История куртизанок

Эбботт Элизабет

Повзрослев, Эмили превратилась из неловкой девушки, не знавшей, как казалось, что делать с большими руками и ногами, в замечательную женщину, которую часто называли «прекрасная Эмили». Она стала высокой, черноволосой молодой женщиной, брови ее изящно изгибались над глазами цвета морской волны, кротко смотревшими на мир. Не чуждая тщеславия, она любила шикарные платья и носила много украшений. Недоброжелатели высмеивали ее чересчур пышные туалеты, но Вольтер находил их очаровательными и нежно называл любовницу Пом-пом [45] .

45

От

рот-рот — помпон (фр.).

Когда Эмили исполнилось девятнадцать лет, семья устроила ее брак с Флореном Клодом дю Шатле, командиром полка, отпрыском достойного древнего рода и приятным мужчиной, который был на двенадцать лет старше невесты. Брак оказался удобным и во всех отношениях приятным союзом и для Эмили, и для Флорена Клода. Вскоре у супругов родились дочь и сын. Эмили подолгу жила в парижском доме Флорена, а он проводил еще больше времени на службе, в гарнизоне. Как в то время было принято у супругов, которые уже произвели на свет наследников и чьи браки представляли собой, прежде всего, семейные союзы, где романтической любви значения почти не придавали или она вообще отсутствовала, у Эмили были любовники. Ее представления о том, что хорошая жена правильно себя вела и хранила преданность мужу, если выбирала себе лишь достойных и благоразумных любовников, занимавших достаточно высокое положение в обществе, были типичны для представителей аристократической среды, в которой она вращалась.

Когда Эмили встретила остроумного и талантливого Аруэ де Вольтера, тому уже было под сорок, и его общества искали многие женщины, желавшие оказаться в лучах славы, исходивших от самого знаменитого писателя Франции и одного из самых ярких философов-просветителей XVIII в. Просветители стремились к переоценке ценностей всего человеческого опыта с позиций «разума» и «рационализма». Помимо выяснения истины, их целью было составление объемной энциклопедии человеческих знаний. Эта инициатива постоянно привлекала к ним внимание общественности, вызывала недовольство церкви и королевского двора. В конечном итоге именно их деятельность подготовила идейную атмосферу, которая привела к Французской революции. Просветители часто общались друг с другом в некоторых парижских салонах, где складывались отношения между Эмили и Вольтером.

Еще ребенком Эмили видела Вольтера в доме отца. Вновь они встретились в мае 1733 г. в опере вскоре после того, как Эмили родила третьего ребенка, и спустя три месяца они стали любовниками. В письме другу Вольтер дал такую характеристику своей новой возлюбленной: «Вот какая Эмили: красавица, подруга дорогая, воображенья образом играя, наделена умом свободным и живым, хоть часто злоупотребляет им. Талант, которым дорожит она, таланту не уступит Ньютона»^{285}.

Вольтер дал верное определение Эмили как генератору энергии и целеустремленности. Ее завораживала физика, теории Лейбница и Ньютона, которые она изучала с прилежанием, заставлявшим других гуманитариев, включая Вольтера, краснеть от стыда. Она находила время для обедов с друзьями, бывала на приемах, концертах и выставках и — к несчастью! — проигрывала небольшие (а иногда весьма значительные) суммы за игорным столом.

Когда ее полюбил Вольтер, Эмили не меньше его привлекал другой просветитель и ученый — Пьер Луи Моро де Мопертюи. Мопертюи восхищался ее красотой и «глубокими познаниями» в тех областях, сведущими в которых обычно были мужчины, а также высоко ценил отсутствие язвительности, что (как он полагал) отличало ее от других женщин.

Интимные отношения Эмили и Вольтера не приносили им должного удовлетворения. Великого философа постоянно мучили хронические проблемы с пищеварением, включая приступы диареи, иногда заставлявшие его прерывать

половой акт и часто вынуждавшие воздерживаться от физической близости. «Мне даже кажется, что я не создан для страстей», — пожаловался он однажды разочарованной любовнице^{286}. Однако, несмотря на его сексуальную несостоятельность — а может быть, именно поэтому, — Вольтер мог быть чрезвычайно ревнивым, подозревая Эмили в том, что она вступала в интимные отношения с другим мужчиной или хотела близости с ним.

В частности, это было характерно для начального периода их отношений, когда Эмили еще продолжала встречаться с Мопертюи. Вольтер сказал ей, что его соперник, пусть даже он замечательный ученый, никогда не сможет предложить ей счастье преданной и верной любви. Проходили месяцы, и поскольку Мопертюи вел себя с ней эмоционально отстраненно, Эмили постепенно отдавала всю свою любовь Вольтеру.

Эмили и Вольтер стали вместе путешествовать, а в 1734 г. обосновались в Шампани, в заброшенном замке Сире, принадлежавшем семье ее мужа. Флорен не возражал. Иногда он навещал жену и ее любовника, но тактично спал отдельно от Эмили, а питался вместе с сыном и его учителем. Больше всего его радовало то, что любовники частично перестроили замок, заново его обставили и украсили на деньги, одолженные Вольтером под невысокий процент.

К такому шагу Вольтера принуждали проблемы политического характера. Судебный исполнитель получил приказ публично сжечь его революционные «Философские письма», издателя которых посадили в тюрьму, а самому Вольтеру грозила большая опасность.

Сире стал идеальным прибежищем с множеством тайных укрытий, к тому же замок находился так близко от границы с Лотарингией, что Вольтер, если бы ему грозила опасность ареста, в любой момент мог туда перебраться.

Сначала Вольтер жил в Сире один, потому что Эмили не хотелось расставаться с обществом, собиравшимся в парижских салонах, общение с которым давало ей богатую пищу для ума. Но она понимала, что ревность Вольтера будет усиливаться, если они перестанут жить вместе. Поэтому Эмили приехала в Сире с сотнями коробок багажа и сразу же принялась за ремонт замка. Она камня на камне не оставила от планов Вольтера: в тех местах, где он планировал устроить камины, она решила сделать лестницы, а там, где должны были быть двери, распорядилась делать окна. Но гораздо важнее было то, что они с Вольтером там много занимались научным и литературным творчеством. Не случайно это время их деятельности (1733–1749 гг.) получило название «период Сире».

Теперь Эмили стала признанной любовницей Вольтера, и она так выстраивала их отношения, будто собиралась прожить вместе с ним до конца своих дней. Но, в отличие от большинства любовников XVIII в., которые ради соблюдения видимости приличий прибегали к разным уловкам, Эмили и Вольтер открыто жили вместе, а это требовало определенного подхода. Каждый раз, когда ей приходилось проводить время с мужем, она неизменно проявляла по отношению к нему глубокое уважение. На деле само присутствие Флорена вместе с ними представляло тот факт, что она жила в грехе с Вольтером, в искаженном свете, придавая их отношениям некую видимость правомерности, к которой стремились все трое.

В высшей степени дисциплинированная и собранная женщина, Эмили установила такой режим научных занятий, который помогал значительно менее организованному Вольтеру сосредоточиться. День начинался в покоях Вольтера поздно утром с чашечки кофе и беседы. В полдень Эмили с Вольтером иногда заглядывали к Флорену, чтобы поприветствовать его, когда он завтракал со своим (и ее) сыном и его гувернером, потом любовники расходились по кабинетам и работали. Иногда они делали перерыв, немного закусывали и недолго общались перед тем, как вернуться к книгам.