История Лизи (др. перевод)
Шрифт:
– Покажешь?
Аманда передала открытку. На лицевой стороне во весь рот улыбался паренек, у которого начали меняться зубы. Грубоватый, но милый (по замыслу дизайнеров «Холлмарка») мальчишка – свитер на два размера больше, джинсы с заплатками – протягивал получателю открытки один-единственный цветок. «Видишь, я извиняюсь». Надпись растянулась под стоптанными кроссовками. Лизи раскрыла открытку и прочитала:
Я знаю, что оскорбил твоичувства, и, полагаю, настроениеутебясейчасскверное. Посылаютебеэтуоткрытку, чтобысказать, чтонетолькотебегрустно!
Я подумал, что должен
Так что выйди в садинасладисьароматомроз! Будьсчастлива! Пустьвеснавернетсянатвойпорог! Улыбайсяшире!
Сегодня, думаю, я заставил тебяопечалиться, но, надеюсь, мывновьстанемдрузьями, когдазавтравзойдетсолнце!
За текстом следовало: «Твой в дружбе (Навсегда! Помни наши веселые денечки!) Чарльз «Чарли» Корриво».
Лизи попыталась удержать на лице серьезность, но не вышло. Она расхохоталась. И Аманда присоединилась к ней. Они стояли на крыльце и смеялись. Когда же смех утих, Аманда развернула плечи и произнесла с пафосом, глядя на вымоченный дождем двор, держа открытку перед собой, как псалтырь:
– Мой дорогой Чарльз! Не могу более прожить ни минуты, не попросив тебя приехать сюда, чтобы поцеловать мою гребаную жопу!
Лизи, визжа от смеха, с такой силой приложилась к стене дома, что задребезжало ближайшее окно. Аманда озорно ей улыбнулась и спустилась по ступенькам. Отошла на два-три шага, наклонила фигурку садового эльфа, стоявшую на траве, достала из-под нее запасной ключ, который хранила там. А наклонившись, не упустила возможности подтереть открыткой Чарльза Корриво обтянутый зеленой материей зад.
Больше не думая о том, что Джим Дули мог наблюдать за ними из леса, вообще больше не думая о Джиме Дули, Лизи сползла по стене на пол, уже не смеясь, а только хрипя, потому что воздуха в легких не осталось. Возможно, раз или два она так же сильно смеялась и со Скоттом. А может, такой смех напал на нее впервые в жизни.
На автоответчике Аманды они нашли только одно сообщение, от Дарлы – не от Дули. «Лизи! – Голос Дарлы восторженно звенел. – Я не знаю, как ты это сделала, но что здорово, то здорово! Мы уже едем в Дерри. Лизи, я тебя люблю. Ты – чемпионка!»
Она услышала слова Скотта: «Лизи, ты чемпионка в этом», – и ее смех начал затихать.
Револьвер «Следопыт» калибра 0,22 дюйма Аманда держала в коробке из-под обуви на верхней полке стенного шкафа в спальне. Когда передала его Лизи, он лег в руку так, словно конструкторы разрабатывали эту модель именно для нее. Лизи очень быстро сообразила, как откинуть барабан.
– Святой Иисус, Анда, он же заряжен!
И в этот самый момент, будто Кто-То Там Наверху остался недоволен упоминанием Лизи имени Божьего всуе, небеса вновь разверзлись, и полил дождь. А еще через несколько мгновений по стеклам застучал град.
– А что, по-твоему, делать одинокой женщине, если в дом проникнет насильник? – спросила Аманда. – Наставить на него незаряженный револьвер и крикнуть «Бах!»? – Аманда уже надела джинсы. Теперь повернулась к сестре костлявой спиной и застежками бюстгальтера. – Всякий раз, когда пытаюсь застегнуть их, боль в руках чуть не сводит меня с ума. Тебе следовало отвести меня к тому пруду.
– Мне
– В ней виден живот.
– Аманда, нет у тебя никакого живота.
– Есть, и… Зачем, во имя Иисуса, Марии и Иосифа-Плотника, ты вынимаешь патроны?
– Чтобы не прострелить себе коленную чашечку. – Лизи сунула патроны в карман джинсов. – Перезаряжу его позже. – Хотя могла ли она направить револьвер на Джима Дули, а потом нажать на спусковой крючок… Лизи не знала. Может, и могла. Если б вспомнила в этот момент консервный нож на своей груди.
Но ты же собираешься от него избавиться. Или нет?
Она определенно собиралась. Он причинил ей боль. Это первый страйк. Он представлял собой опасность. Это второй страйк. Она не могла переложить это дело на кого-то еще, это третий страйк, и ты вне игры [113] . Однако она продолжала смотреть на «Следопыта» как зачарованная. Скотт уделил много внимания огнестрельным ранам, когда писал один из своих романов («Реликвии», она в этом почти не сомневалась), и однажды она допустила ошибку, заглянув в папку, набитую жуткими фотографиями. До этого момента она не понимала, как же Скотту повезло в тот день в Нашвилле. Если бы пуля Коула раздробила ребро…
113
Страйк – (в бейсболе) пропущенный бэттером удар. Три страйка приводят к тому, что бэттер уходит с поля.
– Почему бы не везти его в коробке из-под обуви? – спросила Аманда, надевая футболку с грубой надписью («ПОЦЕЛУЙ МЕНЯ ТУДА, ОТКУДА ВОНЯЕТ, – ВСТРЕТИМСЯ В МОТТОНЕ») вместо упомянутой Лизи блузки. – Там лежат и запасные патроны. Ты можешь заклеить крышку липкой лентой, пока я буду доставать мясо из морозильника.
– Где ты его взяла, Анда?
– Мне его дал Чарльз. – Аманда отвернулась, схватила с туалетного столика расческу, уставилась в зеркало, начала яростно драть волосы. – В прошлом году.
Лизи положила револьвер, очень похожий на тот, из которого Герд Аллен Коул стрелял в ее мужа, в коробку из-под обуви, посмотрела на отражение Аманды в зеркале.
– Я спала с ним два, иногда три раза в неделю в течение четырех лет, – сказала Аманда. – То есть мы были близки. Ты согласна с этим?
– Да.
– Я также четыре года стирала его трусы и раз в неделю соскребала корки с его скальпа, чтобы перхоть не падала на плечи его темных костюмов, а это еще ближе, чем траханье. Что ты на это скажешь?
– Думаю, правота на твоей стороне.
– Да, – вздохнула Аманда. – Четыре года всего этого, и я получаю открытку от «Холлмарка» в качестве отступных. Нет, не думаю, что женщине, которую он привез с собой, сильно повезло.
Лизи приободрилась. Да, Аманде определенно не требовалось глотнуть воды из пруда.
– Давай возьмем мясо из холодильника и поедем к тебе, – добавила Аманда. – Я умираю от голода.
Солнце уже заходило, когда они подъехали к «Пательс маркет». Над дорогой высокой аркой стояла радуга.