История Мариан
Шрифт:
– Они несут в себе светлые воспоминания, - заметил Владыка, с лёгкостью читая на моём лице.
– Да, - без объяснений сказала я.
Они следили за мной с детства или это просто невинный комментарий? Мне не хотелось быть подозрительной, и в данный момент не желала этого знать.
Остаток дня прошёл так же: Халдир выжимал из меня все силы и останавливался только тогда, когда я настаивала на этом. С такой скоростью мы пройдём лес за половину времени, потраченного мной. Интересно, что-то заставляло его торопиться или это его обычный темп? К полудню я совершенно вымоталась. Даже Бруно стал отставать. Вопрос мучил меня ещё сильнее, делая
Повернувшись и оглядев меня победным взглядом (я первая заговорила!), он спокойно сказал, что назначил встречу некоторое время назад и не хотел заставлять ждать. Он не планировал идти со мной и не ожидал, что мы пойдём так медленно.
Я ответила, что он может совершенно свободно идти без меня – мы с Бруно справимся сами.
– Не уверен, - заявил он.
Я фыркнула:
– Думаю, смогу найти обратную дорогу без твоей помощи. Надо всего лишь идти вниз до побережья.
– Я не брошу тебя, - сказал он, сверкнув глазами, и пошёл дальше вместе с Бруно.
Я оскорбила его в лучших чувствах – его поза просто кричала об этом.
Неуклюже поднявшись, я пошла за ними.
Ближе к вечеру я уже не могла идти. Небо затянуло; моросил дождь, превратившийся в ливень. Холодало, а у меня не было подходящей одежды. Несмотря на эльфийский плащ, я вымокла до нитки. Однажды Владыка Халдир, которого такая погода не смущала, увидел, как я ковыляю в грязи под дождём, и заявил, что мы переночуем здесь и отправимся в путь до рассвета. Я узнала это место – здесь мы встретили Адама и его родителей.
Мои руки, ноги и всё тело окоченели. Меня трясло от холода.
========== Глава 19. Леса восхитительны, темны и таинственны. ==========
21 сентября.
Сегодня день осеннего солнцестояния. Владыка Халдир говорит, что в Метентауронде будет праздник с пиром, танцами и хвалебными песнями для Валаров. Наш пир был более скромным и состоял из лембаса, приготовленного Нарвен – неплохого, надо сказать; салата из лесной зелени (съедобной, по словам Халдира), вяленой оленины и оставшихся у меня припасов. Он намеревался поохотиться на кроликов, но я умоляла не делать этого. Он удостоил меня долгим страдальческим вздохом, покачав головой.
Я обнаружила, что Владыка Халдир любит шоколад. Он брал его из моих припасов, когда считал, что я не вижу. Хоть в чём-то люди и эльфы одинаковы.
Мы заключили своеобразное перемирие (вопрос про его брата всё ещё остаётся открытым).
Та первая ночь под жестоким ливнем была лишь началом. Сквозь холодную пелену дождя в наступающей темноте я пыталась разглядеть какое-нибудь укрытие, но его нигде не было. Это уже слишком: дождь смывал остатки силы воли и превращал меня в ранимое и готовое отчаяться существо. Я огляделась. Владыка исчез, и Бруно тоже. Мои попытки остаться сухой и согреться были безуспешны. Я сняла рюкзак, плащ и свитер и села на мокрую землю, подставив лицо дождю. Я замёрзла и устала с ним бороться, устала бороться с Халдиром и с собой.
Вдруг дождь неожиданно прекратился. Я открыла глаза: держа плащ, надо мной стоял Халдир. Под плащом его глаза казались тёмными, почти чёрными. С ним вернулся Бруно, беспокойно взлаивая.
– Я нашёл укрытие, - произнёс он так, будто хотел перекричать дождь, и поднял меня на ноги.
Взвалив рюкзак себе на плечи, он обхватил меня рукой и потащил за собой. Дрожа от холода и усталости, я не сопротивлялась. Он свернул с дороги в
– Это один из многих флетов, скрытых вдоль дороги, - сказал он, снимая мокрый плащ и сапоги.
Он что-то быстро прошептал в ухо Бруно. Тот ушёл ко входу, покрутился там и зарылся в листья.
– Здесь мы будем в безопасности ночью.
Он повернулся ко мне, его тёмные глаза расширились от беспокойства. Я сжалась в комок, дрожа, не думая о том, что выглядела как нечто, добытое со дна озера.
– Ты должна снять мокрую одежду. Мариан!
Он стащил с меня ботинки. Я безучастно уставилась на него. Но когда он потянулся к футболке, я оттолкнула его.
– Мариан, позволь сделать это для тебя. Я не хочу, чтобы ты заболела, - строго, но здраво рассудил он. Я молча разрешила снять одежду. Он сделал это аккуратно, словно я была ребёнком. Достав из рюкзака спальный мешок, расправив его, он укрыл меня, как одеялом. Я сидела на месте, тело было слишком тяжёлым. Как бы то ни было, в голове стало проясняться, когда он тоже начал раздеваться. Я уже видела его без одежды, но здесь ситуация была другой, более интимной. Я внимательно наблюдала, как он снимает пояс, тунику, трико, аккуратно складывает их, кладёт рядом с собой кинжалы и лук. На нём осталось нечто, подозрительно похожее на чёрные шёлковые трусы из магазина. Он скользнул под одеяло и прижал меня к себе.
Через несколько мгновений я перестала дрожать, согревшись от его тепла. Зарывшись в ароматную листву, я стала очень беспокоиться: он склонил мою голову к себе на плечо, широкая мускулистая грудь прижалась к моей спине, а свободная рука крепко обнимала мой живот. Каждая молекула внутри меня оживала от прикосновения его мягкой, тёплой кожи. Я прижалась к нему. Несмотря на всё, что произошло между нами, я никогда не переставала думать о нём. То, что он предложил эту близость, этот непрошеный дар – ощущение его кожи - десятикратно усилило влечение к нему. Я боялась вновь быть отвергнутой, но хотела ответить взаимностью. Я дотронулась до его руки и поцеловала пальцы, потом прижала её к сердцу. В ответ он напрягся, его дыхание стало коротким и неровным, но он не оттолкнул меня. Он крепко обнимал, не говоря ни слова, позволяя почувствовать его желание. Не смея пошевелиться, я вдыхала его аромат, наслаждаясь драгоценной близостью, которой я жаждала, но никогда не ожидала получить. С горькой радостью я обнаружила, что это было правильнее, чем всё, что я знала, даже с Кевином.
Он больше ничего не предпринял. Сколько мужчин смогли бы поступить так же? Несмотря на усталость, всё моё тело горело. Он взял под контроль своё дыхание. Возможно, тесные объятия любой женщины могли привести его в такое состояние. В конце концов он только старался согреть меня. Я сказала себе, что не следует выдумывать лишнего. Дождь стучал по живому потолку нашего укрытия, а он крепко обнимал меня, наполняя моё тело и душу своим теплом. А ведь мог и не делать этого.
Горя желанием познать больше, я слегка выгнула спину и согнула ноги, прижавшись к нему ещё плотнее. Он снова напрягся и чуть отстранился.