теплые оттенки нежного осеннего побережья внутреннего мира.

– Ты меня рассматриваешь.
– Тихо, почти шепотом констатировала Маэлен.

– Никаких слов, только шелест викторианских нарядов.

– Прости?
– Маэлен отложила столовый прибор и улыбнулась.

Я поспешил объяснить:

– У тебя светло-карий цвет глаз. В те времена этот цвет доминировал на балах, приемах и светских раутах. У тебя красивые глаза.

Маэлен рассмеялась и с этим смехом ушло нервное напряжение, которое не чувствовалось, а скорее угадывалось в нашем молчании. Продолжая есть, Маэлен наблюдала за мной.

– Как у тебя так получается?

– Что именно?

– Заставлять других видеть в тебе героя, при этом совершенно не скрывать своей слабости.

Не слишком поняв о чем говорит Маэлен, я просто пожал плечами.

– Бобовое рагу было восхитительным.

Опять воцарилось молчание.

– У тебя есть план?
– Спросила Маэлен. В ее голосе звучал не только вопрос, но и тревога.

Немного подумав, я ответил:

– Нет, четкого плана у меня нет, но я думаю, что знаю каким образом вытащить нас отсюда. Для этого мне понадобится несколько вещей.

Не поднимая головы, девушка молча кивнула. Я начал перечислять:

– Газеты с финансовыми колонками за последний месяц, мобильный телефон для звонка заграницу и чтобы ты передала пару посланий в нужные места, для нужных людей.

Вместо ответа, Маэлен еще несколько раз кивнула головой. Доев свою порцию, я откинулся на спинку кресла и глубоко вдохнул. Впервые за несколько последних дней чувство тревоги уступило ощущению спокойствия и расслабления.

– Стефан, мне через два часа нужно будет уйти. Это не на долго. Смотри, сверху живут совершенно нелюбознательная пара. Они каждый день, кроме воскресенья, уходят около восьми утра. Возвращаются вечером, примерно к девяти. Снизу живет мистер Орландо. Ему уже столько лет, что он слышит только свой работающий на всю громкость телевизор. Но к нему приходят родственники. Сильно не топать, говорить по тише и проблем ни с верхними, ни с нижними не возникнет. Главное, это окна напротив. Там живут надоедливые дети, которые последние несколько месяцев нашли себе занятие, смотреть прямиком сюда.
– Описав указательным пальцем круговое движение, указала на всю комнату.
– Если мы завесим окна, то это сразу вызовет ненужные нам подозрения. Поэтому я предлагаю тебе переместиться на кухню.
– Через секунду добавила.
– Там жалюзи. Я сомневаюсь, что они будут обыскивать этот район. Дальние фавелы, скорее «Да», но здесь у них нет такой власти. Хотя это зависит от того, по какой именно причине ты сидишь сейчас в моем кресле, а не в полицейском участке.